Король Серебряной

в ловушку. Все прошло идеально. Однако следующий шаг будет сделать совсем непросто. Я собирался вывалить ядовитую пакость прямо на шкуру, а затем равномерно распределить ее по всей поверхности - только вот чем?

– А кость не подойдет? - предложила Доротея. - У нас их полно.

– Хорошая мысль. Давай попробуем.

Он подобрал шесть или семь больших костей и сложил их рядом, затем подтащил канистру к аккуратно расстеленной шкуре и вытряхнул на нее желеобразную массу.

– Нужно торопиться, - пробормотал Лэмпарт, схватил кость и быстро ткнул в центр шара.

В следующее мгновение существо лопнуло и начало растекаться, а Лэмпарт принялся направлять потоки красной массы в нужную сторону. Он заметил, что длина кости уменьшается на глазах. Отбросив ее в скулящую темноту, Лэмпарт схватил другую.

– Нет, лучше я! - Доротея возникла у него за спиной. - А ты сходи на корабль и принеси что-нибудь, смоем эту дрянь, пока она не проела дыры насквозь!

– Правильно! - Джон протянул девушке кость и снова схватил канистру. -Я быстро. Не давай ей застыть!

Когда он подошел с канистрой, почти до краев наполненной крепким раствором нашатырного спирта, Доротея энергично терла шкуру, периодически оглядываясь через плечо на любителей падали.

– У нас возникла проблема, - заявил Лэмпарт. - Они знают, что скоро рассвет. Если они не утолят голод сейчас, им придется начинать все сначала. Послушай, я здесь закончу, а ты неси все на корабль - яйца, сухожилия, мясо и оружие. Положи где-нибудь, потом разберемся что к чему. И сразу возвращайся. Будем зачищать шкуру. В таком виде ее нельзя заносить внутрь.

За несколько минут до рассвета крысопсы начали замыкать кольцо. Два десятка тварей с урчанием атаковали остатки туши, а менее удачливым пришлось сражаться с вооруженными мечами людьми, которые защищали драгоценную шкуру. Но тут, словно повинуясь приказу, подул влажный горячий ветер, и злобные существа моментально обратились в бегство.

Доротея и Джон переглянулись, обменялись улыбками, затем в очередной раз восславили восход. Огромные массы воды смывали с их тел грязь, пот и усталость. Потом заклубился туман. Когда он исчез под жаркими лучами солнца, Лэмпарт наклонился, чтобы пощупать шкуру. Рядом присела на корточки Доротея и тоже коснулась рукой на удивление мягкой, отмытой дождем кожи.

– Мы просто сошли с ума, Джон, - выдохнула девушка. - Столько усилий, чтобы добыть себе одежду!

– Ты же этого хотела, значит, оно того стоило. Что касается меня… ты никогда не будешь одета лучше, чем сейчас. - Он положил ладонь на ее гладкое мускулистое бедро, слегка сжал и быстро убрал руку. - Давай занесем шкуру внутрь, пока она не зажарилась!

К завтраку Доротея спустилась в юбочке-переднике.

– Примерно через полчаса, - напомнил Лэмпарт, - со мной свяжется орбитальная станция. Насчет шаттла и моего нового отчета. Посмотришь, как это делается? Тут нет ничего сложного, единственная проблема в том, что иногда трудно пробиться сквозь помехи. Впрочем, тем для разговора у нас немного. Мы обмениваемся короткими сообщениями. Если хочешь вернуться, сейчас самое время поставить их в известность, они приготовят для тебя специальное снаряжение.

– Ты же знаешь, я не хочу возвращаться… пока.

– Да. Пока. Но как только передумаешь… Обычно они посылают только то, что я просил в прошлый раз. Может быть, мне удастся получить для тебя новые комбинезоны. Впрочем, теперь они тебе, наверное, не нужны.

– Когда ты говорил о списке необходимых вещей, я решила столько всего заказать… А сейчас не могу ничего придумать. -Доротея покачала головой. - Странно, правда? Знаешь, - она вдруг стала очень серьезной, - мне кажется, я никогда не чувствовала себя такой счастливой, как в последние три дня.

Лэмпарту вдруг почудилось, будто воздух накалился, в горле встал комок… но тут раздался пронзительный звон.

– Они! - пробормотал Джон. - Сигнал из радиорубки. Пойдем, пора выходить на связь.

Казалось, прошло гораздо больше пяти дней с того момента, как ему сообщили о предстоящем визите. Какой ужас он испытал! И как разозлился! Лэмпарт с удивлением вспоминал свои мрачные мысли и потешался над самим собой. Доротея сидела рядом, теплая и очаровательная, с золотой кожей и отросшими волосами, которые стали огненно-рыжими почти до самых кончиков. Неужели он собирался ее убить?… Только голос, звучавший из радиопередатчика, оставался таким же равнодушным, как и раньше.

– Земля получила ваш сигнал. Прием.

– Передаю. Тридцать пятый день. Проверка. Как дела? Прием.

– День тридцать пятый. Слышу вас. Все в порядке. Ничего нового. Прием.

– Ждите шаттл в обычное время, за один час до заката, прием.

– Образцы и рапорт будут готовы, а также новый список. Вы выполнили мой заказ? Прием. - Пока Лэмпарт медленно и отчетливо говорил в микрофон, он вспомнил одну вещь из последнего списка, о которой чуть не забыл.

– Все ваши пожелания выполнены. Конец связи. - Голос по-прежнему оставался абсолютно равнодушным.

Лэмпарт выключил аппаратуру и с улыбкой повернулся к Доротее.

– Вот и все. - С каждым разом разговор с орбитальной станцией занимал у него все меньше времени.

– Голос показался мне каким-то механическим, - поморщившись, заметила девушка.

– На самом деле я беседовал с человеком. Так уж сложились наши отношения… я бы сказал, не все здесь просто… Мы ведь в состоянии выдавать Ограниченное количество звуков. В речи мы их варьируем в различных сочетаниях, вот почему ты понимаешь, что голос принадлежит мне, когда я говорю: «Привет!» Но ты узнаешь это слово, если его произнесет кто-то другой, даже совсем маленький ребенок, верно? Поэтому данная система анализирует базовые параметры и передает только их. Так значительно проще, чем посылать весь сигнал, - не вызывает сомнений, что гораздо легче отправить письменное сообщение, чем пытаться повторить, тонкости интонаций. Впрочем, не важно. - Лэмпарт внимательно посмотрел на сидящую рядом Доротею - занятие само по себе очень приятное - и покачал головой.

– Что-то не так? - с удивлением спросила девушка.

– Нет. Все в полном порядке. Просто пытаюсь понять… почему я считал это место таким замечательным, когда тебя здесь не было!

Лэмпарт заметил, что кровь прилила к ее щекам, золотистая кожа слегка потемнела, и Доротея опустила глаза. Горячая волна залила шею и грудь, и внутри у Джона тоже вдруг потеплело.

Девушка стремительно поднялась со стула и отошла на несколько шагов в сторону, а потом повернулась к нему.

– Нам нужно еще многое сделать, Джон. Давай сегодня ляжем спать пораньше?

– Давай, - согласился он, тоже поднимаясь на ноги. - Мне следует приготовить к отправке образцы и составить новый список. Кроме того, необходимо просушить сухожилия, разрезать на куски мясо и сложить его в холодильник, закончить второй меч, луки… Работы полно. Я тебя разбужу за два часа до заката, тогда мы все успеем. - Он проводил Доротею до каюты.

Девушка остановилась возле двери и взглянула на него.

– А как ты узнаешь, что пора вставать? Как просыпаешься, когда тебе нужно?

– Не знаю. Просыпаюсь и все. Если все время проводишь в одиночестве, можно многому научиться.

Казалось, Доротея не хочет заканчивать разговор.

– Ты, должно быть, видел множество поразительных вещей… новые звезды, необычные планеты?…

Он покачал головой.

– Раньше я тоже так думал. Романисты любят писать о славе и удивительных открытиях, но в дейст-

вительности мне ни разу не пришлось столкнуться с каким-нибудь чуждым миром. В реальности оказывается, что космос почти пуст, а звезды - лишь точки света в черном бездонном пространстве. Когда ты приближаешься к ним, они становятся слишком яркими и на них невозможно смотреть. Планета мало что значит, пока не спустишься на ее поверхность - разведчики, если быть честным до конца, поступают так достаточно редко. Я уже не говорю о том, что человек в состоянии воспринять ограниченное число чудес. Ведь наши глаза несовершенны.