Сестра моего брата

Это просто. Чтобы превратить грозящее катастрофой столкновение в заурядную свару, нужно убедить легендарного чёрного полководца не вмешиваться в бой. Всего лишь.

Для величайшего из нас он выглядит не так уж внушительно. Высокий лорд Tuatha De' Danaan, стройный и сильный, чей контроль столь безупречен, что магия его почти не ощутима. На нём серые доспехи в тон раскосым дымчатым глазам. Как озёра ночного тумана эти глаза, непостоянные, неожиданно красивые. Длинные пепельно-серые волосы собраны в тугую косу, опускающуюся до коленей. Она движется в такт его движениям, извивается, точно змея, пробуждая во мне неуместный охотничий азарт. Узкое лицо и обманчиво тонкие, характерные для фейри сильные пальцы. Ничто в нём даже не намекает на то, что по самым скромным прикидкам это существо — ровесник мамонтов. Ничто не говорит, почему годы похитили его имя, оставив лишь прозвище: Чёрный.

Перед ним герцогиня Накнамарр II была бы бессильна, как те лунные рыцари перед ней самой. Но это не ощущается. Совсем.

Мужской голос шепчет что-то успокаивающее, нежные пальцы касаются перьев. Читают память о танце.

Крючок заброшен. Тихо ухнув, я соскальзываю с его руки и лечу, время от времени оглядываясь, чтобы увидеть, следуют ли за мной.

Чёрный говорит что-то своим военачальникам, отвечающим лишь короткими кивками, и вскакивает в седло. Серебристая мелодия копыт расцветает за спиной.

Покинуть битву было бы труднее, не уничтожай следовавший за мной всадник любую угрозу ещё до того, как она успевает стать угрозой. Не желая оставлять видимый след, я всё же пытаюсь полагаться не на силу, а на скрытность, и, судя по окутывающим нас обоих неощутимым заклинаниям, Чёрный со мной согласен.

В мир смертных пробираемся окольными путями. Путешествие по улицам ночного города, с огромным прекрасным скакуном и не менее экзотичным всадником на хвосте, щекочет нервы. Пусть смертные и не видят нас, но что-то (или, скорее, кто-то) заставляет автомобили в последний миг отворачивать и врезаться в фонарные столбы. Чёрный переносит близость громыхающего и взрывающегося в нескольких шагах от него холодного железа с философским спокойствием. А вот я пару раз чуть не запуталась в натянутых где можно (и где нельзя) проводах. Летать в городе — самоубийство. Ну зачем, зачем им эти бесчисленные кабели, троллейбусные провода, антенны? Ловить зазевавшихся фейри?..

Прибыв на место, замечаю, что здание окутано едва уловимыми отголосками шлейфа. Это хорошо. А вот припаркованные неподалёку тёмные микроавтобусы с тонированными стёклами — не очень. Охотничий инстинкт ледяными когтями скребёт вдоль позвоночника — снайперы, засевшие на соседних крышах, следят за моим полётом даже через невидимость. У двустворчатых дверей курит невыразительный полноватый человек, окутанный древней силой матёрого ведуна. Острые совиные глаза безошибочно находят знакомый перстень на толстом пальце. Знакомый… но немного не такой.

Что ж. Димка решил принять свои меры безопасности. Это, наверное, неизбежно. Стало неизбежным в тот момент, когда Осенняя Гроза объявила о грозящей планете опасности и спокойно отправилась спать. И наивно было бы полагать, что хозяева, то есть начальники Шувалова, позволят гостям из иных миров творить что вздумается у них под носом и похищать, как ни в чём не бывало, их детей.

А потом травить их на ночных охотах.

Я не сержусь на брата и не пытаюсь судить.

Я ему просто верю.

Уханьем отправляю спутника внутрь, взбираться по лестнице или разбираться в устройстве лифта, на его усмотрение. В способности Чёрного пройти незамеченным мимо охраны сомнений нет. Но пусть Древний осознает, что смертная его игрушка не так беззащитна в этом мире, как была в реалиях фейри.

Сама лечу вверх, по спирали поднимаясь мимо окон и балконов. На самом верхнем, сорок восьмом этаже нахожу открытую створку.

И опрокидываю вокруг себя мир.

16

Неуклюже соскользнув с подоконника, я застыла, массируя ноющие плечи. Переведя дыхание, отправилась в глубь здания.

Найти людей на пустынном этаже просто: только из-под одной двери мерцает неровный свет и раздаются спорящие голоса:

— Означает ли это, что мне будет отказано в гражданстве? — тихий, на грани бешенства голос Aoibheal.

— Нет, ни в коем случае, — незнакомый мужской баритон. — Но, леди, вам необходима помощь…

— Благодарю вас, господа, но я вполне способна позаботиться о себе сама. Что опасного может быть в городе смертных?

— Что опасного? — Димка, похоже, от возмущения потерял дар речи. Но ненадолго: — Уличное движение, общественный транспорт, подростковые банды, организованная преступность…

Ну, началось.

— …стаи оборотней, ведуны-анархисты, колдовские конклавы, гнезда вампиров, голодные призраки, коррумпированная милиция…

Что? Чьи гнёзда?. Стаи кого?

У меня возникло странное ощущение нереальности происходящего. Будто брата украли. Подменили, как когда-то меня саму, оставили вместо него расчётливого колдуна с ухватками сотрудника спецслужб. А заодно украли и знакомый с детства мир, подсунув взамен город голодных призраков.

— …сбежавший на той неделе из психушки маньяк, озверевшие террористы, жадные до молодых волшебников секты…

Брат набрал воздуха, явно собираясь продолжить, но заинтригованная Aoibheal перебила:

— Они на самом деле существуют?

«Вампиры и оборотни?» — слабо подумалось мне.

— Преступники и террористы, — уточнила Aoibheal. После безусловной верности, с которой вассалы вынуждены служить сюзерену фейри, осознать концепцию открытого неповиновения властям ей было не просто.

— Ещё как! — отрезал мой брат.

— О, — тихо произнесла воспитанница фейри. Затем: — Безумие правит вашим миром. Своей волей я не стану человеком. А чужая воля меня не заставит.

Судя по тону, действительно не заставит. Дмитрий и его невидимый спутник благоразумно промолчали.

Я осторожно открыла дверь и скользнула внутрь. Aoibheal стояла у окна, занимавшего почти всю стену, и вглядывалась в огни ночного города. Небо затопило невидимое смертному глазу зарево далёкой битвы. Будто весь мир объят пламенем, а спешащие внизу люди этого не замечают.

Моё присутствие волшебница отметила лишь напрягшимися плечами, отказываясь поворачиваться. Всё-таки защита крута была невероятна: даже здесь, в нескольких шагах, я, охотница, не чуяла свою дичь. На её месте — лишь свежий озёрный холод, лёгкая свежесть подземной воды. Осенняя Гроза точно исчезла для тех, кто её ищет, растворившись в бесконечных кругах гитарной мелодии.

Пожилой, но всё ещё крепкий мужчина в дорогом костюме явно был предупреждён о моём появлении заранее: он лишь сдержанно, даже церемониально поклонился, прижав левую руку к груди. Вновь блеснуло ставшее уже знакомым кольцо.

Димка поднялся из-за стола, молча шагнул ко мне. Сгрёб в охапку, уткнувшись лицом в волосы. Подменыш и колдун исчез, а моего брата колотило, не то от страха, не то от облегчения, не то от осознания, что события полностью вышли из-под его контроля. Я было напряглась от близости железа, потом плюнула на всё и расслабилась в родных руках. Накатившая слабость казалась малой платой за подаренное ими тепло. И за возможность спрятаться от расчётливого, изучающего взгляда седовласого чиновника.

Беззвучные шаги за дверью. Дым присутствия.

Медленно отстранившись, я шагнула назад, так чтобы видеть всю комнату. Мягко, но непреклонно увлекла за собой брата.

Dubh Sidhe шагнул в просторное помещение, как в зарево далёких пожаров. Дымчатая его сила, едва ощутимая при всей мощи, окатила комнату, выискивая угрозу. Обернулась вокруг нас с Димкой, вокруг смертного волшебника, пока что мягкая и невидимая, но в любой момент готовая стать смертельной удавкой. Не думаю, чтобы сам Чёрный осознавал эти стандартные меры предосторожности. Глаза его, сияющие, точно дымчатые топазы, были устремлены на Aoibheal.