Тигровая луна

Нынешнее правительство, обещавшее социально-экономические реформы, оказалось неспособным удовлетворить интересы неимущих крестьян за счет крупного землевладения и индустриальных комплексов, что вызывает недовольство непривилегированных слоев городского населения, крестьян и племенных групп. Согласно меморандуму Чарльза, усилия Хар-Бюри по проведению земельной реформы и эгалитаризации демократического процесса следует поддержать материально, политически и экономически, но так, чтобы не нарушить баланс уже сложившихся отношений с нынешней иранской бюрократией. Нельзя игнорировать требований свободы и причитающейся каждому доли в агроэкономическом богатстве страны. Как лидер этого движения, Хар-Бюри занимает стабильную позицию, и должен быть тактично поддержан, что поможет Ирану обрести неотъемлемое право свободно распоряжаться своей судьбой."

Дюрелл был настолько раздражен, что встал, купил на последние остававшиеся риалы пачку сигарет и закурил. Когда он вернулся к столу, выяснилось, что Ханух к листкам не притрагивался. Дюрелл вытащил записку от Макфи.

"Каджун, оставим всякие церемонии, я слежу за предпринятыми тобой шагами. Под тобой зыбкая почва. Та-По убьет тебя, если сможет. Найди девушку. Передай её в советское посольство. Там находится её отец, профессор Успанный. Ничего не знает про полет дочери на Луну, настолько Москва все засекретила. Но под крышкой котла все кипит. Найди Хар-Бюри. Передай его иранским органам безопасности. Сотрудничай с полковником Сааджади по всем вышеперечисленным вопросам. Удачи, Д.М."

Дюрелл рассмеялся, и Ханух посмотрел на него, приподняв густые брови. Дюрелл отодвинул бумаги на противоположный край стола. Солнце приятно грело. Легкий ветерок подхватил было листки, и Дюрелл прижал их пепельницей.

— Не желаешь прочитать, Ханух?

— В этом нет необходимости.

— Из-за мисс Сааджади, которая работает в американском посольстве?

— Друг мой, я не буду извиняться за это. Вы поступаете так же. Ваши нынешние инструкции уже ждут на моем рабочем столе.

— И мисс Сааджади — дочь вашего полковника?

Ханух расплылся в улыбке.

— Да.

— А полковник — твой босс?

— Да.

— А ты знаешь, что Ханг Та-По удочерил Таню и считает её своей дочерью?

— Мир полон удивительных вещей.

— А я полон духа братской любви и взаимного сотрудничества. Я готов встретиться с вашим полковником Сааджади.

— Хорошо. Он будет нас ждать.

8

— Ступай домой, прими ванну и отдохни, дорогой мальчик, — говорил полковник Сааджади. С Хануком он общался по-французски. — Ты очень верно поступил. Я безутешно скорблю о Сепахе. Прекрасный был парень. Англичане расстроятся, узнав про Биля. Ужасно. Но я напишу тебе прекрасную рекомендацию, Ханух.

— Спасибо, сэр.

— Тогда это все.

Ханух заколебался и взглянул на Дюрелла.

— Американец тоже нуждается в отдыхе. Без него никто бы из нас не выжил.

— К нему проявят максимум обходительности. Не беспокойся.

— Сэр, могу ли я просить позволения остаться…

— Ты свободен, — отрезал полковник Сааджади.

Влажные с поволокой глаза Хануха быстро и пытливо взглянули на Дюрелла. Его недовольство было очевидным, и Дюрелл не совсем понимал, что оно означает. Затем молодой иранец кивнул, вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь с излишне подчеркнутой тщательностью.

Дюрелл остался один на один с шефом иранской службы безопасности.

— Пойдемте со мной, сэр, — пригласил Сааджади.

— Мне нравится ваш офис, — сказал Дюрелл, закидывая ногу на ногу. Он чувствовал, как вошь ползет через его грудь под мышку, но не стал чесаться. — Разве мы не можем поговорить здесь?

— Здесь слишком много ушей. Вам приходилось сталкиваться с подобной проблемой, да? Вы шокированы, что моя дочь работает в вашем посольстве?

— Стандартный оперативный ход.

— Что? А-а… Да. Забавно. — Правда, непохоже, чтобы полковнику Сааджади было забавно. — Сейчас мы отправимся туда, где сможем поговорить без посторонних.

— А это обязательно?

— Сэр, вы же получили недвусмысленные указания.

— Да. Сотрудничать. Все верно.

Сааджади был тонок и остер, как отточенная сабля. Густые седые волосы, тщательно ухоженные усы. Лоб львиный, нос с горбинкой, профиль, напоминающий древнюю ассирийскую резьбу на фризах. Чувственный рот. Он быстро поднялся, коснулся руки Дюрелла и повел того через заднюю дверь, скрытую в панелях современно обставленного кабинета, затем вниз по лестнице к черному ходу, где их дожидался "ягуар"-седан. Дюреллу пришло в голову, что ни одна живая душа не видела их выходящими из здания.

В «ягуаре» не было шофера. Сааджади сам сел за руль.

— Ко мне домой, — сказал он, улыбаясь. — Отдохнете, освежитесь, а затем мы с вами побеседуем и обсудим, как взять Хар-Бюри прямо на месте преступления.

— Как скажете, — согласился Дюрелл. Вошь уже успела поселить своего братца в другой подмышке, а ещё несколько сестричек ползали по животу. — Я хотел бы принять ванну.

— Конечно. У вас будут все удобства.

Сааджади вел машину порывисто, но умело. Дюрелл размышлял, будет ли Ханниган его разыскивать. Он на это надеялся. Но, с другой стороны, он не слишком-то доверял Ханнигану, не больше, чем любому другому в этом фантастическом мире, покрытом сверху тонкой корочкой современности и сотрясаемом мусульманским фундаментализмом.

Центр Тегерана расположен на высоте примерно 4500 футов над уровнем моря. Жилые кварталы — по склонам холмов на высоте 6000 футов. Сааджади быстро миновал новое здание сената, мечеть Сепазалар и поехал в направлении Дарбанда, тихого горного селения с хорошим отелем, горячими источниками и купальнями. Но вскоре он свернул на боковую дорогу, вдоль которой за изящными кипарисами и оградами располагались уединенные виллы. Они повернули налево, потом ещё раз налево. Миновали сосновый лес, затем проехали по краю глубокого оврага. Дюрелл подумал, что они уже забрались слишком далеко от города. Сааджади нажал на сигнал, ворота перед ними распахнулись, и они оказались на обсаженной кустарником дороге, огибающей пышный сад. Наконец показалась причудливая вилла, украшенная мозаикой.

— Моя резиденция, — объявил Сааджади.

Вдоль каменной террасы пышно цвели бесчисленные розы. Всюду были цветочные арки, фруктовые деревья на шпалерах, стены декоративной кладки и старинная резьба. Дюрелла заинтересовало, какое же жалование получает полковник Сааджади как шеф безопасности в своем ведомстве.

— А это моя дочь, — сказал Сааджади. — Обедала дома, дорогая?

Та же девица, которая приносила бумаги из посольства, стояла сейчас на пороге главного входа. Она без всякой многозначительности улыбнулась Дюреллу, сосредоточив внимание на полковнике.

— Все в порядке?

Когда она спускалась по ступенькам и садилась в «ягуар», льняная юбка обтянула покачивающиеся бедра. Дюреллу она не понравилась.

— Пойдемте, — пригласил полковник Сааджади.

Дюрелла поразили странная пустота и отсутствие свидетелей. Вилла таких размеров должна кишеть раболепными слугами, суетящимися на виду. Но он не видел ни одного. Лишь ботинки полковника стучали по мозаичному полу. Дюрелл мельком заглянул во внутренний дворик, где били фонтаны и тоже цвели розы. Поверху тянулись бесконечные галереи и балконы, прямо из "Тысячи и одной ночи". Они должны были быть полны выглядывающих из-под покрывал любопытных красавиц, — размышлял он. Но там были только солнечный свет и тени.

Тени стали более контрастными. Полковник вел его вниз по лестнице, затем вдоль мрачного коридора, и наконец открыл дверь из толстых досок на тщательно выкованных петлях и взмахнул худой коричневой рукой.

— Сюда, мистер Дюрелл.

— Ради секретности вы пускаетесь на крайности.

— Я здесь занимаюсь самыми важными делами, сэр.

— Не мог бы один из ваших слуг приготовить мне ванну, доставить мою одежду из отеля и принести поесть? — вежливо попросил Дюрелл. — Я бы не отказался от икры, челло-кебаба и нескольких чашек кофе.