Страница 7 из 27
Конечно, общесоюзные, республиканские и областные карты с действующей на них моделью механической грузо-пассажирской дороги были привлекательны своей масштабностью, но они давали только самый общий план и слишком походили на плакат с кругами кровообращения. Затокартина живой местности района, с невиданными до сих пор самодвижущимися дорогами была удивительной. Сеня видел сразу весь район, а крупный план давал ему сильно увеличенные фрагменты картины, на которых можно было узнать людей, рассмотреть грузы, детали двигателей и шум работающих на дороге моторов. В общем, несильный шум. Можно было даже поговорить.
— Шатунов! Как слышишь меня?
— Привет, Сень! — Витяй высунулся из стеклянной операторской будки рядом с дорогой. — Здорово ты придумал, старик, модерново, котелок у тебя варит. Теперь туг красотища: ни машин, ни шоферов, ни ГАИ…
Да, теперь тут была лишь магистраль, большая дорога, но двухрядная эта дорога двигалась сама в обоих встречных направлениях, связывая все села, усадьбы совхозов и бригадные деревни района. А от Хмелевки такая же самодвижущаяся ветка, с грузовыми и пассажирскими рядами шла на областной центр, сливаясь на середине пути с «дорогой» соседнего Суходольского района, а от областного центра — на Москву…
Но тут надо не только снять кавычки с «дороги», но как-то изменить и само это название, поскольку место дороги заступил транспортер. Движение этому скоростному транспортеру (скорость его при необходимости можно менять в самом широком диапазоне) сообщали двигатели тех автомобилей, грузовых и легковых, которые еще вчера бегали по старой дороге. Переоборудовать их для стационарной работы — дело не сложное, любой сельский механизатор сделает.
И вот на картине видно, как магистраль (может, так и назвать — МГПМ: механическая грузо-пассажирская магистраль?), подобно большому кругу кровообращения, обслуживает жизнь всего районного организма, прокатывая на себе в оба конца грузо-пассажирские потоки, необходимые для его жизни. Очень надежно, даже красиво. Потому что нет ни беспорядочного снования разнокалиберных машин, ни пыли и бензино — резиновой вони, ни рева перегруженных двигателей. Спокойно, размеренно, плавно течет равнинная река грузов, а параллельно ей на пассажирской ленте сидят на складывающихся лавочках люди. Ни сутолоки, ни давки, как сейчас в автобусах. Будние дни еще терпимы, а в субботние, когда труженики едут в город, тебя не только изомнут без всякой вежливости, но и оставят без пуговиц, с оторванными рукавами одежды.
И вот родилась спасительная МГПМ, наша радость и надежда. Давайте же посмотрим на нее со всех точек зрения, учтем все ее последствия добра и зла.
Главная мысль здесь в том, что при неизменном КПД двигателя внутреннего сгорания, благодаря производственной и эксплуатационной реорганизации, кпи[1] всех двигателей, включенных в систему, повышается примерно втрое. За счет чего? За счет того, что двигатель теперь выполняет только работу выгодной полезности — перевозит людей и самонужные грузы. А когда этот двигатель стоит на машине, он вынужден возить, кроме груза, еще самого себя, шасси с кузовом и кабиной, водителя, бензин, воду в радиаторе, масло в картере… Поглядите на улицу: едет человек на собственном «Москвиче» и радуется в счастье удобства. А чему тут сознательно радоваться, когда машина в тонну весом, с двигателем семьдесят лошадиных сил везет семьдесят килограммов бесполезного груза!
И вот теперь мы показываем другую работу. Двигатель, весом, например, в пятьсот килограммов, перемещает груз в десять тысяч килограммов. А если прибавить к этому, что двигателю не нужны ни колеса, ни кузов с кабиной, ни шофер, потому что дорожный механик-оператор обслуживает двадцать двигателей, ни ГАИ с их персоналом и машинами, экономия будет великой громадности. Тут самого Владыкина надо, чтобы подсчитать все выгоды новомощной транспортной магистрали.
Коротко говоря, с экономической точки все ладно и хорошо. Пойдем по рассмотрению прогресса дальше.
С научной и технической открытия оригинальности нет, Транспортеры разного рода, эскалаторы, нории и так дальше действуют многие десятки лет, но действуют они с другой целью назначения, использование их в качестве движущихся дорог — дело первой новизны, и его можно сравнить с необычным изобретением, которое ценно тем, что оно в решительной последовательности разрушает рутинные представления прогрессивного человечества об устаревших способах перемещения нужных и зряшных грузов и людей в качестве пассажиров на близкие и дальние расстояния езды.
— Семен Петрович, ты? — В палату заглянул сам начальник райсельхозуправлення Балагуров. — Тут же Веткин жил? Где он?
Сеня с натугой, но все же вынырнул на поверхность: Балагуров был большим начальником в Хмелевке, хорошим человеком! Но Сеня не только боялся его, но и сердечно уважал.
— Здравствуйте, Иван Никитич, — сказал он и первым подал руку. — Веткин со мной проживает и сейчас, должно быть, и сквере, чтобы не мешать мне. Я тут новую дорогу изобрел, не хотите ли посмотреть?
Балагуров, усмехнувшись, пожал протянутую руку, бросил сетку с яблоками на кровать Веткина и снял соломенную шляпу: бритая голова его, розовая, гладкая, блестела от пота.
— Жарища адова, а ты изобретать… Уф-фа! — Он вытер голую голову платком, сунул его в карман мятых полотняных штанов и нагнулся над амбарной книгой на тумбочке: — Тут какой-то кроссворд, Сеня. Сам рисовал?
— Это не кроссворд, а дорога, Иван Никитич. Точнее — магистраль. Сама движется в различных направлениях от моторов-двигателей внутреннего сгорания. Проще сказать, транспортерно-эскалаторная магистраль. Я назвал ее МГПМ, что означает… — И Сеня стал подробно рассказывать о своем изобретении и тех громадных выгодах, которые оно несет странам социалистического содружества и Хмелевскому району в первую очередь.
Балагуров расстегнул полотняную рубаху и сел у окна проветриться, положив живот на колени. Сеню он слушал внимательно, не перебивая. Сумасшедшая мысль транспортного проекта ему пришлась по душе.
— Значит, и людей на работу, с работы подвозить можно?
— Любые грузы. Надо только, чтобы магистраль проходила вблизи рабочих мест общего труда. Можно ведь сделать не одно дорожное кольцо, а два, например, как вот круги кровообращения, а от колец протянуть радиальные отводки — к деревне, к ферме или куда хотите, по желанию целесообразности.
— Интересно. И с кадрами вопрос решится сам собой. И с обслуживанием. Все ведь сосредоточено в одном месте — горючее подвозить, запчасти, воду или там обеды для рабочих. Головастый ты мужик, дошлый. Это же вся наша жизнь изменится, вся она вокруг дороги организуется — так, нет?
— Так, Иван Никитич.
— А не жирно будет — крутить такую большую дорогу постоянно? Ведь мы в трубу вылетим.
— Зачем постоянно — три раза в день: утром, в обед, вечером.
— В самом деле! — Балагуров вскочил со стула, еще раз посмотрел чертежи в амбарной книге, хлопнул Сеню по плечу:
— Молодец, ей-богу! Ведь если такой порядок установить, твоя дорога станет верным организатором людей, трудовую дисциплину подтянет. Например, так: утром ты включаешь ее, с семи до восьми часов, — люди едут на работу и забирают с собой все, что им нужно: горючее, запчасти, воду, корма и так далее. Опоздал к этому времени — не уедешь, прогул, наказание, позор от людей, долой премию… Так? Нет?
— Так, Иван Никитич. И с экономической точки полезности есть сплошная выгода, и народу спокойно в надежности от и до…
— Ты вот что… — Балагуров посмотрел на наручные часы, застегнул рубаху. — Я тороплюсь, забегал Веткина навестить, где он столько бродит, не запил?
— Нет, он теперь не пьет. В беседке, наверно, курит. Но и курить тоже собирается бросить.
— Ну слава богу, камень с души. Такие люди не должны на дорогах валяться. Тороплюсь я, Сеня, завтра заскочу. Или послезавтра. Тогда и обсудим, как быть дальше. С Веткиным посоветуемся, инженер он толковый. А потом уж составим подробную записку о твоей дорожной магистрали и пошлем в область, а то и выше. Аграрно-промышленный комплекс с твоей самобеглой дорогой станет действительно комплексом, а не прогрессивными разговорами на актуальную тему. Так? Нет?
1
КПИ — коэффициент полезного использования. Термин вводится Сеней и, возможно, потребует уточнения.