ХАРЬКОВ 354-286

И правда, как только я вошёл, то сначала ощутил резкий запах перегара, а затем увидел сидящего за дощатым столом, накрытым клеенчатой скатертью, лысоватого начинающего толстеть мужика. Он сидел за столом с опухшей мордой одетый в "костюм алкоголика" - старые дядькины треники с пузырями на коленях и майка с одной спущенной бретелькой. Прямо ходячая иллюстрация с плаката о вреде алкоголизма. Судя по всему, мужик явно испытывал симптомы "птичьей болезни" под названием "перепил" - на лице отпечатался след от подушки, лицо было покрыто щетиной, а взгляд был сосредоточен на банке с маринованными огурцами, из которой мужик пытался выловить последний, чудом сохранившийся огурец. По всему было видно, что бой с огурцом идёт не первую минуту. На стороне мужика была сила, на стороне огурца ловкость и манёвренность. Наконец, овощ понял всю бесперспективность свой борьбы, и мужик с победным криком достал его из банки и с видимым удовольствием начал есть. Хм, прямо РККА против Вермахта. Как тот ни бодался, как ни боролся, но всё равно пал перед силой наших воинов. Видимо после зверской расправы над огурцом мужику стало полегче, и он, подняв голову, спросил меня:

- Ты кто?

Вопрос был такой простой и такой банальный, что я даже растерялся.

- Алексей я.

- А, Лёха, - мужик видимо удовлетворился этим ответом, - Пижон рассказывал про тебя

- Кто рассказывал? - я не мог въехать, о чём он.

- Ну Толян, дядя твой. Мы его в универе Пижоном звали за то, что выпендриваться перед девками любил.

- Пижон, значит. Буду знать, - ухмыльнулся я. Обязательно подколю дядюшку. А то ишь, моду взял, скрывает от любимого племянника самые интересные страницы своей биографии.

- А что это у тебя в пакете такое звякающее? - поинтересовался у меня дядин одногруппник.

Я намёк понял, и без лишних слов достал из сумки 0,7, с треском свернул крышку с новомодным дозатором и налил несколько глотков в большую алюминиевую кружку, которая стояла рядом с банкой из-под огурцов.

- Молодец. Толковый парень, - сказал мужик, одним глотком опустошив кружку, смачно крякнув и закусив остатками огурца.

- Меня Дмитрий зовут. Я как ты, наверное, уже понял с Пиж.., то есть я хотел сказать, с твоим дядей в одном институте учился.

- Секундочку, универ это Томск. Сибирь. Белые медведи с балалайками пьющие водку на улицах заснеженных городов и всё такое. В смысле, я хочу сказать, это ж хрен знает как далеко от Харькова. Как вы тут оказались?

- Для начала, белых медведей в Томске нет. Спились все, - обиделся Дмитрий, - А потом, я не из Томска, а из Москвы приехал. А всему виной эти "одноклассники", что б им пусто было. Нашёл меня твой дядя через них и пригласил к себе в гости. А я, дурень, взял да и согласился. Думал, старого друга повидаю, от жены с детьми отдохну. А тут на тебе, с вами в прошлом торчу. И главное что, взял бы я этот чёртов билет на неделю позже, так был бы сейчас у себя дома и проблем бы не знал. Теперь вот сижу у Пижона дома, и горькую пью.

- Ты мне тут не учи ребёнка плохому, - сказал незаметно подошедший дядя, - а то расскажу как тебя называли, Зелёный Змий.

- Да ладно тебе, Толик, не бурчи., лучше давай на стол накроем, раз уж гость пришёл.

- Ох, Димон, договоришься ты когда-нибудь, - пробурчал дядя, но тем не менее, стал доставать принесённые мной продукты из пакета.

Я сходил на кухню и принёс новую банку огурцов и здоровенный кусок копченого сала. А дядя тем временем поставил на стол чистые рюмки и налил по 50 грамм.

Вздрогнули. Зелёный Змий, ну и кличка у него, пил аккуратно. Явно свое прозвище носил не зря. Заметив, что я смотрю на него улыбнулся и сказал - "Курчатовская школа". На мой немой вопрос он рассказал, что работал в Курчатовском институте и заодно поведал байку о замурованном в стене спиртопроводе с краником и старом китайце.

- Так это с вами было?- удивился я, - а я то я читал эту байку в Интернете, но там не было конкретных привязок к институту.

- Со мной, со мной, - улыбнулся Дмитрий.

Налили ещё по одной. Выпили. И вот тут-то Зелёного Змия повело. Он начал вспоминать оставшуюся в Москве семью. До пьяных слез все же не дошло - после третьей он встал, извинился и, пошатываясь, удалился в комнату.

- Жалко Димку, - дядька был задумчив, - пока еще нас тут не дернуло, он все про сына с дочкой рассказывал, какие они у него клевые. Первые три дня, с понедельника, пил беспробудно. Потом оклемался, побежал в физтех. И меня звал. Говорит, айтишников здесь и сейчас хоть задницей жуй, а физиков, да еще и по нашей специальности... Сидит теперь в библиотеке, восстанавливает квалификацию. Пропуск себе у Волкова пробил, паек. В Мерефу съездить успел, поговорить насчет стекловолокна. Меня тоже зовет. Но он-то хоть успел по теме поработать, аж до девяносто седьмого держался, а я почти сразу в электронщики подался.

- По какой теме? Стекловолокно? Композиты для авиации, что ли?

Дядька посмотрел на меня с некоторым сомнением. Потом, видимо, решился.

- Для центрифуг. На которых уран разделяют. Понимаешь, что это значит сейчас? Вот то-то. Ща он проспится - и завтра с утра опять в библиотеку. Бизнес-план кропать, для Лаврентия Палыча. Они через волковскую контору на него вышли. Так что недолго Димке квасить осталось. Вот и отрывается напоследок. Ты бы, кстати, тоже завязывал. Времена, понимаешь, не шибко подходящие. С какой точки зрения не посмотри. Ладно, пойдём покурим.

Я не курил, но за компанию с дядей вышел во двор.

- Глянь Лёха, какое небо, - сказал Толик.

Я честно посмотрел на небо, но ничего необычного не заметил. Разве что не было облаков, и время от времени сверкали сгорающие метеоры - всё-таки конец августа, в это время их очень много. Кажется, земля проходит через какой-то там пояс, вот они и попадают в атмосферу.

- Дядь Толь что-то я ничего необычного не вижу.

- Эх ты Лёха. Двойка тебе за невнимательность... Посмотри, нет не спутников, ни самолётов. Красота же. Наслаждайся пока есть такая возможность. Лет через 10-15 опять всё небо загадят.

Проснулся с большим трудом под звуки "Танкового Марша СССР", установленного в мобильнике на сигнал будильника. "Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин, и первый маршал в бой нас поведёт" орал телефон на всю комнату. Нет, мелодию явно надо менять, хватит с меня Сталин-панка. И так куда не посмотри, из всех углов этот самый Сталин-панк торчит.

- О, Лёха, уже проснулся? - поприветствовал меня вошедший в комнату Дмитрий.

Сегодня он выглядел необычно бодрым - лицо было гладко выбрито, и под глазами не было отёков, которые обычно появляются после хорошей пьянки. Правда одет он был во всё те же треники и майку. В руках Димон, вчера разрешивший себя так называть, держал старые дядькины гантели, что делало его похожим на знакомый ещё из старых советских фильмов образ спортсмена-любителя.

- Вставай, на работу опоздаешь.

- Да, сейчас. Уже встаю.

- Ну ты и спишь. От твоего марша даже Ктулха Толика проснулась, а ты всё дрыхнешь. Давай. Умывайся, одевайся и завтракать. Толик уже яичницу жарит, - с этими словами Дмитрий, не прекращая делать упражнения с гантелями, вышел из комнаты.

И правда, из кухни, через открытую дверь, дверь доносились аппетитные запахи самого готовящегося стандартного холостяцкого завтрака - яичницы на сале. Я быстренько встал, заправил постель, оделся, сходил в туалет и ванную и направился на кухню.

Здесь меня уже ждала тарелка с яичницей, салат из помидоров и стакан крепкого чая.

- Лёха, попробуй помидоры. Свои, сам выращивал на огороде, - стал рекламировать салат дядя.

- Толик, честное слово, ты как был пижоном, так им и остался. Только раньше перед девками своим хм... интеллектом хвастался, а теперь перед племянником помидорами. Не мешай человеку завтракать, - это уже Дмитрий.

- Ты что, да я тебе сейчас. - толи в шутку, толи всерьёз стал возмущаться дядя.