Страница 2 из 13
«Сообщаем, что наш центр «Мамбо Танго Че Гевара» (El Centra Mambo Tango Che Guevara) провел мероприятия, посвященные сорокалетию со дня смерти Эрнесто Че Гевары. В наступившем 2008 году мы намереваемся устроить гала-.представление в связи с восьмидесятилетием со дня его рождения с участием футболистов, разделяющих гуманистические идеи Че.
Наш центр ставит своей целью не только почтить память Че и воздать ему должное с помощью футболистов и болельщиков, но и найти источники финансирования для наших культурных проектов. Мы хотим помочь детям, родившимся и живущим в тяжелых социальных и экономических условиях, реализовать их потенциал в художественном творчестве, музыке и спорте».
Это сообщение появилось на сайте упомянутого центра в январе 2008 года.
Под сообщением приведен список футболистов, которые, по мнению сайта, «замечены» в симпатиях к легендарному революционеру, и причины, по которым их, футболистов, в этих симпатиях «заподозрили».
Список невелик, но характерен. Открывает его, конечно же, Диего Марадона. Без объяснения, и так всё ясно. Затем идут: Тьерри Анри (Франция, «Арсенал» — появился в футболке с портретом Че Гевары на гала-представлении ФИФА в декабре 2005-го); Фабрицио Микколи (Италия, «Бенфика» — татуировка «Че» на ноге), Эрнесто Шевантон (Уругвай, «Монако» — татуировка «Че» на руке), Кристиане Лукарелли (Италия, «Ливорно» — коммунист, еще в юниорском возрасте демонстрировал надетую под футболку сборной U-21 майку с изображением Че Гевары; в 2005-м встречался с его дочерью Алейдой и обсуждал с ней возможность поездки «Ливорно» на Кубу), Фабио Селестини (Италия-Швейцария, «Хетафе» — татуировка «Че»), дальше записаны Дамиано Томмази из «Ромы», Лакост из ПСЖ и еще несколько менее известных игроков.
В начале списка, после Марадоны, но перед Хуаном Себастьяном Вероном значатся: Сесар Луис Менотти, поклонник Че.
Все перечисленные футболисты — люди молодые. Самый старший из них, Верон, родился в 1975-м, через восемь лет после гибели Че Гевары в Боливии (центр, собиравшийся проводить памятные мероприятия, зарегистрирован в боливийском городке Самаипата, расположенном неподалеку от Ла-Игеры, места расстрела Че). Трудно сказать, являются ли их татуировки и футболки данью то, угасающей, то вновь возрождающейся моде на «р-революцию» или это искренние убеждения, демонстративно подкрепленные «материальными» свидетельствами.
Менотти же — другое дело. Он был убежденным «леваком», примкнувшим сначала к коммунистам, затем к «левым перонистам». Он никогда не Отказывался от «левой» риторики и не скрывал своих политических взглядов. Он и на склоне лет не отказался от своих убеждений, только поменял отношение к их воплощению.
ДОСТАВИТЬ РАДОСТЬ ЧЕ ГЕВАРЕ
Менотти, как Эрнесто Гевара, по прозвищу Че, родился в Росарио. Сесар моложе своего кумира на десять лет. Его семья, как и семья его знаменитого земляка-революционера, была вполне обеспеченной, даже зажиточной. Да что там зажиточной — богатой!
Отец старался приучить сына к спорту, и юный Менотти играл в теннис и гольф, занимался плаванием в бассейне фешенебельного пригорода Росарио — Фишертоне и играл в баскетбол в клубе «Американского союза». Для баскетбола у него был вполне подходящий рост — 1 м 90 см. Поскольку Сесар всю жизнь отличался худобой, то погоняло «Эль Флако» он получил еще в школьной команде, и оно сопровождало его всю жизнь.
«Я попал в футбол через дыру в заборе, которую показал мне мой отец, потом мы просто навесили там калитку». За забором с тыльной стороны дома семейства Менотти находилось футбольное поле, на котором гоняли мяч дети из бедных окрестных семей.
«Мне кажется иногда, что если б не тот лаз в заборе, я никогда не связал бы свою жизнь с футболом. Я с удовольствием занимался спортом и мог бы стать гольфистом или теннисистом, но уж никак не футболистом. Футболисты были людьми из другого социального слоя, никоим образом не пересекавшимся с моей семьей. Они, футболисты, зарабатывали себе на жизнь футболом (профессионализм и лиговые соревнования начались в Аргентине в 1931 году), для них это был способ выжить и хоть как-то обеспечить себя и своих близких. Для меня это была прежде всего игра. Это позже, когда я уже учился в университете, уверовал в идеи социальной справедливости, у меня появились смутные, еще не оформившиеся мысли, как при помощи футбола можно улучшить мир. Наивно? Конечно. Романтично? Еще как! И потом, мне просто очень нравилось играть в футбол».
Стандартный путь аргентинского футболиста был тогда (и еще долго) таков: если ты родился и живешь в провинции, то должен сначала попасть в местный, зачастую единственный в городе клуб. Чтоб тебя заметили люди из Буэнос-Айреса, где было сосредоточено до 60–70 процентов футбольных клубов, выступающих в чемпионате страны, ты должен был обязательно пробиться в основу своей команды, которая иногда играет со столичной. И разбиться в лепешку, но показать себя в этих играх. Если повезло и тебя заметили, отличили и отобрали, это не значит, что заиграешь в столице. У столичных есть ведь и вторые и третьи команды, и там таких, как ты, полно…
Менотти в столицу не рвался. Он занимался в футбольном клубе «Росарио Сентрал», принадлежащем местной железной дороге, учился в университете и помогал местным коммунистам. Университет он не закончил: то ли футбол перевесил, то ли поперли за политику. С1958 года Сecap Луис Менотти сосредоточился на футболе.
У него точно был игроцкий талант. Сейчас его бы называли диспетчером или плеймейкером. Тогда же (по системе дубль W) он был правым инсайдом, ориентированным на атаку. Да и сам забивал немало. Он даже дважды подряд становился лучшим бомбардиром клуба: в 1962-м (14 мячей) и 1963-м (15).
.. С Эрнесто Геварой Менотти никогда в жизни не встречался. Че стал знаменитым за пределами своей родины. Позже Менотти узнал, что Че Гевара, несмотря на мучившую его с детских лет астму, был человеком спортивным — сам играл в футбол, регби и был страстным футбольным болельщиком. Уго Гамбини в своей книге о «команданте» писал: «Он регулярно читал спортивную прессу; большинство его друзей и знакомых, интересовавшихся футболом, болели за «Ривер Плейт» или «Бока Хуниорс». Когда же Че спрашивали о любимой команде, он отвечал: «Росарио Сентрал», ведь я «росариньо».
Во время посещения на Кубе мемориала Че в 2005-м году Менотти в интервью газете «Гранма» сказал: «К сожалению, я не был знаком с ним и только из его мемуаров узнал, что он был страстным поклонником «Росарио Сентрал». Он упоминает в своей книге об одной из игр, указывает точную дату встречи и счет 2:0 в нашу пользу. Так вот, один из мячей в этом матче забил я. Я горжусь тем, что доставил радость великому герильеро»…
СТОЯЧИЙ УМНИЦА
Освальдо Байер, еще одна легенда аргентинской футбольной журналистики, характеризовал футболиста Менотти: «Я видел его, когда он играл за «Сентрал» — он никогда не бегал, ходил пешком. Но стоило мячу оказаться у него, как следовала либо точнейшая передача, либо гол. И вообще своеобразный был парень, отличался от остальных. Ба-альшой оригинал».
Убальдо Раттин, капитан Боки Хуниорс» и сборной Аргентины на ЧМ-66, «железный» Раттин, о Менотти, игроке «Боки», вспоминал: «Когда мы проигрывали по ходу встречи, я, бывало, кричал ему: «Эй, омбре, бегай, бегай». И он всегда отвечал: «Уже добегались, теперь не бегать надо, а играть в футбол!».
…Одна из книг Менотти о футболе называется «Заставить бегать мяч и соперника». Сравните с фразой Круиффа: «Самым быстрым на поле должен быть мяч»…
Вехой в жизни футболиста Менотти был переход на один сезон в бразильский «Сантос», где он играл рядом с Пеле. «Я считал, что уже немало знаю о футболе, я был уверен, что уже многое, если не всё, понимаю в футболе, и я точно знал, что умею неплохо играть в футбол, иначе бы меня не пригласили в «Сантос». Я пошел туда с удовольствием, ведь там играл Пеле (…) Играть вместе с Пеле — счастье, выпавшее на долю немногих. Год в одной команде рядом с Пеле в плане понимания игры можно засчитать за три, нет — за пять! Для меня, во всяком случае».