Разорившийся виконт

Несколько минут Беатриса не могла ей ничего ответить, только покачивала головой и сосредоточенно морщила лоб.

– Думаю, он на это способен, – наконец произнесла она. – Когда мы уезжали, его терпение, похоже, лопнуло, ведь он целых две недели находился в таком напряжении. Немудрено, что он так на тебя набросился. Но теперь, я думаю, он не испытывает к тебе ничего, кроме чувства благодарности. В конце концов, ты справилась со своей задачей даже лучше, чем он ожидал.

– Ты и вправду так думаешь? – с надеждой в голосе спросила Мелисса.

– Конечно. Даже если вы и встретитесь в Лондоне, не думаю, что он захочет перед всеми тебя опозорить. Ведь это повредит в первую очередь ему, а не тебе.

– Я так не думаю. Чарльз не из тех, кто держит свои обещания. Ему ничего не стоит нарушить слово джентльмена и устроить мне невообразимый скандал.

– Ну и зачем ему это нужно? – рассудительно продолжала Беатриса, взяв девушку под руку и направляясь обратно в дом. – Я думаю, что твои опасения беспочвенны. Что бы ты ни говорила, Расбон все-таки считает себя настоящим джентльменом. Он, может быть, еще не так опытен, как какой-нибудь лорд Хефлин, но никогда не посягнет на честь такой невинной девушки, как ты. И хоть мне и не по душе все эти ваши английские правила, но, надо отдать им должное, с ними ты всегда будешь защищена от разных мерзавцев. Он – сын виконта и внук барона. А ты – дочь графа и маркизы. Так что твое положение выше его, и тебе нечего опасаться.

Мелиссу рассмешил такой расклад вещей.

– Не очень-то это поможет, ведь я всего-навсего слабая женщина. Но в чем-то ты права. Он не посмеет добиваться расположения леди Мелиссы так, как он делал это с бедной мисс Шарп.

На следующий день Беатриса уехала домой. Мелиссе было невыразимо грустно расставаться с подругой, так как она успела к ней привязаться за долгие месяцы, проведенные вместе.

Теперь Мелисса осталась одна в доме ее бабушки, который все называли «Замок Виндком». Девушку познакомили с ее дядей, маркизом Каслтоном, жена которого умерла три года назад. Это был очень спокойный человек, почти не проявлявший интереса к политике или государственным делам. После нескольких минут общения с ним Мелиссе стало ясно, что этот человек напоминает ей лорда Лэньярда: он был такой же надменный и чопорный. Кузины Элеонора и Кларисса, шестнадцати и четырнадцати лет, тоже жили в этом доме. В общем, новоявленные родственники Мелиссы вели себя очень корректно, стараясь ни словом, ни делом не обидеть девушку, и делали все возможное, чтобы она не чувствовала себя лишней в их дружной компании.

Леди Каслтон объявила всему дому, что намерена вывозить внучку в свет и тут же приступила к ее обучению. Ужаснувшись, что Мелиссе так не хватает светской утонченности, она серьезно занялась ее воспитанием: научила правильно и грациозно двигаться, красиво сидеть («Не сутулься! Колени и ступни держи вместе!»), показала, как вставать и садиться за стол и как надо держать руки, чтобы они не мотались при ходьбе из стороны в сторону. Особенно рьяно леди Каслтон шлепала Мелиссу по рукам, пытаясь отучить от дурной привычки грызть ногти, и очень скоро руки девушки стали похожи на руки настоящей леди. Постепенно голос Мелиссы становился более мягким и нежным, и очень скоро от резкой хрипоты не осталось и следа.

Она изо всех сил старалась следовать всем указаниям своей бабушки и делала удивительные успехи. Мама тоже хорошо воспитывала ее, но после ее смерти большую часть времени Мелисса проводила в конюшне, возясь с лошадьми, и постепенно переняла манеры и диалект простых дворовых людей. Тогда ей и в голову не могло бы прийти, что когда-нибудь такая знатная леди будет заниматься ее воспитанием.

Теперь, когда манеры девушки стали более или менее удовлетворительными, она уже не чувствовала себя чужой в кругу своих утонченных родственников. Каждый день она встречалась с разными людьми, общалась и даже немного флиртовала с некоторыми из них. Кузины обучали ее новым танцевальным па, а дядя великодушно предоставил ей право пользоваться его богатой библиотекой. После стольких лет невежества она была просто счастлива, что у нее появилась возможность учиться, и Мелисса с увлечением читала одну книгу за другой.

Замок Виндком располагался недалеко от Эксетера, в узкой долине, окруженной невысокими холмами. Зимой здесь было намного теплее, чем там, где раньше жила Мелисса, таким образом, она почти круглый год наслаждалась ежедневными верховыми прогулками и прекрасными деревенскими пейзажами. Еще ей было приятно узнать, что ее любимую Огненную Бабочку купил один друг дяди Говарда, который теперь был согласен перепродать ее леди Каслтон.

В марте они с Мелиссой приехали в Лондон. Первые две недели они посвятили пополнению скудного гардероба девушки и ежедневным посещениям самых знатных лондонских леди. Но, как только произошло официальное открытие лондонского светского сезона, у них не осталось ни одной свободной минуты. Сначала Мелиссу представили при дворе, и после этого они бывали, по крайней мере, в шести местах каждый день, начиная с утренних прогулок в саду и заканчивая посещением музеев, балов, светских раутов, вечеринок и музыкальных вечеров. Раньше двух они обычно не возвращались, поэтому Мелиссе удалось всего три раза покататься утром на лошади.

Но в Лондоне ей предстояли не только развлечения. Мелиссу продолжали мучить сомнения относительно порядочности лорда Расбона. При встрече он вполне может ее узнать и одним словом погубить ее незапятнанную репутацию. Но он так и не появлялся, и постепенно девушка начала успокаиваться и даже избавилась от привычки искать его взглядом среди гостей. Несмотря на это, ей очень хотелось узнать, где он и что с ним, но она не могла найти в себе силы спросить об этом ни бабушку, ни кого-либо еще. Она хотела было написать ему, но подумала, что это тоже ее погубит, если он раскроет кому-либо ее секрет. Но еще больше она боялась встреч с лордом Хефлином, хотя прекрасно знала, что его не принимают ни в одном приличном обществе. В Лондоне об этом человеке ходили ужасные слухи, и больше всего людей интересовало, почему он так долго не показывается в городе. Он старательно избегал всяких общественных мероприятий и не был в Лондоне с прошлогоднего сезона, поэтому все с нетерпением ждали появление этого человека. Что будет, если лорд Хефлин увидит ее здесь, в Лондоне? Вдруг ему задумается проучить ее за то унижение, которое она заставила его испытать?

Отбросив эти мысли, Мелисса еще раз взглянула на свое отражение и поспешила вниз.

Олмакский прием начался, как всегда, в атмосфере полнейшей торжественности. Леди Стэфтон и принцесса Эстер принимали гостей. Поздоровавшись с ними, Мелисса и леди Каслтон подошли к леди Стокли и ее младшей дочери Элене, которая в этом году тоже впервые была представлена обществу. Девушки познакомились еще зимой и с тех пор стали неразлучными подругами.

– Добрый вечер, Элена, – произнесла Мелисса, радостно улыбаясь. – Сегодня ты прекрасно выглядишь!

И действительно, нежно-розовое муслиновое платье удивительно гармонировало с цветом волос и глаз этой девушки.

– А ты, как всегда, лучше всех – ответила она.

В этот вечер на Мелиссе было белое шелковое платье, расшитое золотом и зеленым шелком. На стройной шейке красовалось жемчужное ожерелье, а в волосах – жемчужная диадема.

В залу вошел элегантный молодой человек, но, увидев его, Элена состроила недовольную гримасу.

– Ты уже слышала о лорде Торнхилле? Тогда сделай вид, что не знаешь его.

– Но почему?

Эдвин Моррис, лорд Торнхилл, был единственным наследником графа Уайта и часто появлялся при дворе, как и сама Мелисса. Хотя этот человек был еще очень молод, о нем ходили ужасные легенды, будто он умел как-то странно смотреть на женщин, долго, не мигая, поэтому в обществе распространились слухи, будто все Моррисы колдуны и сердцееды.

Элена внезапно смутилась.

– Наверное, мне не следует тебе об этом рассказывать.