Убийцы кораблей

Позади них Мерсер и Хатчисон должны были сбросить свои торпеды. Хвостовые стрелки 2 ведущих самолетов видели, как они благополучно проскочили мимо транспортов. Но струи зенитных трасс вились вокруг них, подобно змеям. Эти два самолета так и не вернулись.

Последнее, что видели стрелки — столб дыма над одним из транспортов и красное свечение на воде. По крайней мере 1 судно точно получило попадание.

Примерно в 1.00 Гиббс и Стивене вернулись к Мальте. Гиббс уже совершил вылет 18 часов назад. После этого он изучал сообщения разведчиков и занимался проработкой деталей плана новой атаки. Снова он попытался совершить 2 вылета за одни сутки. В прошлый раз это закончилось посадкой в линкольнширской канаве. Но Гиббс один из нынешнего экипажа помнил об этом. Разве что мог сказать пару слов маленький талисман, сидевший рядом с пилотом — помятый плюшевый мишка. Но он был молчалив.

Самолет Стивенса остался невредим и сел благополучно. Через несколько минут появился Гиббс. Его поврежденный «Бофорт» с трудом слушался рулей, но в конце концов он тоже нашел остров. Ллойд ожидал их в центре управления полетами в Луке, как он всегда делал во время вылетов «Бофортов». Тут же в качестве руководителя полетов дежурил обаятельный заика Томми Лининг. Внезапно они услышали шум моторов и увидели вспышки выхлопов низколетящего «Бофорта». На аэродроме включили огни и стали ждать.

Самолет Гиббса был тяжело поврежден, и шасси оказалось заклинено. Он уже потерял счет своим посадкам на брюхо и твердо уверился, что это так же безопасно, как и посадка на колеса. «Бофорты» были крепко сколочены, они не разлетались на куски и загорались с большим трудом. Гиббс увидел огни и начал заходить на посадку.

Яркие лампы посадочных огней ослепили людей на контрольной башне, и они не видели «Бофорта», пока тот не появился над концом посадочной полосы. Стало видно, что шасси у него убрано.

Руководитель полетов повернулся к дежурному с ракетницей. Он хотел запретить Гиббсу садиться.

— Дай им к—к—к… — Лининг хотел сказал «красный», но как раз здесь его одолело заикание. Дежурный послушно ждал команды, но она так и не родилась.

Гиббс шел в нескольких футах над полосой, прижимая «Бофорт» к земле. Послышался оглушительный металлический лязг, взлетело облако дыма. У людей на контрольной башне захватило дух, но потом «Бофорт» оборвал кабель посадочных огней, и аэродром погрузился во мрак, особенно непроглядный после яркого света.

— К—к—расный, — выдавил наконец руководитель полетов.

Но Гиббс уже благополучно сел и вскоре рапортовал об атаке. 2 «Веллингтона» успели обнаружить конвой этой же ночью, и снова эффективные дымовые завесы помешали им атаковать. Конвой вышел из пределов досягаемости самолетов с Мальты.

Утром 5 июля 2 транспорта вошли в гавань Бенгази. Третий, поврежденный во время атаки, пошел в греческий порт на ремонт. Этот конвой впервые вышел из Таранто 20 июня. Благодаря действиям британской авиации с Мальты дорога длиной 48 часов растянулась у него на 16 суток.

Глава 11

Перед августовским конвоем

Противник резко отреагировал на возобновление угрозы морским коммуникациям Роммеля. Муссолини заявил, что Мальту следует захватить к осени или, по крайней мере, нейтрализовать. После происшествия с конвоем 20 июня Кессельринг предпринял новую попытку бомбежками подавить остров. С начала мая атаки проводились ограниченными силами, пока успешное наступление Роммеля через Ливию и Египет к самым воротам Александрии угрожало полностью изолировать Мальту. Но в начале июля Роммель окончательно завяз возле Эль Аламейна, и начался последний раунд битвы за коммуникации.

Когда Роммель перешел к обороне, у Кессельринга оказались развязаны руки, чтобы еще раз попытаться стереть Мальту в порошок. Германские и итальянские самолеты волна за волной отправлялись из Сицилии, чтобы попытаться уничтожить истребители на Мальте. Но после прибытия нескольких эскадрилий «Спитфайров» ситуация сложилась совершенно иначе, чем 3 месяца назад. Кессельринг сумел собрать около 600 самолетов, которым противостояло более 100 «Спитфайров». Уже в самом начале нового воздушного блица немцы потеряли более 50 самолетов, что показалось Кессельрингу слишком дорогой ценой. Люфтваффе отчаянно требовались самолеты на всех фронтах. Поэтому в середине июня атаки тихо погасли сами собой.

Удары по транспортам Роммеля возобновились. К нескольким «Бофортам», пережившим операции прошлого месяца, присоединились первые 6 экипажей 86–й эскадрильи под командой Джимми Хайда. Дэвис вернулся в Англию, а командование всеми «Бофортами» на Мальте принял Гиббс, который получил звание подполковника авиации. Гиббс пришел в восторг от перспективы снова действовать вместе с Джимми Хайдом.

Еще одним ветераном 22–й эскадрильи, прибывшим вместе с Хайдом, был Хэнк Шарман. Шарман был инструктором в Абботсинче. Один из его учеников по небрежности сел с убранным шасси. Шарман выволок его из строя и отлаял перед всем курсом. А через неделю Шарман сам сделал то же самое. Он больше не мог оставаться в Абботсинче и в тот же день подал рапорт об отправке в действующую армию. Так Шарман попал в 86–ю эскадрилью.

Тактика торпедной атаки ясно сформировалась в голове Гиббса. Цепь событий неизменно начиналась с сообщения разведчика. Дежурные самолеты стояли в готовности в Луке. Разведчик, не нарушая радиомолчания, садился там, и пилот мчался в штаб эскадрильи. Дежурные экипажи немедленно собирались там же.

Когда пилот «Спитфайра» завершал сообщение, командир ударной группы и его штурман выбирали точку перехвата конвоя и лучший метод атаки. Обычно торпедоносцы выходили в голову конвою и шли ему навстречу. Часть ударных сил атаковала с правого крамбола, часть — с левого. Они сбрасывали торпеду поперек курса цели. В этом случае у атакованного корабля не оставалось ни одного шанса. Он неизбежно подставлял тот или другой борт торпедам. Тактика не оставалась закостенелой. Она изменялась в зависимости от состава сил сопровождения и близости берега. Часто изменения вносились в последнюю минуту, чтобы не позволить атакованному конвою уклониться.

Инструктаж проходил прямо на летном поле, тут же стояли экипажи «Бофайтеров». Корабли сопровождения, которые вполне могли сорвать атаку торпедоносцев, были поручены им. Когда каждый летчик ясно понимал, на что нацелена атака и что ожидается от него лично, штурман командира группы детально описывал курсы, дистанции, точки поворота и все прочее. Ударное соединение ложилось на курс перехвата на высоте 50 футов восточнее Мальты, вне досягаемости радаров с Сицилии. Поэтому ни его присутствие, ни его курс не были известны противнику.

Успех операции зависел от точности перехвата, без которой терялся элемент внезапности и рушился тщательно проработанный план атаки. Хороший перехват обеспечивал минимальные потери, позволяя «Бофортам» выйти в атаку, прежде чем корабли сопровождения развернутся в ордер ПВО. Точность перехвата в первую очередь зависела от донесений разведчика, а потом от штурмана командира группы. Вся операция обсуждалась после полета, когда проявлялись снимки фоторазведчика «Балтимор», вылетавшего вместе с ударной группой.

Первая операция после июльского блица была проведена 21 июля. На рассвете «Спитфайр» заметил транспорт в 7000 тонн возле острова Кефалония. В 9.30 взлетели 9 «Бофортов» под командой Пэта Гиббса в сопровождении «Бофайтеров». 3 экипажа были из состава 217–й эскадрильи, Тони Лининг и еще 4 — из только что прибывшей 86–й эскадрильи, в том числе Хайд и Шарман. Это был их первый вылет после прибытия на Мальту. 9 самолетов вышли на цель с носовых курсовых углов 3 звеньями. В результате маневров конвоя 2 звена атаковали с правого борта, 1 — с левого. 2 эсминца строем фронта выскочили вперед, а транспорт шел за ними. Они оказались прямо на пути торпедоносцев, и правые звенья «Бофортов» добились попаданий не только в транспорт, но и эсминец. Оба были повреждены.