Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 5 из 18



– Я как-то не задумывался, – пробовал откреститься Ганс, но его никто не слушал.

– Из вашего курса выбраны три кандидата, – по-испански говорил второй по значению в этой команде. Мужчина лет сорока с редкими седеющими волосами и мутными, как у рыбы, глазами. – Вам предлагается сдать экзамен в одно закрытое учебное заведение. В случае успеха мы можем вам гарантировать дипломатическую карьеру.

– А если я не сдам экзамен? – обреченно поинтересовался будущий разведчик.

– В этом случае, – грассировал третий, молодой парень лет двадцати пяти, с аккуратной стриженной головой и гладко выбритым лицом, – вы дадите подписку о неразглашении и продолжите дальнейшую учебу в институте. – Между строк звучало это так: «Но о карьере дипломата забудь».

– Когда экзамен? – только и спросил Ганс.

Через три дня после многочасовых собеседований, где ему задавали сотни вопросов различного толка, от очень умных и заковыристых до примитивно глупых, Ганс узнал, что его приняли…

Три года в закрытой школе КГБ в подмосковном городке Ясенево пролетели как один день. За ворота этой школы Ганс вышел с погонами лейтенанта армии ГДР и вроде бы как сотрудником немецкой спецслужбы «Штази», но полученные в ясеневской разведшколе знания и некоторый жизненный опыт говорили ему, что он навсегда «повязан» с одной шестой земной суши, с родиной великих преобразований.

Первый год он был стажером, сопровождая дородную мадам по странам центральной Европы. Днем она его учила шпионскому мастерству, а ночью мастерству любви. И в том и в другом учении он преуспел, так что через год пришлось работать самостоятельно.

Он был курьером, самая грязная, самая тяжелая работа, находящаяся на дне шпионской иерархии. Ехать через несколько стран куда-то, искать по памяти чужой тайник, доставать оттуда микроконтейнер и везти куда-то в другое место, и все это в ожидании ареста. Ежеминутная проверка возможной слежки, в общем, все время в напряжении.

Безупречная работа имеет свои плюсы, его заметили – продвинули. Теперь Ганс Краух проживал в Швейцарии под видом начинающего немецкого писателя. На самом же деле он был связником между «центром» и «Красными бригадами» (этими вооруженными борцами с капитализмом). Встречаясь с террористами, он вручал им документы с новыми именами, фамилиями, деньги и новые задания, которые должны были поколебать капиталистические устои.

Работать связником было мечтой, и, как всякая мечта, долго это не могло продолжаться. Ганса перевели на следующую ступень, а именно «кормилец». Что это значит? Связник из Испании сообщил, что баскские партизаны нуждаются в оружии. Задача «кормильца» за деньги центра через третьих лиц найти «продавцов оружия». С этой задачей Ганс справился блестяще, доставив баскам американское оружие, похищенное с армейских складов в ФРГ. Такой успех не мог остаться без внимания. Крауха отозвали сначала в ГДР, затем в Москву, а оттуда в Рижский центр боевой подготовки.

Полгода его учили стрелять из всех видов оружия, убивать как при помощи холодного оружия, так и подручными средствами и просто руками. Ориентироваться на местности, проводить допросы и диверсии.



Несмотря на то что это была новая наука, бывший спортсмен-многоборец Ганс Краух быстро освоил ее на «отлично». Скоро он вылетел на Кубу, а оттуда его перебросили в Центральную Америку, где вовсю полыхали костры гражданских войн.

Используя свои знания, опыт и природную изворотливость, Краух провел несколько удачных операций в Сальвадоре по освобождению группы политических заключенных и ликвидацию главаря «эскадронов смерти» полковника Матиаса. В Гондурасе были уничтожены пятеро руководителей «контрас», из-за чего общее вторжение в Никарагуа сорвалось. Да и в самой Никарагуа ему пришлось «потрудиться», когда в партии наметился раскол, который мог обернуться не чем иным, как очередной интервенцией американской морской пехоты. Ганс Краух приказал выкрасть семью мятежника и отправить ее в Москву. Когда близким людям грозит беда по вине их родственника, то даже самые рьяные смутьяны становятся ручными, как комнатные собачки. Национальный освободительный фронт Никарагуа сохранил свою целостность, а значит, и власть.

Как ни странно, но именно в этой топорной, иногда грязной работе Ганс нашел свое призвание. Ему нравилось плести паутину интриг, предугадывать ход мыслей противника, обманывать его, заставлять совершать необдуманные действия и, наконец, уничтожать. Когда адреналин протекает по кровеносным сосудам в мозг, ты ощущаешь ни с чем не сравнимый восторг.

Но нет ничего вечного. Из Латинской Америки Крауха вернули в СССР. Крым, село Перевальное под Симферополем. Здесь был создан в пятидесятые годы центр для партизан стран третьего мира. Старшему лейтенанту Крауху предложили там читать курсантам лекции на тему «Подпольная борьба в условиях города». Это было увлекательно. Он готовил лекции с воодушевлением, иногда даже проводя практические занятия. Два выпуска ему удалось подготовить, а потом… Потом были крупномасштабные учения, на которых его бойцы «особо отличились», был потерян сверхсекретный бесшумный пистолет – МСП «Гроза». Поиски и тщательное расследование не дали никаких результатов, из чего пришлось сделать соответствующие выводы.

Через две недели «изгнанный из рая» Краух оказался в Сирии, в тренировочном лагере Движения Освобождения Палестины. Рейды на территорию Израиля, засады, диверсии. Со временем, учитывая его опыт, командование ДОП отпустило старшего лейтенанта на «сольные» операции, где требовалась ювелирная работа.

Больше пяти лет провел он в Северной Африке, пройдя ее со всевозможными заданиями от Иордании до Марокко. Свободно владевшему местными языками и наречиями арабов, говорящему на иврите как израильтянину, Крауху удавалось избегать сетей МОССАДа. Когда же наконец он начал обживаться в этом филиале ада, руководство «Штази» вспомнило о нем. Его забрали из-под опеки КГБ и, присвоив звание капитана, бросили в пекло Южной Африки…

Молодой немецкий журналист быстро пришелся по вкусу в лучших салонах Йоханнесбурга. Спортсмен, весельчак и к тому же всегда при деньгах, как такой может не понравиться? Друзей было множество. Политики, кричавшие о несправедливом отношении к Претории, большинство их жен, тоже вопящих, но в более интимной обстановке, местные аристократы, военные, всякого рода авантюристы от наемников до контрабандистов алмазов. Со всей этой публикой Ганс поддерживал дружбу, а иногда, подпоив их, провоцировал к откровению. В результате он побывал в четырех учебных центрах УНИТА. Три были расположены на границе Анголы и Намибии, четвертый, самый большой, – в ЮАР, там готовили высококлассных убийц.

Создав обширную сеть осведомителей, Ганс получал не только информацию тактического характера о выходах диверсионных групп и их целях, но также стратегическую информацию. ЮАР пыталась всячески пробить экономическую блокаду, то и дело занимаясь контрабандой ценных ископаемых в обмен на так необходимые им новые военные технологии. Работа на таком уровне, естественно, была наиболее опасной, и Ганс, общаясь с офицерами из БОССа (юаровской госбезопасности), понял, что те уже начали разработку шпиона, правда, они еще не знали, кто это. «Лебединой песней» разведчика в Претории стал срыв поставки из ЮАР в Израиль урановой руды. Получился крупнейший скандал, но в этот раз контрразведка быстро нашла утечку, через которую вышла на главное действующее лицо.

И пока группа захвата из антитеррористического отряда штурмом брала номер в гостинице, где проживал Ганс Краух, хозяин номера садился в прогулочный легкомоторный самолет, совершавший прогулочный рейс в Лесото…

После побега из ЮАР наступил застой. Капитан Краух, сидя в разведотделе кубинской дивизии, изучал разведсводки и составлял анализ прочитанного. Скука…

Сон явно не шел, не раскрывая глаз, разведчик еще немного полежал в кресле. Неожиданно вспомнил сейф, забронированный в Кейптауне, там лежали «результаты» его работы с контрабандистами. Десять тысяч фунтов стерлингов и неограненные алмазы на сумму пятьдесят тысяч. После обработки их цена удвоится. Естественно, о сейфе ни в Луанде, ни тогда еще в Берлине руководство не подозревало.