Страница 104 из 104
– Я… постараюсь… не спешить, Ливи… чтобы тебе было хорошо… но я так давно… может, ничего и не получится…
– Как «давно»? – У Оливии упало сердце.
Он посмотрел ей прямо в глаза:
– В лунную ночь на Миссисипи в декабре 1811 года.
Оливия облизнула губы.
– Сэмюэль, некая жена испанского офицера описывала твое… твое тело в мельчайших подробностях… и так восхищалась…
Сэмюэль озадаченно нахмурился, а потом горько усмехнулся:
– Восхищалась, говоришь? Странные вкусы у твоей знакомой. Когда я попал в плен к англичанам, они передали меня испанцам, а те решили поиздеваться надо мной, унизить, надеясь сломить мою волю. Короче говоря, они раздели меня догола, посадили в клетку… вместе с двумя обезьянами и выставили на всеобщее обозрение. Мы имели сногсшибательный успех, и перед клеткой вечно стояла толпа.
Оливии стало стыдно до слез.
– Дорогой, прости, прости, пожалуйста.
– Значит, ты меня ревновала, – улыбнулся Сэмюэль. – Мне это очень, очень приятно, но поверь, у тебя нет причин для ревности. За все эти три года я ни разу тебе не изменил. Хотя должен признать, что после того, как мы провели вместе в клетке несколько дней, одна из обезьян стала казаться мне довольно привлекательной.
– Сэмюэль! Негодник!
– Да. Целых три года я был действительно ни на что не годен.
Оливия расхохоталась, испытывая огромное облегчение. Значит, все это время Сэмюэлю никто не был нужен, кроме нее.
– Теперь понимаю, почему ты так разъярился, узнав о Рафаэле Обрегоне, – проговорила она с лукавой усмешкой и вдруг всхлипнула: – О Сэмюэль, мы потеряли целых три года! Но ничего, мы снова вместе, и теперь уже навсегда.
Он положил ее на кровать и прикрыл своим телом.
– Все, не будем больше терять ни минуты, – прошептал Сэмюэль, стараясь сохранить контроль над собой, чтобы вдвоем насладиться высшим блаженством.
«Сколько времени прошло, но кажется, будто мы никогда не расставались, – думала Оливия. – Мы рождены друг для друга, понимаем друг друга без слов и жить можем только вместе». Она вначале медлила, ожидая подсказки Сэмюэля, но потом приладилась к его ритмичным движениям, и вскоре оба отдались страсти, забыв обо всем на свете. Когда, слившись воедино, они одновременно замерли, Сэмюэль прошептал, целуя нежное ушко возлюбленной:
– Если так будет продолжаться, в дельте Миссисипи произойдет новое землетрясение. – И он откатился в сторону, тяжело дыша.
– Мне тоже показалось, что земля дрогнула, – подхватила в том же тоне Оливия. – Слушай, тебе не приходило в голову, что это мы с тобой повинны в землетрясении 1811 года? – И, не ожидая ответа, спросила: – Кстати, сколько времени займет путь вверх по реке до Сент-Луиса?
– Неделю, если плыть на пароходе, а на барке – месяц.
– Я бы отдала предпочтение барке, Сэмюэль, – с заговорщицким видом прошептала Оливия.
– В таком случае будем молить бога, чтобы и впрямь не произошло нового землетрясения, – улыбнулся Сэмюэль.
Эпилог
– Дедушка, по-моему, она слишком много плачет, – заметил Дэвид. Он восседал на плече Микайи Джонстона и с интересом наблюдал за тем, как отец Луи поливает холодной водой лобик Элизабет Луизы Шелби, совершая обряд крещения.
– Она еще маленькая, совсем крошка, – усмехнулся Микайя. – Это ты уже большой мальчик. Вот и научи сестру уму-разуму.
– Это как ты меня учил? – спросил Дэвид.
Микайя в ответ важно кивнул.
Оба, и старый и малый, возвышались над всеми приглашенными на крестины в небольшую церковь форта Сент-Франсуаза: над отцом Дэвида, крестным отцом Элизабет – Сантьяго Куинном и его смуглолицым загадочным братом Хоакимом. Из женщин, кроме Оливии, здесь были крестные матери малышки – Луиза Фрей и Лиза Куинн, и жена Хоакима Орлина.
По окончании церемонии все высыпали из церкви, обмениваясь впечатлениями. Луиза Фрей нехотя отдала девочку Лизе Куинн.
– Не переживай, дорогая, у тебя еще будет возможность избаловать свою тезку, – попытался утешить сестру Альберт Фрей, не сводя влюбленных глаз с девочки.
– В семье вашего мужа так много детей, – сказала Оливии Луиза, глядя на то, как Лиза помогает своему шестилетнему сыну Сэмюэлю завязать шнурок на ботинке, а потом перевела взгляд на троих смуглых сыновей Хоакима, которые беседовали с Сантьяго, державшим на руках двухлетнего сына Элханана.
– Я очень обрадовалась, что Лиза и Сантьяго уговорили Хоакима с семьей приехать на крестины, – отозвалась Оливия. – Так приятно видеть всех родных вместе. Прошлой зимой мы с Сэмюэлем гостили у Хоакима в Нью-Мексико, и я поняла, почему Лиза назвала свою дочь в честь жены Хоакима Орлиной. Ведь и я не случайно дала дочери ваше имя. Вы с Альбертом проделали долгий путь от Нового Орлеана, чтобы присутствовать на крестинах, и я вам бесконечно благодарна.
– Мы бы ни за что не пропустили крестины, – заверила Луиза, одарив приветливой улыбкой подошедшего к ним Микайю. По случаю торжественного события он приоделся, был аккуратно причесан и даже подстриг бороду. – Мистер Джонстон, как я погляжу, вы проявляете о своем внуке трогательную заботу.
– Микайе сегодня досталось, – улыбнулась Оливия, – пришлось комментировать Дэвиду весь обряд крещения. Ничего не поделаешь – ведь Микайя приходится Дэвиду не только дедушкой, но и крестным отцом, и надо признать, к своим обязанностям относится очень серьезно. – Оливия перевела взгляд на Луизу и про себя отметила, что сестра доктора Фрея проявляет повышенный интерес к бородатому отшельнику. – Кстати, я о своих обязанностях совсем позабыла. Если не ошибаюсь, я вас даже не представила друг другу. «Между прочим, из них бы вышла отличная пара, – подумала она. – Они просто созданы друг для друга».
Микайя удивил и порадовал Оливию, склонив голову над рукой Луизы. Доктор Фрей наблюдал за этой сценой с нескрываемым удовольствием.
– Я никогда не встречал таких женщин, как вы, мадемуазель, – торжественно произнес Микайя. – Поверьте, редкое удовольствие для мужчины моего роста встретить даму, которой я могу посмотреть прямо в глаза, не рискуя свернуть себе шею. Вы удивительно приятная леди.
Луиза покраснела от удовольствия, словно школьница, но с присущим ей здравым смыслом все же возразила:
– В нашем креольском обществе, господин Джонстон, меня всегда считали слишком высокой.
– Ну, это легко можно понять. Креолы никогда не отличались высоким ростом, – галантно объяснил Микайя. – Думаю, виноват климат. Там, на юге, воздух тяжелый, вот и мешает расти. А вы – дама как раз для наших мест. Да и сердце у вас, по рассказам Искорки, величиной с целую Луизиану. – И он предложил Луизе руку.
Оливия и доктор Фрей одобрительными взглядами проводили две высокие фигуры, неторопливо прошествовавшие к воротам форта.
Сэмюэль, подойдя к жене, прошептал ей на ухо:
– Если глаза меня не обманывают, Микайя и Луиза нашли друг друга. Бог в помощь.
– Похоже, отцу Луи вскоре придется обвенчать еще одну пару, – лукаво улыбнулась в ответ Оливия.
– Микайе крупно повезет, если он пойдет по нашим стопам. – Сэмюэль поднес к губам руку жены и нежно поцеловал.
– Ну вот, опять начались нежности, – недовольно проворчал Дэвид, глядя на отца с матерью.