Маски любви

– Это не страшно, я буду зачесывать чуб до бровей, как у Битлов. – Он незаметно переводил дух – каждый шаг отдавался резкой болью в ноге.

… Огонь очага, действительно, еще теплился. На столе ждал хозяев заботливо приготовленный ужин. Берт прилег на диван, покрытый пестрым шерстяным покрывалом с ярким геометрическим орнаментом.

– Вытяни ногу. Сейчас проверим, что там стряслось. Но вначале – голова. – Засуетилась Сандра, принеся кувшин с водой и полотенце.

– Приятно болеть в заботливых руках… Я буду стонать погромче, можно?

– Просто обязательно. Те, кто испортил тормоза, наверняка уже знают, что нам удалось выбраться… Теперь они бродят под окнами и будут рады услышать вопли раненого.

Обмыв волосы и лицо Берта, Сандра обнаружила большую кровоточащую ссадину, пересекающую лоб.

– Нужен йод и бинты.

– Загляни в шкаф с цветочками, там должна быть аптечка.

Найдя все необходимое, Сандра профессионально наложила повязку.

– Ты и не знаешь, что, отсиживаясь в санатории, я окончила курсы сестер первой медицинской помощи.

Сандра ощупала ногу Берта.

– Ого! Здесь будет здоровенная гематома. Но лучше, конечно, снять брюки.

– Нет-нет, детка! – Берт присел. – Уже все в порядке. Мне приходилось выходить из значительно более крутых ситуаций, не теряя мужского достоинства. То есть брюк… Поди, приляг, а я останусь здесь. Не хочется ковылять в мансарду. – Берт зевнул. – Лучшее лекарство от стресса – сон.

Накрыв раненого пледом, Сандра направилась к себе. От пережитого волнения сон улетучился. Ей хотелось говорить, смеяться, праздновать чудесное спасение.

… Сандра просидела в кресле у себя в комнате, пока прямоугольник окна не начал бледнеть. Жалко было покидать этот гостеприимный дом, и появилось ощущение, что самое главное она не успела сделать или сказать… Потихоньку спустившись вниз, Сандра прислушалась – дыхания Берта не было слышно. В испуге подбежав к дивану, она обнаружила лишь смятый плед, и похолодела: в зябкой предрассветной тишине не слышалось ни шороха – она осталась совсем одна. Знакомое холодное оцепенение сковало Сандру. «Остается только ждать, когда убийцы явятся за мной, – решила она обреченно, опустившись на половик возле очага, и разожгла огонь. – Пусть эти пляшущие языки веселого, дерзкого, согревающего кровь пламени будут последним, что мне дано увидеть на этом свете». Долго, словно завороженная, она следила за бурной жизнью огня, рвущегося вверх, стремящегося захватить все новые и новые поленья. И вдруг поняла – так же жадно, из последних сил должна сражаться и она – Сандра, и не за себя – за жизнь Берта.

Забыв набросить жакет, в одной легкой рубашке, она выскочила из дома. Печальный туманный рассвет поднимался над лесом. Где-то стучал дятел и поскрипывало мельничное колесо. Сандра свернула на дорогу, ведущую вниз, туда, где остался перевернутый автомобиль. Наверняка убийцы уже успели сбросить его в пропасть. Она почти бежала, зная, что не остановится до тех пор, пока хватит сил или не попадется навстречу кто-нибудь, кого можно позвать на помощь.

«Только бы увидеть его живым. Только бы увидеть! Клянусь, я больше ничего не попрошу у своей судьбы», – твердила она, вглядываясь вдаль, и вдруг остановилась, пораженная неожиданным зрелищем: на шоссе, целый и невредимый, блистал черными боками «проклятый мерседес». Из-под машины торчали ноги Берта.

– Господи! Я чуть не сошла с ума – что ты тут делаешь? – тяжело дыша, приветствовала Сандра вылезшего из-под машины Берта. Вместо бинтов на его лбу красовался лист подорожника.

– Ты умница, детка, пришла вовремя. У меня, кажется, все готово. – Он бросил в багажник инструменты.

Заметив, что Берт сильно прихрамывает, Сандра подошла к дверце водителя:

– Давай ключи. Машину поведу я. И вообще, как ты ухитрился извлечь ее оттуда?

– Детка, тебе в темноте померещилось черт знает что. Смотри сюда – «мерседес» благополучно прилег в кювет на коврик из пружинистых кустов ежевики. Я мастерски уложил его баиньки.

– Ой! – Заглянув за край дороги, Сандра отшатнулась – примятые кусты свидетельствовали о том, что ночью машина висела над самой бездной.

– Но я же сильный и смелый парень, ты сама вчера говорила. У меня к тому же был домкрат и трос. А вон то дерево не отказало в помощи… Быстренько ныряй на свое место. Нам надо удирать.

– В чем дело? Я не закрыла дом. Там остались мои вещи и документы! А это – ночная рубашка!

– Черт! Что же ты не прихватила все с собой?

– Да я же искала тебя, чучело. – Сандра покрепче прилепила на ссадину отвалившийся подорожник. – Бинты тебе шли больше. Вчера умирал, а сегодня богатырские подвиги!

Сев на свое место, она поморщилась, физически ощутив боль, пронизавшую ногу Берта, нажимавшую на газ.

– Быстренько подкатим к дому, забирай вещи и через три минуты – в путь. – Скомандовал он. Кто-то обчистил автомобиль, пропали все документы, пока мы зализывали раны. Я немного опоздал. Было еще темно, вор орудовал с фонариком. Сандра, я забыл о всех ранах и переломах – это была женщина! Смотри, кажется, это дамские духи? – Берт протянул Сандре маленький флакончик-спрей «Нина Ричи».

– Неужели тебе все же удалось выманить Клер?! Так куда же мы бежим?

– В полицию. Я не хочу больше рисковать тобой, детка. Никакая месть в мире не стоит того, что тебе пришлось пережить этой ночью. – Берт остановился на площадке перед домом под ветвями старого вяза.

– Чрезвычайно трогательно, но неразумно, – стиснула зубы Сандра. – Как я только представлю ее лицо… Хочется взять большую гранату и…

Прогремел страшный взрыв, со звоном вылетели стекла. На крышу автомобиля обрушился, казалось, метеоритный дождь.

Когда шум в барабанных перепонках утих, Сандра приподнялась – в двадцати метрах от них горели останки взорвавшегося дома. Чадя, обугливались ветки кленов и лишь сизый, едкий дым поднимался в том месте, где только что сияли в лучах восходящего солнца окошки сказочной избушки.

Берт сидел неподвижно, не пытаясь стряхнуть осколки стекла, осыпавшие ледяной крошкой его плечи и грудь. В потемневших глазах стояли слезы. Он даже не шевельнулся, когда на поляну перед домом с воем выехали патрульные машины. Часть полицейских, вооруженных огнетушителями, ринулась к пожарищу, трое, под предводительством высокого блондина с капитанскими погонами, бросились к «мерседесу».

Распахнув дверцу и увидев живых пассажиров, офицер с облегчением вздохнул.

– Капитан Зупан. Отдел федеральной службы уголовных правонарушений Австрии. – Представился он по-немецки. – Вы – хозяева пострадавшего дома, господин и госпожа Уэлси?

– Капитан, там могут быть два человека, старики… – Берт рванулся к горящему дому. Офицер бессильно развел руками, останавливая его:

– Увы. Подложенной взрывчатки хватило бы на то, чтобы уничтожить Капитолий. А здесь…

Он осмотрел машину.

– Вам удивительно повезло! Посмотрите, господа, на крышу этого «старика»! Новую модель размяло бы в лепешку от обломков… Я видел эту машину в музее. Прошу прощения, это за мной! – Козырнув, офицер направился к выехавшему из леса полицейскому фургону.

Берт вновь рванулся к огромному гаснущему костру. Сандра видела, как его удержали за руки двое полицейских, не подпуская к тому, что осталось от дома. Берт стоял, чуть раскачиваясь, и вдруг сел в траву, сжав голову руками.

Она подбежала, вцепившись в ладони, скрывающие лицо, и крича сквозь шум голосов и шипение умирающего огня:

– Что с тобой, что? Это я, Сандра!

Он отвернулся, не откликаясь. И тогда Сандра тихонько опустилась рядом и заплакала, не утирая мокрых щек. Она же не гонщик-герой, супермен-победитель, чтобы скрывать свои слезы…

Поднимающееся из-за деревьев солнце осветило висящий над пепелищем сизый дым. Все вокруг чернело от гари.

Сандра едва узнала блондина-капитана, превратившегося в негра. Размазывая по лицу копоть, Берт поднялся:

– Кого-нибудь нашли?

– Труп мужчины лет тридцати недалеко от дома. Скончался от ранения в грудь. Вы не могли бы опознать его?