Страница 33 из 51
Пауэлл подошел к нему поближе; Инди ощутил запах одеколона. Гипнотический взгляд Адриана буквально впился в Инди.
– Я знал, что Омфалос отыщут, и нашедший его станет моим смертельным врагом. Я знал, что вы приедете в Англию и попытаетесь помешать неизбежному возвращению Омфалоса на его истинную родину, в Стоунхендж.
Инди отвел глаза, и Пауэлл снова расхохотался.
Узкоглазый вернулся, но в руках у него было не только письмо.
– Оно у него было спрятано в коробке под кроватью. Зато гляньте-ка, что я нашел в шкафу. – Он продемонстрировал баллон, как две капли воды похожий на обнаруженный в пещере. – Хлор. Там еще баллон, а может, и больше.
Пауэлл оглядел баллон, потом перевел взгляд на священника.
– Дрянное дело, отец мой, весьма дрянное.
Вынув из кармана очки для чтения, он присел с письмом к столу. Тем временем его головорезы согнали всех в кучу и не спускали с них глаз.
Наконец, Пауэлл отложил письмо.
– Отец, поведай нам, отчего это письмо так и не отослали папе римскому?
Священник смотрел на сына, не раскрывая рта.
– Можете внести какие-нибудь мысли, доктор Кемпбелл? – повернулся Адриан к Джоанне. Не дождавшись ответа и здесь, он добавил: – Вклад каждого зачтется, когда мы будем решать, как с вами поступить.
– Ты ведь убьешь родную мать, не задумываясь, не так ли, Адриан?
– И святой отец убьет, чтобы добиться желаемого. Мир жесток, мать. Тут сантименты кончаются.
Более отвратительного человека, чем Пауэлл, Инди еще не встречал. С каким удовольствием он съездил бы кулаком по холеной физиономии члена Парламента!
– В пятнадцатом веке, – вдруг заговорил Бирн, – с транспортом были серьезные проблемы. Вероятно, письмо ждало доставки не один месяц. Должно быть, его засунули куда-то не туда, а может, монах раздумал отправлять его. Оно затерялось среди архивов и церковных книг того периода.
«Пошел на сделку с врагом, – подумал Инди. – Куда только подевался фарисейский пыл милосердного отца? Он ничуть не лучше своего вероломного сыночка».
– Спасибо, отец мой. Я ценю твою помощь. Как ты думаешь, свиток погребен в пещере?
Бирн помедлил.
– Не знаю.
– Ну что ж, друзья и члены семьи, шестое чувство подсказывает мне, что раскопки окажутся результативными. Какие раскопки, спрашиваете вы? Наши! Мы все проведем ночь в пещере. Никто не уйдет, пока мы не отыщем все ответы. – Адриан с ухмылкой обернулся к Дейрдре. – Ночь в Эсплюмуаре Мерлина. После твоего отъезда я провел пару дней в вашем доме и получил возможность ознакомиться с твоей работой.
– Что ты делал у нас в доме? – вскинулась Дейрдра.
– Беседовал с Джоанной, пытаясь ее убедить подключиться к моим поискам. Как ни жаль, она и слушать меня не захотела.
– А зачем вам свиток, Пауэлл? – спросил Инди. – Омфалос-то у вас.
– Свиток содержит ключ к высвобождению силы Омфалоса. Ну, раз вы уже узнали кое-что из античных кельтских секретов, профессор, мои приказы с этого момента вступают в силу.
– Будь я проклят, – сказал Шеннон, когда из дома священника вывели вереницу пленников и посадили в дожидавшийся фургон. – И что же дальше?
Он следовал за Джоанной до самого дома и видел, как она заглянула в окно, потом на цыпочках прокралась к боковой двери. Она ориентировалась здесь с поразительной легкостью, как своя – что подтвердилось, когда она извлекла ключ и открыла дверь. Джек перешел к окну гостиной и снова увидел Джоанну в тот самый миг, когда она входила в комнату к остальным. И тут послышался шум подъезжающего грузовика. Пригнувшись, Шеннон выждал, пока Пауэлл и двое его подручных пройдут вдоль фасада и тихо войдут в ту же дверь, что и Джоанна.
Шеннону не потребовалось долго разбираться, чтобы понять: его приятель попал в серьезную переделку, и надо его выручать. Но Джеку не приходило в голову ничего путного. А сейчас он мог лишь бессильно смотреть на отъезжающий фургон. Отойдя от окна, Шеннон заметил, в какую сторону тот поехал. Можно почти не сомневаться: они направились к пещере.
– О, черт!
Он пешком двинулся вслед за грузовиком. Приехав в Уиторн, Шеннон зашел в харчевню и выяснил, где остановились археологи. На месте Лили сообщила, что Инди в пещере, а заодно объяснила, как туда добраться, да еще уверяла, что путешествие к пещере покажется приятной прогулкой, весьма полезной для кровообращения. Но дело уже шло к вечеру, и Джек решил, что кружечка-другая светлого пива в харчевне будут еще приятнее.
Минут через десять следы человеческой деятельности окончательно пропали из виду. Шеннон шагал в окружении первозданной природы, то и дело бросая взгляды в росший по обе стороны дороги темный лес. От всего этого мороз продирал по коже. В большом городе Джек мог, не задумываясь, отправиться спокойно гулять даже среди ночи, но здесь все обстояло иначе. Как-то дико. Его не оставляло ощущение, что с минуты на минуту что-то стрясется.
Тогда-то он и услышал где-то сбоку от дороги звук ломающихся веток и остановился. Что за дьявол? Джек подождал, но ни черта не увидел. Начал даже подумывать о возвращении, но ему пришло в голову, что позади, наверное, осталось уже полпути. И потом, нельзя же бросать Инди! Хоть они с Инди и несхожие люди, но Шеннон еще не встречал людей, способных, как Инди, рисковать собственной головой ради спасения другого человека. Еще в Чикаго Инди не раз выручал Джека из беды в барах Южных Кварталов. Кроме того, Инди оставался единственным знакомым Шеннона, охотно посещавшим заведения, где играли джаз.
Шеннон двинулся вперед. Какое бы порождение тьмы там ни шныряло, лучше ему во тьме и оставаться. Шеннон был не любителем разыгрывать из себя героя, и чем дальше шел, тем больше недоумевал по поводу собственной решимости. Ему опять вспомнилась телеграмма. Этот камень, Омфалос, наверняка связан с неприятностями, в которые влип Инди; Шеннон готов был биться об заклад.
Наконец, он подошел к основанию утеса и увидел пустой грузовик. Джек понимал, что пещера где-то здесь, но совершенно не представлял, где именно. Он напряг слух – не раздадутся ли где-нибудь голоса, но ничего не расслышал. Тогда он прошелся вдоль основания утеса, где была дороге, и не встретил ничего похожего на вход в пещеру. Затем отодвинул в сторону загораживавшую обзор ветвь, задрал голову – и заметил в высоте над каменной стеной мерцающий свет.
– Да уж, более труднодоступного места и не выдумаешь!…
Он вернулся к брошенному грузовику и, немного поблуждав в его окрестностях, все-таки наткнулся на идущую вверх по утесу тропу. Шеннон осторожно поднимался по ней шаг за шагом, стараясь не чертыхаться вслух, когда его хлестали ветки.
Увидев, наконец, вход в пещеру, он остановился и присел за выступом скалы. До пещеры по-прежнему было слишком далеко, чтобы услышать или увидеть что-нибудь. У противоположного края входа в пещеру была навалена куча каменных обломков, оставшихся после взрыва. Джек понял, что если удастся незаметно перебраться туда, то он получит новое укрытие, из которого будет видно хоть что-то.
То и дело из пещеры кто-нибудь выкатывал тачку, наполненную камнями вперемешку с землей, и вываливал их с откоса. Шеннон выждал, когда человек с тачкой в очередной раз вернется в пещеру, и тотчас же, сделав глубокий вдох, сломя голову ринулся вперед. Теперь он стал виден как на ладони, свет ущербной луны озарил его фигуру призрачным ореолом.
Оказавшись по ту сторону от входа в пещеру, Джек спрятался за грудой камней. Сердце его отчаянно колотилось. Он был почти готов к тому, что в этот самый миг, откуда ни возьмись, вынырнет охранник и приставит ему пистолет к виску. Но ничего не случилось, и Джек осторожно заглянул в пещеру. Его взору предстало с дюжину человек, занимающихся землеройными работами при тускло-оранжевом мерцании коптящих на стенах факелов. Пауэлл стоял в стороне от всех, сняв пальто и ослабив узел галстука, и курил сигарету.