Страница 6 из 101
Упорядоченность событий носит внешний и, если можно так сказать, организационный характер. Она необходима для создания рамочной композиции, внутри которой находятся самые разнообразные события. Не случайно Шкловский замечает: "Хочу вам показать ход времени".
Линейная последовательность развития действия, его непрерывность, четкая временная последовательность зависят в воспоминаниях писателей как от авторской установки, так и от избираемых автором координат, опоры на факты личной жизни или исторические (социальные, общественные, культурные) события.
Первым принципом организации повествования является причинно следственный, который ориентирован на хронологическое или последовательное описание событий. Линейное течение времени подчиняется или фактам биографии автора, или расположению описываемых явлений в соответствии с ходом движения конкретных исторических или общественных явлений.
Подобная организация встречается в ранних воспоминаниях, созданных в первые десятилетия их существования как жанра, или в простейших формах дневниках и летописях. В них события заранее обусловлены, заданы повседневным течением жизни или событиями литературной или общественной хроники. Но и здесь возможны разнообразные включения справочного или конкретизирующего характера (А.Глезер "Человек с двойным дном", В.Катаев "Записки о гражданской войне", А.Марченко "Мои показания"). Автор отходит на второй план или является одним из действующих лиц, но сохраняет функцию повествователя, влияющего на организацию и расположение материала.
Второй принцип организации повествования — ассоциативно хронологический представляется более сложным, но в то же время и доминирующим. Он позволяет соединить хронологическую канву (например, в виде упомянутой выше биографии автора) со всевозможными авторскими отступлениями, когда происходит движение от одного факта к другому и одновременно предполагается возможность их авторского соединения, иногда на основе случайно возникшей ассоциативной цепочки, возвращения к уже описанному.
Возможность появления калейдоскопических отрывков, иногда соединенных только общей идеей, мыслями, наблюдениями, размышлениями, внутренним состоянием повествователя, обусловлена изменением психологии восприятия действительности в ХХ веке, когда привычный, строго организованный порядок движения сюжета в одном направлении сменяется иным способом организации повествования. В.Катаев, например, замечал по этому поводу: "Ведь человек в жизни мыслит не хронологически, как в традиционной прозе XIX века, но более сложно, ассоциативно".
Другие мемуаристы также говорят о том, что ассоциативный метод необычайно значим для структурной организации их собственного повествования. Так, рассуждая о движении сюжета, О.Форш указывает на изложение событий "по методу ассоциаций".
Ассоциации могут связывать достаточно разнородные, даже несовместимые, на первый взгляд, образы и предметы, а иногда и фрагменты возникающих в памяти картин, отдельные детали описаний. Объединяющим становится то впечатление, которое они произвели на сознание мемуариста. Эти связи преобладают над привычными по прозе ХIХ века подробными описаниями социально — бытовой среды, изображениями социально — нравственных отношений. Развитие подобного принципа организации повествования связано и с поиском писателями стилевых приемов раскрытия внутреннего мира личности.
При подобной организации действия события занимают подчиненную роль и отбираются в зависимости от того, оставили ли они след в сознании мемуариста и кажутся ли ему важными для воспроизведения спустя какой-то промежуток времени. Временные события становятся своеобразными вешками, помогающими соотнести время конкретное и время историческое. Однако, действие не прямо датируется, а обозначается путем введения известных событий как начальных при дальнейшем описании (среди них — коронация царя, начало войны, события революции, период оттепели и другие).
Правда, мемуарист не остается в рамках одного временного измерения, поскольку два основных потока событий — их внешний ход и внутренняя жизнь персонажа постоянно пересекаются. Поэтому сопрягаются два основных повествовательных и временных плана: личное, биографическое или биологическое и событийное, ориентированное на воспроизведение исторического или эпического планов. Часто они сосуществуют в одном описании, перетекая друг в друга, когда, как мы показали, соседствуют историческое и биографическое время.
Внешним проявлением подобной системы сюжетной организации является следующий порядок развития действия: от конкретных событий писатель идет к анализу пережитого, постепенно усложняя и дополняя первоначальные впечатления. Каждое событие обрастает ассоциациями и получается, что автор одновременно существует сразу и в прошлом, и в настоящем, при этом иногда и предвидя будущее.
При организации текстового пространства воспоминаний происходит бесконечное комбинирование разнообразных культурных знаков, которые обеспечивают четкое взаимодействие элементов, служат исходным источником ассоциаций для автора и читателей (анализируется значение опорного слова «рождество», значимого для произведений А.Цветаевой «Воспоминания» и "Незабываемое").
Ассоциация становится важным элементом памяти, через нее открываются и постигаются все новые и новые стороны жизни. По — видимому, ее можно воспринимать и как единицу мемуарного текста, значимую составляющую мемуарного образа, участвующую и в конструировании цельного повествования.
Поток ассоциаций образует не только какой — либо «эпизод» или встреча, но и исторический факт или автодокумент (письмо, старая фотография) (поиск первоначальных впечатлений в воспоминаниях В.Каверина или В.Шефнера).
Третий способ организации повествования может быть назван поэпизодным. Автор сознательно дробит текст на отдельные составляющие. Ломая привычную последовательную схему изложения, писатель невольно подталкивает нас к внимательному анализу отдельных ее компонентов, тех, на первый взгляд, незначительных событий личной жизни, из которых и складывается общий фон времени. Между фрагментами существуют внутренние связи, причем они часто носят весьма сложный характер.
Критерием для выделения поэпизодного способа организации повествования является сознательная установка автора на создание своеобразного мозаичного эффекта, когда все художественное пространство разбивается на отдельные составляющие, небольшие фрагменты, объединяемые движением авторской мысли или общими темами, в зависимости от тех событий, которые стоят в центре, поскольку внутри возможны постоянные «уходы» в сторону. Одна и та же тема может возникнуть в повествовании неоднократно, и вновь повториться на уровне лейтмотива (произведения А.Мариенгофа, Ю.Олеши, В.Шкловского).
Внешним выражением подобного "разорванного повествования", похожего на "киноленту воспоминаний" становится своего рода "покадровая разбивка", смена картин в соответствии с движением мысли повествователя, подробная детализация повествования (при концентрации внимания на составляющих его отдельных описаниях или портретных характеристиках). "По стилю — мемуары меньше всего походят на академические воспоминания. Скорее, это кинолента, раскадрированная жизнью поэтов 1910–1925 годов", — замечает один из авторов.
Фрагментарность и мозаичность повествования усиливаются посредством графического деления текста, когда происходит имитация стихотворного текста, и повествование строится из отдельных картин, образующих небольшие новеллы. Графическая перебивка основного плана отмечена и сдвигом текста вправо и знаком «тире» (у Ремизова), пробелом между фрагментами (так построены, например, воспоминания Катаева, Мариенгофа, Одоевцевой, Олеши, Шаламова ("Двадцатые годы. Записки студента МГУ").
Основными приемами графического деления текста автор работы считает: имитацию стихотворного текста, новеллистичность построения, прием разорванного повествования, кинематографичность описания (сочетание общего и конкретного планов).