Отравители

- Вот этот человек, - сказал я девице. - Можете его подержать для меня? Недолго?

- Недолго можем.

Говорила она отрывисто. Я решил, что по каким-то причинам она не любит мужчин, особенно одного из них по имени Мэтт Хелм, и ей не нравится быть у него на побегушках. Она тоже была высокой - калифорнийский климат, несмотря на свои явные изъяны в смысле экологии, способствует появлению длинноногих особей женского пола, но на этом сходство между этой девушкой и блондинкой в голубой пижаме заканчивалось.

Это носила очки в роговой оправе, и ее волосы были подстрижены короче, чем у многих мужчин в наши долгогривые времена. Волосы у нее были блестящие и кудрявые, русые с каштановым оттенком. Короче, волосы были очень милые и заслуживали к себе особого внимания. Лицо было скорее интересное, чем хорошенькое или красивое: высокий нос, четкие скулы, большой презрительный рот. Что вызывало у его хозяйки презрение, кроме меня, предстояло выяснить.

Мужского покроя пиджак из серой фланели был едва ли не длиннее, чем юбка, которая в соответствии с модой на мини-одежду открывала длинные ноги в темных чулках. У нее была неплохая фигура, отличавшаяся куда большей основательностью, нежели формы той, с которой меня познакомил Френк Уорфел. Эта девушка, по моему разумению, могла неплохо плавать, а также в случае необходимости лихо поработать теннисной ракеткой.

Ансамбль довершали белая шелковая блузка, черные туфли на низком каблуке, а также черная сумочка, которая была расстегнута с тем, чтобы в любой момент можно извлечь ее железное содержимое.

Когда она повернулась в нашу сторону, мне показалось, что в сумочке блеснула сталь. В целом она была воплощением знающей свое секретное дело сотрудницы. По крайнем мере она пыталась создать такое впечатление.

- Ладно, - сказал я. - Он ваш. Ненадолго. А как насчет тихого местечка, где можно пострелять из револьвера? Большого револьвера!

Макконнелл коротко поглядел на меня, но лицо его осталось непроницаемым. Девушка сразу не ответила. Она молчала, недоверчиво глядя то на него, то на меня. Затем она сказала:

- Думаю, и это можно устроить, если, конечно, это совершенно необходимо. Я узнаю.

- Узнайте, - сказал я и вынул тяжелый револьвер "магнум". - Вот пушка. Сохраните ее для меня. И его тоже.

- Как долго? У нас есть и другие дела, мистер Хелм. - Она замолчала, но затем продолжила, прежде чем я успел что-то сказать: - Кстати, меня зовут Шарлотта Девлин. Это, если вам надо будет найти меня и вообще...

Говорила она без всякой любезности. Я решил, что она презирает меня не только потому, что мое дельце не вызывало у нее энтузиазма, но и вообще из принципа. Что и говорить, наша фирма не является гордостью правительства. Даже мальчики из ЦРУ, несмотря на нередкую и бурную критику в их адрес, по сравнению с нами - всеобщие любимцы. К нам обращаются, лишь когда возникает проблема, с которой трудно справиться - или справляться не хочется из-за возможной вони. В промежутке же, когда нашими услугами не пользуются, о нашем существовании предпочитают помалкивать.

- Хелло, Шарлотта! - отозвался я. - Я хочу сказать, извините, мисс Девлин. Я вас скоро от этого бремени освобожу. У меня просто есть одно подозрение, которое я хотел бы проверить. Я постараюсь поскорее забрать этого парня. Только скажите, где вы будете.

Она сказала, где. Водитель не посмотрел в мою сторону ни разу. Возможно, он тоже не одобрял меня. Девица уселась на заднее сиденье со своим пленником - вернее, с моим пленником, и "седан" мягко отъехал от тротуара.

Я же вернулся к старичку "форду" и велел Вилли отвезти меня назад в мотель. Надо сказать, что в том, как Вилли водил машину, была последовательность. Когда мы доехали, я был очень рад выбраться из машины целым и невредимым. Когда я стал переходить улицу, вопли гудков у меня за спиной сообщили, что Вилли снова двинулся в путь в своей обычной манере. Но лязга и скрежета металла не последовало. Ему - или кому-то еще - повезло.

Я вошел на территорию мотеля. Мотель прилепился у подножия горы, здания располагались на разных уровнях, и вели к ним две пересекающиеся аллеи. Та, на которой высадил меня Вилли, по сути дела, являлась туннелем. Длинная и узкая, она петляла между строений. Конечно, он мог бы высадить меня и за углом, у главного здания, где было светло, но если бы он это сделал, то перестал бы быть самим собой. Впрочем, не исключено, что у него были на это какие-то особые резоны, кроме как обычный сволочизм.

Я сунул руку в карман, где по-прежнему находился мой револьвер 38-го калибра - спецмодель. Когда я стал подниматься по склону к ярче освещенным местам, что-то зашевелилось в темноте. Я различил три фигуры. Две из них, похоже, атаковали третью, которая казалась поменьше.

- Пустите, - услышал я девичий голос. - Не надо, больно. А-а!

Ее возглас оборвался, я услышал звук удара. Фигурка поменьше упала, а я вытащил револьвер и двинулся на помощь, озираясь, нет ли засады. В нашем деле не всегда приходится принимать всерьез женщин, оказавшихся в бедственном положении. По крайней мере, если вы всерьез относитесь к данному вам заданию - или собственной жизни.

Глава 5

Операция по освобождению не составила никаких трудностей. Я просто подошел к месту преступления, продемонстрировал пушку и выразил голосом неодобрение увиденному. Двое парней, которые было подхватили упавшую девушку под мышки и собирались уже тащить ее куда-то, остановились, испуганно огляделись и задали стрекача, когда увидели меня. Я подождал, пока они не скроются за ближайшим зданием, а потом и еще немного.

Все было спокойно. Девица, скорчившись, лежала там, где ее бросили нападавшие. Я отметил, что у нее довольно длинные волосы, что было очком в ее пользу по моей шкале оценок. С другой стороны, на ней был брючный костюм, а это уже снимало с нее пару очков, если, конечно, она не могла привести в свое оправдание какие-нибудь веские доводы, вроде необходимости скакать на лошади или бежать на лыжах. Я приблизился к ней с револьвером в руке.

- Ладно, - прошептала она, не поднимая на меня глаз. - У вас пушка, у вас приказ от Френки. Мне никуда не деться. Чего же вы ждете?

Затем она закрыла лицо руками и начала рыдать. Я опустил револьвер в карман, подобрал ее довольно вместительную сумочку, лежавшую в нескольких шагах, и повесил на плечо за ремешок. Затем я вернулся к ее хозяйке, поднял ее и повел к мотелю. Мы поднялись по ступенькам и прошли по балкону к моему номеру.

Мне что-то разонравилось мое задание. Поначалу, если не считать гибели Аннет О`Лири, оно складывалось как серьезное, хоть и незамысловатое, связанное с участием двух, даже трех привлекательных женщин. Я, правда, не успел как следует разглядеть новую участницу, но фигурка у нее была неплохая, и я рискнул сделать предположение, что девица вряд ли оказалась бы здесь, будь она уродиной.

Только, пожалуйста, поймите меня правильно. Я люблю женщин, даже очень. Но просто у меня не вызывает радости их стремительное вторжение в мою профессиональную деятельность, особенно когда я просто не успеваю пересчитать их.

Моя пострадавшая спутница не выказывала признаков ни сопротивления, ни протеста. Никто не выбежал нам навстречу с вопросами. Правда, не случилось ничего такого, что бы могло вызвать всеобщее внимание. Были кое-какие судорожные телодвижения, охи, ахи, слезы и пара слов - вот и все. Я проверил дверь моего номера. Уходя, я принял меры, чтобы по возвращении сразу увидеть, если кто-то попытался бы проникнуть в номер. Судя по всему, ко мне никто не заходил. Я отпер дверь, толкнул девицу внутрь, нашарил выключатель, зажег свет и закрыл за нами дверь.

Она медленно повернулась в мою сторону. Затем мотнула головой, чтобы откинуть длинные пряди, заслонявшие глаза, и по-детски, рукой вытерла нос и глаза. Мы молча стояли и изучали друг друга.

Она увидела худого высокого типа в легких брюках, сильно помявшихся за день переездов и переплетов, в спортивном пиджаке с оттопыренным карманом, мрачного детину с подозрительным взглядом. Я увидел невысокую девицу с ореховыми глазами на овальном личике, которое было в грязных потеках от слез. Ее длинные волосы, спускавшиеся до лопаток, были того медно-красного оттенка, который редко бывает естественным, но все равно радует глаз.