Угроза с Веги

– Любящие родители окрестили меня Пэдрайком, сэр… прости, забылся. Отзовусь на имя Пэдди, если только внятно его произнесешь.

– Годится! - ухмыльнулся Торп. Шкода изобразил кривую улыбку:

– Никогда не прощу тех, кто звал меня Николаем. Просто Ник. Сдается, нам чертовски повезет, если мы еще когда-нибудь наденем мундиры. Или получим жалованье.

– Кстати, о мундирах. Надеюсь, любезные хозяева предоставят нам какую-нибудь одежонку. Не хотел бы я до конца своих дней маршировать в чем мать родила перед толпой хихикающих дамочек. - Торп подплыл к стенке бассейна. - Мисс Шенн!

Она положила рацию, схватилась за кинжал и отпрыгнула.

– Вам что?

– Одежду, если можно.

Она указала на траву, где лежали три белые юбки:

– Ничего лучше предложить мы не в состоянии.

Джереми кивнул, постаравшись изобразить достоинство, выбрался из бассейна и взял белое квадратное полотенце. Шенн отступила еще на несколько шагов.

Торпа это немного рассердило.

– Вовсе нет причин меня бояться.

– Вы мужчина!

– Разве это преступление?

– Мужчина, который до меня дотронется, умрет вместе со мной. Клянусь! -Тон не позволял усомниться в искренности слов.

Когда мужчины вытерлись и оделись, Шенн другим коридором привела их к тяжелой, крепленной металлом двери с символом в голубом обрамлении - зигзагом молнии в кольце. За дверью оказалась небольшая комната с драпировками по стенам и толстым ковром на полу. За столом восседала старая жрица, вслушивалась в монотонный говор резной шкатулки. В узоре ларца Торп заметил такой же символ, как и на двери. Старуха заглушила звук.

– Садитесь, - скомандовала она, как только Шенн принесла стулья. -Теперь вы куда больше похожи на землян, какими мы их себе представляли. Варис принесет напитки - они получше тех, которыми вас потчевали шеллы.

Судя по интонациям, Мать Хатар надеялась казаться гостеприимной. Пока мужчины купались, старуха сменила шитые драгоценностями одежды на простые белые, однако в карманах под каждой грудью остался кинжал. Шенн обогнула стол и села рядом с верховной жрицей. Хэдли и Шкода топтались на месте, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Торп глубоко вздохнул, придвинул стул к столу и сел.

– Вы очень любезны, - сказал он, и тогда его товарищи тоже сели.

Варис принесла поднос с кувшином и кубками, налила гостям розового вина.

– У меня тысячи вопросов, но я сейчас задам самый важный, - сказал Торп. - Как вам удалось так хорошо изучить наш язык?

– Язык богов? - Старуха задумчиво покачивала кубок в руке. - Для нас, Сестер Хатар, он священен. Он очень многому нас научил. У нашего солнца только одна планета, мы ее называем Лодор. День чуть покороче вашего, год подольше, орбита эксцентрическая. Зимой солнце уменьшается, летом растет. По экватору у нас суша, на полюсах - моря. Есть города, деревни, острова. Вы сейчас находитесь на острове по имени Шеллон. На нем обитают шеллы. Вы их видели. А мы все это можем вам рассказать благодаря Земле и голосам из пустоты.

– То есть благодаря радио?

– У нас это называется Хатар. В раннюю пору нашей истории мы были народом мирным и вполне довольным своей судьбой. Пахали землю, бороздили моря, знали немудреные ремесла. И легко понимали друг друга, потому что давным-давно, во времена незапамятные, научились общаться через большие расстояния. По радио. По Хатар. Мы умели создавать маленькие молнии и подчинять их своей воле.

– Символ на двери! Укрощенная молния!

– Совершенно верно. Это наша святыня. За многие поколения она переросла в религию со святилищами и устройствами, которые позволяют нам говорить друг с другом через дальние дали.

– Мой дед был маленько философом, - проворчал Хэдли. - Не раз говаривал мне, что половина бед в нашем мире - оттого, что слишком много разных языков. И это правда. Черт побери, как поладить с парнем, если тебе невдомек, о чем он толкует? Видать, у вас и правда чудненькая планетка, если с доисторических времен вы пользуетесь радиосвязью.

– Да, так было! - В голосе старухи появились резкие нотки. - Но еще чудеснее стало век назад, когда мы впервые услышали шепот и музыку из таинственного источника. Да, то было великое чудо. И поначалу великий страх…

В разговор вмешался Шкода:

– Вы пытаетесь нам сказать, что получили радиосигналы с Земли? Расположенной более чем в пятнадцати световых годах от вас?

– А что тебя удивляет? - поинтересовался Торп.

– Что меня удивляет? Да это невозможно! Чтобы ловить такой сигнал, нужна антенна в милю длиной и усиление, от которого у тебя волосы завьются, и детектор неимоверной чувствительности, и фильтры, и… Чушь! Пока не увижу своими глазами - не поверю.

– Ладно, оставим до поры. Достопочтенная Мать Хатар, продолжайте.

– По-вашему, это чудо? Тогда представьте, как поразило оно нас, когда мы поняли, что оно создано никакими не богами, а такими же, как мы, людьми, совершенно реальными. Мы слушали. Мы старались постичь речь. Мы хорошо учились, мы познали немало чудес.

– А отвечать не пробовали? - спросил Шкода.

– Пробовали много раз. Безуспешно. Все же узнали мы порядочно. В первую очередь мы, жрицы Хатар. И щедро делились знаниями с обычными людьми. Мы снискали известность, уважение, репутацию мудрецов, хотя вряд ли ее заслуживали. Мы возгордились. И были за это наказаны! - Холод в ее голосе заставил Торпа содрогнуться.

– Мы слушали тридцать лет и истолковывали другим речи из пустоты. К нам обращались боги, а мы обращались к людям. И наступил день, когда мы узнали, что земные божества собираются пересечь пустоту на огромных кораблях. Мы надеялись, что они прилетят сюда. Молились об этом. И вдруг нагрянули Сияющие. В наших небесах появились прекрасные звездолеты. И мы, священнослужители Хатар, объявили всему народу, что прибыли долгожданные земляне. И велели встречать их по законам гостеприимства.

– О нет! - простонал Торп, которому воображение живо нарисовало страшную картину.

– О да, - холодно и твердо произнесла жрица. - В ту пору я была еще грудным младенцем, не понимала, что происходит, но много раз потом слышала эту историю. У нас пять главных городов, и все стоят на берегах, ведь мы любим море. Спустились пять сияющих кораблей. Из них вышли мужчины, высокие, красивые мужчины в мерцающих одеяниях, и каждый нес сияющий диск на челе. Те мужчины ничего не говорили, зато много улыбались. А в наших мужчинах взыграло любопытство, им захотелось узнать, каковы изнутри чудесные корабли пришельцев.

– Ну, это естественно, - проворчал Хэдли. - Нам бы тоже захотелось.

– И мужчины пошли. Сияющие охотно их пропускали, хотя женщинам путь преграждали. Наши мужчины уходили сотнями. А когда возвращались, они уже не были мужчинами. Ими завладел сатана.

– Сатана?

Сверкнули старческие глаза.

– До той поры у нас никогда не возникало причины персонифицировать зло. Мы жили в счастливом мире. Когда же появились Сияющие, нам понадобилось имя для зла, и мы взяли его из вашего языка.

– Ну, хорошо! - Торп с шумом наполнил легкие воздухом, чтобы успокоиться. - Подходим к самой сути. Сияющие сделали что-то с вашими мужчинами. Но позвольте задать вопрос. Сами они, эти пришельцы, были мужчинами? Я вот к чему веду: как вы считаете, они сами додумались совершить это зло или всего лишь повторили то, чему подвергали их?

Вам известно о заразных болезнях? О том, как инфекция с больных перекидывается на здоровых? Может, тут замешано что-нибудь подобное?

– А почему ты спрашиваешь?

– Потому что вы говорите о Сияющих, а мы говорим о вегианах. Так о ком мы говорим: о самом враге или только о его рабах?

В комнате густым чадом повисла тишина, а затем три женщины возбужденно заговорили на своем языке. Варис и Шенн побледнели. Старуха задумчиво кривила губы.

Торп наконец решил прервать их беседу:

– Пожалуйста, ответьте на мой вопрос. По вашим словам, когда мужчины вышли из кораблей, они были уже не теми, что прежде, в них вселилось зло. Но как это выглядело? В чем заключается разница?