Страница 8 из 46
Добежав до «внешней стены блокгауза», Дженкс остановился, и пока другие прикрывали его, пнул воображаемую дверь, чтобы Леден бросил воображаемую гранату в воображаемую комнату, чтобы убить воображаемых врагов.
- Стой! – завопил сержант с такой силой, что из его рта брызнула слюна. Мгновенно Ларн и другие застыли там, где стояли. Потом, не зная, что делать дальше, они наблюдали, как сержант Феррес прошел мимо них к «блокгаузу». Осторожно войдя в «блокгауз», как будто через разбитую дверь, которую мог видеть только он, Феррес прошел в центр воображаемой комнаты и наклонился, чтобы взять какой-то воображаемый предмет. Выпрямившись, он повернулся и пошел к Ледену, держа сжатый кулак перед собой на уровне пояса, как будто нес что-то.
- Что это, Леден? – спросил сержант, показывая невидимый предмет, зажатый в кулаке.
- Я… я не знаю, сержант, - ответил Леден, в замешательстве открыв рот.
- Это граната, которую ты только что бросил в блокгауз, Леден, - сказал Феррес. – А сейчас ты можешь сказать мне, что не так с этой гранатой?
- Эмм… я не знаю, сержант, - ответил Леден, сжимаясь, как будто он плавился под яростным взором сержанта Ферреса.
- С этой гранатой то не так, что у нее чека все еще на месте, Леден. – сказал сержант. – А причина, по которой чека все еще на месте в том, что когда ты бросал гранату, ты не выдернул чеку. А сейчас скажи мне, Леден: что толку от брошенной гранаты, если у нее не выдернута чека?
- Я… я не думал, что должен выдернуть чеку, сержант, - сказал Леден, его голос упал до едва слышимого, когда он понял, что только что сказал. – Это же только воображаемая граната…
- Воображаемая? Совсем нет, Леден. Уверяю тебя, граната вполне настоящая. Сейчас я покажу тебе, - сказал сержант, неожиданно сжав руку в кулак и ударив Ледена в живот. Леден упал на колени, воздух вырвался из его рта. Потом Феррес повернулся к остальным.
- Вот, - сказал он, подняв воображаемую гранату, чтобы все ее видели. – Видите, я прав – граната такая же настоящая, как мой кулак. Настоящая, как дверь этого блокгауза, стены окопа, даже как пласталь того бункера. И следующий, кто посмеет предположить, что все это не реально, получит то же, что Леден, только хуже. А сейчас я хочу увидеть, как вы снова атакуете этот блокгауз. И на этот раз я хочу видеть, что вы действуете как гвардейцы!
Сержант снова прокричал приказ к атаке. Вдохновленные примером Ледена Ларн и другие поспешили атаковать блокгауз еще раз, Леден с трудом поднялся на ноги и присоединился к ним. Так это и продолжалось, атака за атакой на воображаемые здания и невидимых врагов, пока сержант Феррес бегал от одной огневой группы к другой, наблюдая за их действиями. Ларн чувствовал себя все более и более уставшим, бессонница брала свое, пока, наконец, после еще нескольких часов учений, сержант прекратил тренировку и отпустил их. Ларн к тому времени так устал, что был уверен, что знает, каково это – быть ходячим мертвецом.
ИНТЕРЛЮДИЯ
- Координаты: два три три точка восемь шесть три девять – прозвучал голос в ухе Эразмоса Нг, и он послушно записал 233.8639 в когитатор перед собой. – Координаты: два четыре два точка семь четыре шесть восемь. Координаты: два три восемь точка пять девять шесть один. Поправка: два три восемь точка пять восемь шесть один. Дальнейшие координаты ожидаются. Подождите.
После этого голос в наушнике внезапно замолчал. Радуясь короткому перерыву в бесконечном потоке данных, обрушивавшемся на него каждую минуту его рабочего времени, Эразмос Нг обратил свои усталые глаза к внутренности помещения, в котором находился. Как всегда, комната обработки данных № 312 была муравейником бездумной активности, где тысяча таких же уставших и удрученных душ, как и он, исполняла свою работу. Здесь сжимались данные, корректировались информационные элементы, регистрировались отчеты, потом они сравнивались, потом на них давались перекрестные ссылки – и все это среди постоянного шума стучащих клавиш и жужжащих логических механизмов, который больше всего напоминал ему звук армии насекомых на марше. Все же он понимал, что это неправильная аналогия. Труд насекомых, по крайней мере, служил некой полезной цели. Тогда как он уже давно начал сомневаться, что происходящее в комнате № 312 служило какой-то цели вообще.
- Координаты: два три пять точка один пять три ноль, - снова ожил голос в наушнике. – Координаты: два два два точка шесть один семь четыре. Координаты: два три шесть точка один ноль один пять.
И так далее, до бесконечности.
С усталым вздохом возобновив работу, записывая в когитатор новые наборы координат, Нг печально размышлял о том, как часто образ жизни человека диктуется случайностью его рождения. Если бы он был рожден на другой планете, он мог бы быть шахтером, фермером или даже охотником. Но получилось так, что он родился на этой планете – на Либрисе VI. Мир, чьей единственно заметной промышленностью был огромный комплекс Администратума размером с город – один из многих тысяч таких комплексов, которые Администратум содержал по всей Галактике. В отсутствие иных перспектив, как и его родители до него, Эразмос Нг поступил на имперскую службу, став еще одной маленькой шестеренкой в огромной бюрократической машине, ответственной за функционирование – так или иначе – всего Империума. Самоотверженное и благородное призвание, как ему говорили. Хотя, после того, как ему за свою жизнь пришлось услышать много чего еще, он больше не верил в это.
- Координаты: два один восемь точка четыре один ноль ноль, - сказал голос – его невидимый мучитель – с самодовольным и издевательским оттенком, слышным даже сквозь помехи. – Координаты: два два один точка один семь два девять.
Сейчас, в возрасте сорока пяти лет и после тридцати лет отупляющей скуки, Нг знал, что поднялся в иерархии Администратума настолько, насколько ему было возможно. А именно – до головокружительных высот ассистента-секретаря степени Секундус Минорис. Другими словами, клерка-регистратора, обреченного проводить каждый день своей жизни сгорбившись над когитатором на своем рабочем месте в комнате № 312. Его работа: вводить в когитатор бесконечные серии чисел, диктуемые бестелесным голосом в наушнике. Работа, которую он выполнял семь дней в неделю, двенадцать часов в день, за исключением двух разрешенных пятнадцатиминутных перерывов, получаса в середине дня на обед и одного-единственного неоплачиваемого выходного в год – на День Императора.
Сломленный мрачной тоскливостью своего существования, Эразмос Нг давно перестал думать о том, какой цели служит его труд. Вместо этого он уже тридцать лет просто выполнял назначенную работу, постоянно записывая координаты в когитатор, снова и снова и снова, не думая больше, что они означают – если они вообще хоть что-то означают. Потерянная душа, дрейфующая в темном и бесконечном море чисел.
- Координаты: два три три точка три три два один, - произнес голос, с каждым словом еще немного стачивая его душу. – Координаты: два два три точка семь семь один два.
После того, как он закончил вводить в машину новый набор координат, Эразмос Нг внезапно осознал, что он мог совершить ошибку. Последние координаты – это 223.7712 или 223.7721? Но ему давно уже было плевать, так или иначе, он просто пожал плечами, выбросив это из головы, и перешел к следующему набору координат. В конце концов, утешил он себя, едва ли имеет какое-то значение, совершил он ошибку или нет. Он уже давно понял, что его труд, как его жизнь, не имеет никакого значения. В конце концов, это всего лишь числа…