Страница 19 из 37
Антон Ульрих отправился на театр боевых действий в марте 1737 года, с армией фельдмаршала Миниха пошел к турецкой крепости Очакову. По свидетельству участника штурма, «фельдмаршал, видя что дело идет худо, схватил знамя и подошел к самому рву. Ни один человек не следовал за ним, кроме принца и его свиты. Мне кажется, Миних хотел, чтобы его застрелили, – в таком отчаянии был он!» Действительно, момент был критический, под принцем еще раньше убили лошадь, кафтан его был прострелен, его адъютант и паж ранены, другой паж убит. Казалось, еще немного – и атака захлебнется. Но вспыхнувший в крепости пожар и взрывы пороховых погребов вынудили осажденных сдаться. Это случилось 2 июля 1737 года.
Миних доложил императрице о личной храбрости принца, представив его к чину генерал-майора. Фельдмаршал особо отметил, что принц весь поход провел в седле, и в мартовские морозы, и в июльскую жару, «как старому солдату надлежит, всегда будучи верхом, и в коляске… с начала кампании никогда не был». В октябре принц вернулся в Петербург. Через полгода он снова в боевом седле. На этот раз Миних намеревался разбить турок в Бессарабии, но план не удался. Переправиться за Днестр русские не смогли, продовольствия и фуража не хватало, противник нападал со всех сторон, но в генеральное сражение не ввязывался. Антон Ульрих командовал сводным отрядом из трех полков. 23 июля, обнаружив неприятеля у реки Билочь, Миних развернул несколько дивизий и полевую артиллерию, прикрывать которую на правом фланге было поручено полкам принца. Именно сюда пришелся главный удар турок. Но «гордый неприятель [был] вскоре с великой конфузней врозь разбит и так, яко мякина, от ветра развеян». Через неделю при переправе армии через Билочь турки неоднократно атаковали ее арьергард. Для прикрытия Миних направил пехотные полки под командой принца, заставившие неприятеля отступить.
И хотя поход на Днестр оказался безуспешным, но для Антона Ульриха был он удачным: армия узнала о его бесстрашии и военном мастерстве, за которые он по возвращении в Санкт-Петербург был награжден орденом Андрея Первозванного.
Обручение, свадьба и рождение Ивана VI Антоновича
Через шесть лет после приезда герцога в Россию Анна Иоанновна настояла, чтобы Антон Ульрих и ее племянница были обручены. К лету 1739 года, как писал Миних, принц «в лице своем от трудов, к его авантажу касающихся, таков стал, что тем, как его до сего знали, познать трудно».
2 июля 1739 года состоялось обручение. Леди Рондо замечала, что оно было пышно обставлено.
В присутствии всей знати и дипломатического корпуса австрийский посол маркиз Ботта де Адорно от имени своего императора просил руки Анны для принца Антона. Просьба была обращена к императрице Анне Иоанновне, которая тут же обручила племянницу с принцем. Леди Рондо сообщала, что на принце «был белый атласный костюм, вышитый золотом; его собственные очень длинные белокурые волосы были завиты и распущены по плечам, и я невольно подумала, что он выглядит, как жертва». Невеста залилась слезами, вслед за ней – императрица. Поздравить молодых застенчиво подошла и родственница принцесса Елизавета Петровна, и тоже расплакалась. Принц Антон «выглядел немного глупо среди этого потока слез». Венчание и свадьба состоялись на следующий день.
Через год родился сын, названный в честь прадеда Иваном. Это случилось 2 августа 1740 года.
Кончина Анны Иоанновны
В это время императрица была уже сильно озабочена вопросом о престолонаследии, из-за того что часто болела, и потому поспешила стать крестной матерью младенца, еще раз подчеркнув его близость к своей августейшей особе. После крестин Анна Иоанновна тут же забрала младенца к себе во дворец и поместила его в покои рядом с собственной спальней. 5 октября того же года Анна
Иоанновна слегла, потеряв всякую надежду на выздоровление. И первое, что она сделала, почувствовав себя на пороге смерти, – объявила в манифесте, что Иван Антонович является великим князем с титулом Императорского Высочества и объявляется наследником российского престола.
А через одиннадцать дней, чувствуя, что кончина ее совсем рядом, императрица подписала еще один манифест, которым объявляла регентом при Иване Антоновиче герцога Бирона. Не отец младенца, герцог Брауншвейгский-Люнебургский Антон Ульрих, и не мать младенца, Анна Леопольдовна, великая российская княгиня, внучка законного русского царя Ивана Алексеевича, были объявлены регентами, а курляндский выходец сомнительного происхождения, к тому же не пользовавшийся симпатиями многих сановников империи. Это решение было миной замедленного действия, которая вскоре сработала.
Подписав манфест, Анна Иоанновна попрощалась с каждым из собравшихся у ее постели, последним удостоив Миниха.
– Прощай, фельдмаршал. Простите все, – сказала она и умерла.
Крушение Бирона
На следующий день, 18 октября 1740 года, все присягнули новому императору-младенцу и его регенту. Но на этом тихое и благополучное для Бирона развитие событий закончилось. Гвардия открыто призывала к его свержению, называя регентами при Иване VI или мать, или отца императора. На сторону гвардейцев стали и Антон Ульрих, и Анна Леопольдовна, а первым и важнейшим действующим лицом неминуемого переворота сделался главный соперник Бирона – фельдмаршал Миних.
Он действовал решительно и энергично. В ночь с 8 на 9 ноября Миних с тремя десятками преображенцев и со своим адъютантом Манштейном пришел в Летний дворец, где жили регент и его жена, и арестовал их. В ту же ночь были арестованы братья Бирона и его немногочисленные сторонники. Во время всего переворота не произошло ни единого выстрела, и к шести утра все было кончено. А уже в восемь утра всех взятых под стражу, посадив в арестантские кареты, повезли в Шлиссельбург. Регентство, продолжавшееся двадцать два дня, закончилось. На смену ему пришло новое правление, в котором роль регентши должна была играть Анна Леопольдовна. Но и ее правление оказалось очень недолгим. Однако в день переворота этого никто еще не знал.
Как только Бирона и его прозелитов отвезли в Шлиссельбург, тотчас же приступили к конфискации его имущества, находившегося в Петербурге. Утверждали, что он накопил денег и драгоценностей на 14 миллионов рублей. Среди вещей его жены был, к примеру, туалетный стол из чистого золота, украшенный драгоценными камнями. Все дома Бирона в Курляндии опечатали, но дружественно настроенный к опальному герцогу польский король Август III попросил пока ничего не трогать. Король просил и о высылке Бирона из России в Курляндию, но получил отказ, ибо, как ему было сказано, «вины Бирона велики и неисчислимы». Когда же был наконец составлен приговор, то его читали народу в церквях три воскресенья подряд. Бирона обвинили во всех смертных грехах, но прежде всего в том, что он покушался на жизнь покойной императрицы, что сам написал акт о передаче ему власти, а также в многократных случаях превышения власти. 8 апреля 1741 года его приговорили к четвертованию, но Анна Леопольдовна заменила мучительную смерть вечной ссылкой в Пелым, на Северный Урал, за три тысячи верст от Петербурга.
Там быстро выстроили четырехкомнатный дом по чертежам, сделанным лично Минихом (вот где пригодились ему знания инженера), не подозревавшим, что в этом самом доме вскоре придется очутиться ему самому и прожить в нем двадцать лет. Но пока дом этот предназначался для Бирона и его семьи. В соседних домах были поселены шестеро слуг, а содержание от казны было весьма щедрым – 450 рублей в месяц.
Любовный треугольник
Очередная «коронная перемена», произошедшая в Петербурге, отдала судьбу России в руки двадцатидвухлетней женщины – ленивой, чувственной и весьма недалекой. Анна Леопольдовна почти все время валялась в постели, читая душещипательные романы и постоянно беседуя со своей возлюбленной фрейлиной Юлией Менгден. Ходил упорный слух, что она и регентша – лесбиянки. Возможно, такой слух распространился из-за того, что Анна Леопольдовна могла сутки напролет проводить время в одной постели с Юлией Менгден. И хотя многие современники утверждали, что это – не порочная любовь, а платонические чувства двух близких друг другу душ и сердец, все же находились и такие, которые утверждали обратное. Как бы то ни было, обе женщины не могли и часа провести друг без друга и постоянно оказывались рядом.