Страница 6 из 40
22 сентября 1893 г. «Фрам» пришвартовался к большой льдине в районе, лежащем к северо-западу от Новосибирских островов. Отсюда от края российского побережья начался небывалый в истории путешествий трансарктический дрейф, маршрут которого наносился на карту штурманом Т.Якобсоном по результатам астрономических определений, проводимых С. Скоттом-Хансеном – старшим лейтенантом норвежского флота. За вычислениями координат положения судна, которые он производил, пристально наблюдали свободные от вахты члены экспедиции. Всех волновало, куда вместе со льдом несет «Фрам». Одновременно с этим выполнялись регулярные метеорологические, магнитные и маятниковые наблюдения, измерения температуры, солености морской воды и течений подо льдом, промеры глубин и взятия проб грунта, изучение океанских живых организмов, северного сияния и «атмосферного электричества», а также медицинские обследования участников экспедиции, которые выполнялись кандидатом медицинских наук Х. Блессингом в рамках противоцинготных мероприятий, заранее продуманных Ф. Нансеном и основанных на научно им разработанном рационе питания.
12 декабря 1894 г. «Фрам» находился на параллели 82°30 с. ш. – выше этой отметки не забирался еще ни один корабль, а 6 января 1895 г. – на параллели 83°34 с. ш. «Теперь, – записал Нансен в дневник, – превзойдена и самая северная широта, достигнутая когда-либо человеком…»
14 марта, когда «Фрам» находился на параллели 84°00 с. ш. и от него до Северного полюса оставалось около 650 км, Фритьоф Нансен со своим спутником Фридериком Яльмаром Иохансеном – лейтенантом запаса, ассистентом-метеорологом, по выносливости которому не было равных в экспедиции, – упаковав необходимый груз, научные инструменты и каяки в санную собачью упряжку, покинул судно и двинулся к заветной цели. Но, миновав около трети пути и достигнув к 8 апреля отметки 86°13 с. ш., путешественники вынуждены были повернуть назад – из-за торосов и рыхлого снега лед стал совершенно непроходим. «Как ужасно хотелось идти дальше, – напишет позже Иохансен. – Единственным утешением было то, что мы сделали все, что могли, и что, хотя немного, приподняли завесу, скрывавшую от взоров людей эту область земного шара…»
Зимовку 1895–1896 гг. путешественники провели на Земле Франца Иосифа, а 7 августа простились с ней и на пароходе «Уиндуорд» спустя пять суток прибыли в Норвегию, где были встречены как герои. Примерно в это же время «Фрам» вырвался изо льдов, вышел в открытую воду и 9 сентября вошел в Христианийский залив. «У меня точно сдавило горло, – записал в своем дневнике Нансен, потрясенный этой радостной новостью, – и я мог только сказать: «Фрам» вернулся. Это было точно волшебная сказка…»
Так успешно, без потерь, завершилась первая в мире трансарктическая экспедиция, тщательно подготовленная, продолжавшаяся без малого три года и три месяца и позволившая исследовать огромную площадь неизвестных людям полярных пространств, пополнить, по словам Фритьофа Нансена, сокровищницу наблюдений по разным областям знаний. «Подобный успех лучше всего доказывает значение нового способа исследований, – писал Ю. М. Шокальский, видный отечественный океанограф и картограф, президент Географического общества СССР. – Очевидно, что все это не может быть объяснено одною удачею… Нет, здесь удача является плодом обстоятельного и долгого изучения вопроса о полярных исследованиях, соединенного с предварительным собственным опытом плаваний и путешествий по полярным странам…» Предложенному и проверенному Фритьофом Нансеном методу исследования Арктики с использованием дрейфа льда была суждена большая жизнь. Развитый и усовершенствованный учеными нашей страны, он был использован, начиная с 1937 г., во время дрейфа научно-исследовательских станций «Северный полюс» (советских СП1—СП31, российских СП-32, СП-33) и по настоящее время служит науке и человечеству.
Экспедиция позволила собрать уникальные, на уровне открытия, данные о Северном Ледовитом океане. Так, было выяснено, что земли на Северном полюсе не существует, да и сам полюс покрыт находящимся в движении льдом, был опровергнут миф о мелководности океана (по современным оценкам его максимальная глубина 5527 м), выявлено существование теплого течения из Атлантического океана, проходящего с запада на восток через Северный полюс на некоторой глубине подо льдами, навстречу поверхностного холодного течения, была обобщена информация относительно ветров, течений, температур и на основании этого определено, что лед по океану движется главным образом под влиянием ветров и др.
По окончании экспедиции авторитет Нансена не только в Норвегии, но и во всем цивилизованном мире поднялся на небывалую высоту. В 1896 г. в Норвегии был учрежден «Фонд
Нансена», средства которого предназначались на развитие научных исследований. В 1897 г. российское правительство по ходатайству Русского географического общества наградило Ф. Нансена орденом Станислава 1-й степени, а совет Общества утвердил присуждение ему Константиновской золотой медали, высшей награды «за совершенный беспримерный подвиг, составляющий эпоху в исследовании Северного Ледовитого океана…».
В том же году Нансен был назначен профессором зоологии в Христианийском университете с освобождением от чтения лекций до окончания обработки научных материалов, собранных во время экспедиции. На подготовку и издание шести объемистых томов научных результатов путешественнику-исследователю потребовалось более восьми лет. Впоследствии этими книгами, обобщающими полученные сведения об Арктике, пользовались в своей научной деятельности ученые разных стран.
28 апреля 1898 г. в зале Петербургского дворянского собрания состоялась торжественная встреча доктора Нансена с российскими учеными и представителями общественности, а также вручение ему Константиновской золотой медали. С приветственным словом выступил вице-председатель общества прославленный путешественник П. П. Семенов (с 1906 г. – П. П. Семенов-Тян-Шанский). «Живой интерес всей России к исследованиям доктора Нансена, – сказал он, – объясняется не только большой популярностью в ней географической науки, но и положением, которое Россия занимает на земной поверхности. В частности, ее северный фасад протянулся на 166° по долготе… План экспедиции Нансена, основанный на остроумных соображениях, был задуман с такою смелою уверенностью, которая невольно напоминает нам непоколебимую уверенность великого человека, открывшего для человечества Новый Свет (Христофора Колумба. – Гл.)… Доктор Нансен до своего приезда в [Санкт-Петербург] видел только холодные и негостеприимные северные побережья России, пусть же сегодня смелый путешественник примет горячий привет страны, так широко охватившей исследованные им пространства Полярного океана. От имени всех здесь присутствующих я могу уверить его в том, что везде и всегда в России он встретит не только самый сердечный прием, но и самую теплую оценку того великого мужества, которое он оказал в бескорыстном служении интересам науки и человечества…»
Ф. Нансен, к которому «всякий хотел подойти поближе, пожать руку, что-либо спросить», рассказал о ходе своей экспедиции и ответил на вопросы присутствующих. 17 апреля в Русском географическом обществе состоялось совещание, в котором участвовали выдающиеся географы, мореплаватели и путешественники: А.И.Воейков, Ф.Ф. Врангель, С. О. Макаров, Ф. Нансен, П. П. Семенов, А. А. Тилло, Э.В. Толль, А. М. Чихачев, Ф. Б.Шмит, Ю.М.Шокальский и другие. Обсуждались различные вопросы по исследованию Северного Ледовитого океана, проблемы изучения Арктики. С планом экспедиции на Землю Санникова выступил барон Э. В. Толль. Фритьоф Нансен принял участие в обсуждении доклада, высоко оценив предложенный план. «Я согласен с бароном Толлем относительно вероятности нахождения островов к северу от Новосибирских островов, – сказал он. – Мы знаем Землю Беннетта и Землю Санникова, из которых последнюю барон Толль сам видел, но там может быть и больше таких островов Главное основание так думать заключается в том, что мы встретили много открытой воды к западу и северо-западу от Новосибирских островов… Нет надобности указывать кому-либо из присутствующих, что исследование этих земель было бы подвигом величайшей научной важности. Я полагаю, что земли эти достижимы на судне каждое лето…»