Страница 4 из 49
— Но, предположим, вы ошибаетесь?
— Я никогда не ошибаюсь, — заявил Батлер.
В его голосе не слышалось и намека на высокомерие, хотя в действительности за этой фразой скрывалось чувство интеллектуального превосходства. Он просто констатировал факт, словно сообщил, что всегда проводит каникулы на юге Франции.
Мысли Джойс путались. Девушка твердо знала лишь одно — что она абсолютно невиновна и не убивала миссис Тейлор. Но для бесстрастных лиц и указующих перстов, загнавших ее в угол, это ровным счетом ничего не значило. Внутри у нее все разрывалось, протестуя против столь вопиющей несправедливости, хотя она старалась не давать волю эмоциям. А теперь…
Патрик Батлер был не совсем прав, считая, что Джойс влюбилась в него. Но это было очень близко к правде, а еще несколько встреч сделали бы это истиной. Девушке он казался богом, почти как… Она снова стала чертить рисунки на столе. Чтобы сохранить его доброе мнение о ней, Джойс была готова на все. От сильного сердцебиения у нее мутилось в глазах.
Батлер засмеялся:
— Это не значит, что я не могу ошибаться в других вещах. Я могу поставить не на ту лошадь, могу сделать неудачный вклад, могу заблуждаться по поводу женщины, хотя это бывает редко.
Хотя плеча Джойс почти касалась рука палача, она почувствовала укол ревности.
— Но, поверьте, я не могу быть не прав относительно исхода судебного процесса или оценки свидетелей. — Батлер склонился вперед, и его голос стал резким. — Есть два пункта, крайне важные для вашей защиты, которые я хотел бы прояснить, прежде чем уйти.
— Уйти? — Джойс огляделась вокруг. — Да, конечно, вы должны уйти. — Она поежилась.
— Первый пункт, — продолжал Батлер, — касается шнура от звонка, висевшего над кроватью миссис Тейлор.
— Да?
— Я видел его. Как вы сказали, это длинный белый шнур с белом кистью. Он висит позади коричневой кровати орехового дерева, изготовленной в 60-х или 70-х годах прошлого века, с резной спинкой и островерхим балдахином. Когда вы увидели миссис Тейлор мертвой в то утро, шнур почти касался ее щеки?
— Да.
— Превосходно! — Батлер облегченно вздохнул и снова склонился вперед. — А где был шнур, когда вы укладывали ее в постель накануне вечером? Висел рядом с ней или за спинкой кровати?
Джойс мучительно напрягала память.
— Честное слово, мистер Батлер, не могу вспомнить.
— Подумайте как следует! Разве вы не должны были автоматически заметить положение звонка на тот случай, если бы ей понадобилось вызвать вас ночью?
— Нет, потому что она никогда не вызывала меня по ночам. Миссис Тейлор искренне верила, что страдает бессонницей, — Алиса вам подтвердит, так как она жила в доме еще до того, как миссис Тейлор наняла меня, — но в действительности она спала очень крепко.
— Подумайте! — настаивал Батлер, устремив на девушку гипнотические голубые глаза. — Представьте себе комнату. Обои в желтую полоску, старинную мебель, кровать… Где был шнур звонка?
Джойс снова напрягла память.
— У меня смутное впечатление, что он болтался за спинкой кровати. Миссис Тейлор, говоря, все время жестикулировала. Но я…
— Отлично! — выдохнул адвокат. — Мой второй и последний вопрос…
— Но это только впечатление! — запротестовала Джойс. — Да и вообще, что это меняет? Не могу понять…
— Стоп! — прервал ее Батлер. — Не пытайтесь понять. Предоставьте это мне. Итак, второй и последний вопрос. Он касается задней двери и ключа к ней.
— Об этом я помню все.
— Вот как? Прекрасно, дорогая моя! Кажется, вы говорили мне, что перед тем, как лечь спать в тот вечер, заперли эту дверь?
— Да.
— Как мы оба знаем, на задней двери нет засова. Только замок. Теперь скажите: это тот ключ?
Порывшись в кармане пальто, Батлер достал старый, слегка заржавевший ключ среднего размера, похожий на те, которые подходили к задним дверям домов Викторианской эпохи.
— Это тот ключ? — повторил он.
— Где вы его откопали?.. — Джойс судорожно глотнула. — Это тот ключ. По крайней мере, он выглядит так же.
— Все лучше и лучше, — просиял адвокат, кладя ключ в карман. — Далее вы заявили… — теперь в его голосе слышались интонации, обычно звучащие в Олд-Бейли,[6] — что следующим утром отперли заднюю дверь Алисе Гриффитс?
— Да, в восемь.
— Правильно. Но я уверен, — вежливо добавил он, — что вы забыли кое-что, очень полезное для вас.
— Что именно?
— Как вы говорили сами, когда люди сильно расстроены, они многое забывают и им приходится напоминать. — Батлер посмотрел ей в глаза. — Я уверен, что, когда вы подошли отпереть дверь, ключа в замке не было.
— Не было в замке? — тупо переспросила Джойс.
— Да. Я уверен, что вы нашли его на полу коридора, около двери, подобрали и вставили в замочную скважину, прежде чем смогли впустить Алису.
На десять секунд воцарилось напряженное молчание. Батлер мог слышать, как тикают его наручные часы. Чтобы не смущать девушку, он скользил взглядом по побеленным стенам, что-то негромко насвистывая и являя собой воплощенное простодушие.
— Но это неправда! — вырвалось у Джойс.
Патрик Батлер, королевский адвокат, не был бы удивлен сильнее, если бы в этот момент обрушилась крыша.
— Неправда?
— Нет! Ключ был в замке!
Снова последовала пауза, во время которой Батлер внимательно разглядывал Джойс. К его удивлению примешивался растущий гнев, от которого он покраснел еще сильнее. Какую игру ведет эта девушка? Она умна и должна понимать, как усилятся позиции защиты, если она заявит, что ключа в замке не было. Неужели… Все ясно. Когда Батлер подумал, что понял причину, его гнев тут же сменился интеллектуальным восхищением. Конечно, ситуация станет неловкой, если Джойс Эллис будет продолжать притворяться, но он все понимал и даже восторгался ею. Такая женщина ему по сердцу!
— Мистер Батлер, я…
Батлер встал, подобрав шляпу и перчатки.
— Вы, конечно, понимаете, — весело сказал он, — что это всего лишь предварительный разговор. Через день-два мы увидимся снова. Уверен, что к тому времени вы вспомните.
— Слушайте, мистер Батлер… — В ее голосе зазвучала паника.
— В конце концов, вы понимаете, как вам повезло.
— Повезло? О, вы имеете в виду то, что будете защищать меня? Уверяю вас, я это знаю. Но…
— Ну-ну! — Если бы надзирательница не наблюдала за дверью, он бы пощекотал ее под подбородком. — Я уже говорил, что вы меня переоцениваете. Нет, повезло с тем, какой оборот приняли события. Бедная миссис Тейлор умерла в ночь с 22 на 23 февраля. Вас арестовали… когда?
— Ровно неделю спустя. А что?
— Ваше дело будет рассматриваться на ближайшей сессии Центрального уголовного суда через две недели с небольшим. Выходит, вас заподозрили, арестовали, будут судить и оправдают менее чем за месяц. Неплохо, а? — Его слова обволакивали, как пуховое одеяло. — До свидания, дорогая моя! Бодритесь!
— Пожалуйста, послушайте, мистер Батлер! Я не возражаю солгать, но…
В этот момент в комнату вернулась надзирательница. Следом появился надзиратель-мужчина в синей униформе, готовый сопровождать посетителя к выходу.
Спустя пять минут, когда Джойс истерически рыдала в своей камере, Патрик Батлер вышел из тюрьмы Холлоуэй, весьма довольный собой. Блестящий черный лимузин стоял в стороне. Джонсон, шофер Батлера, вышел, чтобы открыть хозяину дверцу. На заднем сиденье нервно ерзал Чарли Денем.
— Ну? — осведомился солиситор.
— Все в порядке, мой мальчик. Я хочу выпить. Джонсон, поехали в клуб «Гаррик»!
— Подождите! — Властный жест Денема заставил шофера отпустить стартер. Потом Денем включил в салоне свет, чтобы видеть лицо компаньона.
Чарлзу Денему было около тридцати двух лет. Это был худощавый, крепко сложенный молодой человек, чьи темные пальто и шляпа-котелок, высокий воротник и неброский галстук были такими же корректными с профессиональной точки зрения, как он сам. Но он никогда не выглядел таким мрачным, как сегодня.
6
Олд-Бейли — обиходное название лондонского уголовного суда, данное по улице, где он находится.