Вернись в свой дом

– Подожди.

Он начал расстегивать рубашку. Сняв ее, принялся за брюки. И потом отшвырнул весь свой дорогой наряд, как будто это был старый мусор.

Его поджарое, упругое тело превратилось в тело зрелого мужчины. Плечи стали широкими и сильными, грудь покрывали темные волоски. Под кожей оливкового цвета не было ни грамма жира.

Кэролайн неловко сглотнула, пытаясь избавиться от появившегося комка в горле. В воздухе повисло ожидание, неизбежность того, что должно было между ними произойти. Бен опустился на кровать рядом с ней и положил руку на разгоряченный холмик ее желания. Она всматривалась в его лицо, желая снова услышать те страстные слова, которыми он заворожил ее, пленил когда-то давно.

Но когда его тонкие пальцы прикоснулись к ней, а губы готовы были слиться с ее губами в долгом поцелуе, он тихо, но четко сказал:

– Ты хочешь меня, именно это мне и нужно. Нужно, чтобы доказать самому себе, что ты на самом деле не такая, какой я тебя представлял все это время. Ты самая обычная женщина, как и все остальные.

Должно быть, она задремала. Бессонная ночь лишила ее сил. Кэролайн стряхнула с себя остатки сна, нежась в приятном тепле пухового одеяла. Сумерки заполнили комнату. Она была одна.

Конечно же, одна. Слезы наворачивались на глаза, комок встал в горле. Бен расчетливо воспользовался ею, разрушил всю с таким трудом созданную защиту. Да, все было именно так – просто и убийственно.

И он сам четко и ясно объяснил, почему собирается переспать с ней. Но тогда она пребывала в таком возбуждении, до какого только он мог довести ее, а потому не успела вовремя одуматься. А надо было отвесить ему порядочную оплеуху и уйти с гордо поднятой головой.

Слезы ручьем катились по бледным щекам Кэролайн. Она проклинала Бена за столь хладнокровный расчет и себя за то, что позволила ему осуществить коварный замысел.

Но ведь его кровь отнюдь не была холодной. Наоборот, она кипела от страсти... страсти, возбуждаемой ею.

Она со злостью вытерла слезы и вылезла из-под одеяла. Подобрав трусики и бюстгальтер, отправилась в гостиную за остальными вещами. Кэролайн натягивала на себя одежду и размышляла. Бен вряд ли появится здесь: он получил то, что ему требовалось, и теперь, скорее всего, желает видеть ее не больше, чем она хочет встретиться с ним. Надо было как можно скорее бежать из этого дома, который никогда, ни разу в жизни не принес ей ничего хорошего.

Сегодня уже поздно отправляться в Лондон. К тому же Кэролайн чувствовала себя как выжатый лимон и была не в состоянии куда-либо ехать.

Завтра ей станет лучше. Попозже она соберет вещи, а утром первым делом вызовет такси до Шрузбери. Там сядет на поезд до Лондона, и ее жизнь вернется в прежнее привычное русло. Не без цинизма Кэролайн решила, что Бен не станет жаловаться ее боссу. Ведь она удовлетворила его желание. И теперь, надо думать, он только обрадуется, если она уедет.

На улице было холодно. Но она не станет возвращаться за курткой, чтобы случайно не наткнуться на Бена.

Кэролайн спустилась вниз, проследовала через кухню к деревянной двери в дальней стене и вышла на поросшую зеленью тропинку. Она шагала по мягкой молодой траве и скоро оказалась под кронами могучих деревьев, окаймлявших ручей.

Звук журчащей между камней воды немного успокоил ее.

Кэролайн потерла руки. Тонкий шелк блузки плохо защищал от вечерней прохлады. Выйдя на поляну, на темном фоне деревьев она увидела туман, поднимавшийся от воды.

И вдруг она заметила Бена. У нее замерло сердце. Слишком поздно она поняла, где оказалась. Столько раз она прежде ходила по этой дорожке к их тайному месту!..

Как она могла оказаться такой беспечной? И что, собственно говоря, она сейчас здесь делает?

Бен стоял на берегу ручья спиной к ней. Кэролайн резко развернулась, намереваясь уйти незамеченной. Но он, похоже, услышал что-то.

Звук его голоса, словно электрошок, парализовал ее. Она остановилась как вкопанная. Она слышала его приближающиеся шаги, но не могла сдвинуться с места.

– Не уходи, – попросил он усталым голосом. – Мне надо поговорить с тобой.

Но Кэролайн не хотела ничего слушать, что бы он ни собирался ей сказать.

– Я ухожу. Уже почти стемнело, и мне холодно.

– Ладно, тогда я пойду с тобой, – решительно сказал Бен. – Подожди! – крикнул он, когда она не оглядываясь шагнула в пролесок. Прикосновение его руки к ее плечу было мучением.

Он развернул Кэролайн к себе. Его глаза пытались поймать ее взгляд. В сумерках она увидела бледную, слабую улыбку.

– Ты неправильно застегнула пуговицы. И на голове у тебя полнейший ералаш... Вот возьми... – Бен снял с себя легкую кожаную куртку и накинул ей на плечи, а сам остался в облегающей черной футболке.

Тепло его тела, сохраненное мягкой кожей куртки, сводило ее с ума. Но еще безумнее было внезапное осознание того, что она, кажется, продолжает любить Бена.

Что-то больно сжалось внутри. Но он-то ее не любит! Просто тешит свое самолюбие.

Она могла понять его, посочувствовать. Ведь воспоминания – опасная штука. Они могут сильно мешать жизни. И он воспользовался ею, чтобы успокоить себя, доказать, что Кэролайн – обычная женщина, ничем не отличающаяся от всех остальных.

Она освободила его от прошлого.

Кэролайн неожиданно зацепилась ногой за выступающий из земли корень дерева. И если бы не его рука, она несомненно упала бы. Бен резко притянул ее к себе.

Она услышала его дыхание, ощутила сильное биение его сердца своими ладонями, в поисках опоры автоматически оказавшимися на его груди. Почувствовала движение его тела и тут же отпрянула. Как же легко просто следовать за ним, не сопротивляясь! Но это угрожало ее спокойной, устоявшейся жизни. То, что произошло сегодня, ни в коем случае не должно повториться.

Лес кончился. По открытой местности идти было легче, и Бен перестал поддерживать ее под руку. Она пожалела об этом. Несмотря на то, что он вроде бы собирался поговорить с ней, они шли в тишине. И это казалось Кэролайн невыносимым.

Она напомнила себе о том, что собирается уехать. Похоже, прогулка станет прощальной.

Обвинять Бена в бездушном отношении к ней в прошлом, да и сейчас тоже, не имело смысла.

Никому в этом мире не присущи одни только отрицательные черты. И когда они подходили к дому, Кэролайн решила, что надо сказать Бену, как сильно нравится ей то хорошее, что в нем есть.

Кэролайн подождала, пока он закроет за ними дверь и включит свет. Но все же горечь обиды лишила ее голос дружелюбной интонации, когда она произнесла:

– Линда рассказала мне, что ты собираешься устроить здесь... развлечения для обездоленных детей... это замечательная идея.

– Серьезно? – Выражение его глаз и сжатые губы говорили о том, что ему не нужны никакие комплименты, тем более от нее. – Интересный поворот судьбы, правда? Твой отец, наверное, в гробу бы перевернулся, узнай он, что его дочке придется столкнуться с такой ситуацией. – Усмехнувшись, Бен приподнял одну бровь. – Ведь когда-то все называли тебя Принцессой Кэролайн. Ты знала об этом? Принцесса, запертая в башне из слоновой кости, слишком прекрасная, чтобы общаться с такими отбросами общества, как я.

– Конечно же знала! Это было несправедливо и обидно! А что касается моего отца... я никогда бы не вернулась сюда, будь моя воля. Он отрекся от меня и выгнал из дома, когда я отказалась выполнить его приказания и обручиться с Джереми.

Бен нахмурился, потом набрал в легкие воздуха и спросил:

– Это правда? Твой отец говорил, что ваша помолвка запланирована на день твоего восемнадцатилетия, до которого оставалась всего пара недель, и что свадьба состоится в начале следующей весны.

– И когда же имел место этот разговор? – с горечью поинтересовалась Кэролайн. – Когда он предложил тебе деньги в обмен на твое исчезновение?

– Да.

Этот незамысловатый ответ шокировал ее. Она-то наивно надеялась, что Бен будет категорически отрицать то, что ее отец смог очень легко откупиться от него. Думала, что Реджинальд Харве все же сказал неправду.