Страница 3 из 9
– Что?!
– Я чувствовал, что за мной в Ливорно следили. Выяснил, кто. Догадался, зачем. И принял меры. Я сделал это не из страха. Я сделал это не ради карьеры. Я сделал это ради тебя. Завтра ты отправишься в кадетский корпус и к концу учебного года станешь лучшим в классе. Ведь ты – фон Теофельс. Всё, можешь идти.
Несколько лет Зепп ненавидел отца, даже собирался отомстить. Потом созрел, поумнел, оценил. Теперь вот вспоминал покойника с благодарностью.
Новое задание
Чтоб добраться до бывшего птичника, майору фон Теофельсу пришлось миновать четыре поста и расстаться со своим «некарзульмером». На территорию главной квартиры допускались только моторы и экипажи, приписанные к Ставке. Сняв очки-консервы, кожанку, кепи, перчатки с раструбами, Зепп умыл серое от пыли лицо у водопроводной колонки, расчесал волосы, снял с сапог широкие краги. Теперь, когда до встречи с начальником сектора оставалось всего ничего, разведчик вдруг перестал спешить. При сугубой рациональности он давал себе небольшое послабление по части суеверных предосторожностей. Одна из главных гласила: не кидайся на добычу впопыхах – спугнешь. А настроение у майора сейчас было, как у лиса, подкравшегося к курятнику. Что за добыча его ждет? Если какая-нибудь сладкая, пройдусь по штабному коридору на руках, пообещал он Судьбе, надеясь ее подкупить. Можно биться об заклад, что ни в одном германском штабе никто еще на руках не ходил.
Ну, пора!
Первое предзнаменование было чрезвычайно обнадеживающим. Подполковник Колнаи разговаривать с вновьприбывшим офицером не стал, а выписал ему пропуск в управление генерал-квартирмейстера, к Самому Высокому Начальству. Это могло означать, что задание будет особенной, стратегической важности.
С другой стороны, не всякая стратегия интересна человеку с азартной душой. Вдруг опять что-нибудь «статусное» или, не дай Боже, дипломатическое?
Самым Высоким Начальством для Зеппа был старый, опытный генерал, которого в Курятнике все за глаза называли Schnurrbart,[2] хотя начальник носил весьма звучную трехступенчатую фамилию и даже имел титул. Карьера сего памятника германской разведки восходила к мифическим доимперским временам.
В приемной адъютант велел обождать, а «чтобы герр майор не скучал», дал ему сводку за минувшие сутки. Скука тут, разумеется, была ни при чем. Раз посетителю перед вызовом в кабинет дают сводку, значит, так надо.
Зепп внимательно просмотрел сообщения с фронтов, пытаясь угадать, какое из них связано с предстоящим заданием.
Западный театр военных действий. Северо-восточнее Экюри. После ожесточенного боя у французов отбита траншея протяженностью 300 метров.
Восточный театр. Группа армий фельдмаршала фон Гинденбурга. Близ Сморгони отбита атака противника крупными силами. Группа армий генерала фон Лизингена. Немецкие и австро-венгерские войска отбили все попытки русских прорваться на западный берег реки Стырь.
Балканский театр. Наступление совместно с болгарскими союзниками продолжается. Захвачено 12 орудий.
Прочитал, осмыслил, а тут и в кабинет позвали.
Второе лучезарное предзнаменование: Шнурбарт был не один, а со своим заместителем генералом Моноклем (тоже прозвище, потому что без стеклышка в правом глазу этого господина никто никогда не видел). Монокль был на двадцать лет моложе шефа, то есть принадлежал к новому, постбисмарковскому поколению стратегов. На этого сухого, едкого офицера возлагались большие надежды. Поразительней всего, что старик и его помощник отлично уживались друг с другом. Если не душа в душу, то мозг в мозг.
Начальник сидел за столом, заместитель стоял у окна, сцепив руки за спиной.
Майор вытянулся, отрапортовал о прибытии. У генерала Уса была слабость: любил, чтоб подчиненные выглядели орлами, хотя на кой это разведчику, непонятно.
Кивнул. На свирепом лице качнулись мясистые брыли. Пальцем показал на стул: садитесь. Это означало, что беседа будет долгой.
Зепп целомудренно, как юная институтка, сел на краешек стула и воззрился на Монокля. В подобных случаях всегда говорил заместитель, а начальник только сверлил вызванного тяжелым взглядом. Ус почитал себя мастером психологического наблюдения (надо сказать, не без оснований).
– Прочли? – спросил Монокль. Он тоже не отличался излишней болтливостью. – Ну и как?
Это про сводку, сразу понял фон Теофельс. Что тут спрашивать? И так ясно.
– Противник ведет активные наступательные действия по всему Восточному фронту. Прошлогодние неудачи не лишили русскую армию боеспособности.
Оба генерала одобрительно наклонили головы – вывод был правильный и предельно лаконичный.
– Это означает, что цель кампании 1915 года не достигнута, – все-таки счел необходимым присовокупить Монокль. – Захвачена огромная территория, царь Николай потерял два с половиной миллиона солдат, но Россия не рухнула. Нам по-прежнему предстоит воевать на два фронта. Одержав множество тактических побед, в стратегическом смысле мы потерпели поражение. Не буду анализировать просчеты командования, это не нашего с вами ума дело. Тем более что на участке, за который отвечаем мы, тоже не все благополучно.
– О да, – сказал Ус и насупил кустистые седые брови. – О да…
Будут снимать стружку, подумал Зепп. Интересно, за что.
– Вы помните, как легко нам было работать в канун войны и в самом ее начале. Теперь дела, увы, обстоят иначе. – Монокль вынул из-за спины руки, изящно развел ими. Руки были в белых перчатках, что майора несколько удивило. Впрочем, заместитель слыл щеголем. – Русская разведка и контрразведка стала чертовски опасным противником. К сожалению, мы их недооценивали. Провал операции по прорыву русского Северного фронта произошел из-за того, что мы предоставили командованию ложные сведения, подсунутые нам русскими. Оказалось, что нашего ключевого агента в их генеральном штабе перевербовал Жуковский!
– Шуковски, – повторил Ус, брезгливо шевельнув своими чудесными усами. – Да-да, Шуковски.
Монокль продолжил:
– Все мы отлично знаем, что эффективность работы разведки зависит от личных достоинств руководителя. – Почтительный взгляд в сторону начальника. Ус слегка пожал плечами: мол, что правда, то правда. – Генерал Жуковский – очень активный, изобретательный оппонент. Он нам надоел. Нужно его нейтрализовать. Именно в этом и будет заключаться ваше задание.
«Прощай, малютка Шкода, – подумал майор. – Пусть твои прелести стережет кто-нибудь другой». И еще, конечно, подумал: «Сказка, а не задание. Решено – пройдусь на руках!» Но, памятуя о пронизывающем взгляде физиогномиста Шнурбарта, лицу придал выражение ответственное и озабоченное.
Заместитель приподнял свободную от монокля бровь, что означало: «Вопросы?»
– С вашего позволения, экселенц. Я не совсем понял. Вы хотите, чтобы я физически устранил генерала Жуковского? – Зепп подпустил в интонацию чуть-чуть скептицизма.
– А что, не справитесь? – ехидно скривил угол рта Монокль.
Короткой улыбкой майор дал понять, что оценил шутку, после чего продолжил:
– Неэффективно. Это сделает из Жуковского героя. Оно бы пускай, не жалко. Но административные последствия легко предсказуемы. Вместо Жуковского назначат кого-то из его ближайших помощников. У руководства останется та же команда, а значит, и стиль работы останется прежним. Насколько я понимаю, это не соответствует нашим интересам.
Начальники переглянулись, причем более молодой усмехнулся, а старик потрогал кончик уса.
– Ну и как бы поступили вы, майор?
– Если мы хотим заменить всю верхушку разведки и контрразведки, лучше прибегнуть не к убийству, а к дискредитации. Тогда мы избавились бы не только от Жуковского и его окружения, но и скомпрометировали бы всю стратегическую линию, которую проводит эта команда. Однако операция такого рода гораздо сложней, чем физическое устранение. Понадобится много времени на подготовку.
2
Ус (нем.).