Звездный Скиталец

Гельм застыл, сжимая руками виски. Искушение было велико. Впрочем, он не собирался бороться с ним. Поднялся, подошел к нише, долго изучал названия.

– Вы сами мне предложили, - заметил вслух, бросая вызов ушедшему капитану, и, взяв в руки самый увесистый том, добавил: - Начну с этого: «Краткая история Земли».

С этого дня Гельм буквально поселился в библиотеке. Его интересовало все - книги по истории, культуре, классическая литература, поэзия… Никогда в жизни он столько не читал. В перерывах слушал музыку, открывая для себя новый, удивительный мир. Смотрел стереофильмы с земными пейзажами, с видами других планет. Жадно впитывал крупицы чужого знания, удивляясь своей способности запоминать все до мелочей.

Его не беспокоили, предоставив самому себе. Даже седой перестал наведываться в каюту, словно забыл о его существовании. Молчал, соблюдая уговор, - не требуя от Гельма ответного жеста, не пытаясь вызвать на откровенность. А Гельм не торопился. Он еще не решил, как поступить, советуясь мысленно с Лургом и чувствуя со смутной тревогой, как что-то меняется в нем самом - медленно, но необратимо. Это было странно и ново - каждый миг познавать себя, искать непривычные мысли, образы и сравнения. И угадывать то, что раньше скрывалось во мраке. «Где ты, Лург? Доволен ли мной теперь? Это ты учил меня сомневаться и не верить готовым истинам. Тогда я тебя не понимал…»

С каждой прочитанной строчкой рушился старый мир, но Гельм не жалел об этом, хотя принять новое было совсем не просто, - как привыкнуть к тому, что Севир - не центр мироздания. Впрочем, он всерьез приготовился к неожиданностям, и даже рассказ о том, как возникло мрачное имя «торы», не вызвал у него удивления.

Первый Звездный Десант за пределы Солнечной Системы, три корабля класса «Молния» с загадочными названиями «Титан», «Орфей» и «Радуга» - герои-первопроходцы, отважные «ТОРы»… С тех пор это стало прозвищем всех десантников, а молнии на нагрудном значке - символом Звездного Флота. Ничего зловещего, никакой мистики. А ведь еще недавно это слово повергало его в трепет… «Черные молнии», грозный недруг Севира… Кому понадобилась эта страшная сказка?!

Не тогда ли он наконец решился рассказать Рольфу о себе, о Лурге, о прежних своих представлениях, которые казались теперь такими нелепыми? Это не было изменой, хотя раньше он расценил бы свой поступок именно так и отчетливо сознавал, что именно так его воспримут на Севире.

Он пришел к капитану сам и сказал просто, не чувствуя серьезности момента:

– Я знаю немного. Вернее, почти ничего. Но если вы спросите, постараюсь ответить…

Может, он и не сделал бы этого, не будь седой чем-то похож на Лурга.

До встречи с Лургом Гельм свято верил в то, к чему призывали его сначала в приюте, потом в учебном корпусе Эскадры: «К бою, сыны Севира! Вы рождены для битв!» Это было так просто - выполняя приказы, не думать самому. Но новый наставник, прославленный Звездный Ас, с первого дня все повернул по-своему. Он не давал готовых ответов, к которым привык Гельм. Он заставлял «работать головой». И голова от этого частенько болела…

Корабль летел в автоматическом режиме. На пятые сутки полета Лург разрешил себе и Гельму короткий отдых. Сидел с отрешенным видом, расслабив мускулы, пока Гельм возился с антенной дальней связи, стараясь поймать передачу с Севира. Наконец его усилия увенчались успехом - сквозь шумы и помехи удалось разобрать программу правительственных новостей, хотя экран то и дело тускнел, изображение ускользало. Услышав об очередной стычке Эскадры с торами и чувствуя себя настоящим Звездным Волком, Гельм длинно и витиевато выругался, чем сразу же вывел Лурга из оцепенения - к полной своей растерянности.

– Чтобы я этого больше не слышал! - произнес Лург ледяным тоном, даже не повернув головы.

Гельм смутился - он рассчитывал на одобрение командира.

– Разве, ругая врага, не распаляешь себя для новых сражений?! - спросил задиристо, явно кого-то цитируя.

Наставник взглянул на него с любопытством и сожалением.

– Знаешь, малыш, все это не так просто, - он говорил негромко, медленно роняя слова. - Нет ничего опаснее, чем комплекс самозащиты. Никто нас не трогал, пока мы сами не начали.

– Но Земля… - мысль Лурга была для него новостью. - Тот корабль… Он ведь летел к Севиру… - заметил робко, надеясь вернуть разговор в привычное русло: он имел в виду первую попытку контакта, отмеченную в учебниках как успешный отпор агрессору.

– С дипломатической миссией. Или с научными целями, - мрачно подхватил Лург. - По нему открыли огонь, даже не потрудившись узнать, с чем он пожаловал. Я плохой стратег, мой мальчик, но уверен - эту войну мы проиграли - с той минуты, когда ударили первыми. Хотя бы потому, что могли избежать войны…

– Но тогда откуда наш страх перед Землей? Дыма без огня не бывает, - Гельм не мог не верить Учителю, но и поверить тому, что он говорил, было немыслимо трудно.

– Ты задал нелегкий вопрос, малыш. - Лург помолчал немного. - Мы все начинали заново. На новой планете, непохожей на ту, с которой пришли. И кто-то решил, что можно прожить, не считаясь с прошлым - традициями, законами… Построить мир, избавленный от старых пороков и… старых добродетелей.

– Такое возможно? - не сказал - выдохнул Гельм.

– Конечно, нет. Все это мы несли в себе. И создали то, что мало отличалось от прежнего. Напротив, оно впитало лишь худшие его стороны, ибо зло живуче и приспосабливается быстрее добра.

– И никто не видел этого?

– Одни видели, но старались не замечать. Других устраивало то, что есть. Третьи искренне верили, что детище их прекрасно. Они и сейчас верят или, по крайней мере, делают вид… И пытаются запутать других - тебя, меня, - он улыбнулся с горечью. Гельму стало не по себе от этой улыбки.

– Но при чем здесь земляне? - шепотом спросил он.

– Знакомство с ними неизбежно разрушит миф о нашей исключительности, опрокинет сложившиеся представления, высветит нашу убогость. Какой севир примирится с этим?! Сколько лет нам внушали, что мы особенные, а оказывается - ничуть не лучше. И не создали ничего своего. Люди как люди… - Он замолчал и казался бесконечно усталым. - Прости, малыш. Я не должен был говорить об этом.

В то время Гельм еще не догадывался, что сигнал аварийного маяка записан на космолингве.

– Ну, что скажете? - спросил капитан, оглядев лица товарищей, только что прослушавших пленку с рассказом Гельма.

– А ларчик просто открывался, - с удивлением заметил штурман, поглаживая темную бородку. - Тоталитарный режим, поддерживаемый мифом о внешней угрозе?

– Похоже на то. Нужно срочно передать запись на Землю. Позаботьтесь об экстренной связи, - обернулся Рольф к помощнику. - Укажите источник информации. Запросите инструкции. Энергии не жалейте… Жаль Лурга, - добавил он, когда офицер вышел. - Он бы многое мог рассказать. И, думаю, довольно охотно.

– Да, судя по словам парнишки, личность неординарная, - согласился врач. - Уже то, что он решился послать SOS, говорит само за себя. Отторжение догм, гибкость мышления, готовность принять новое… И умер достойно. Как сказали бы наши предки: «Я снимаю перед ним шляпу».

– Ну ладно, - капитан поднялся. - Надеюсь, все, что здесь произошло, не дойдет до нашего гостя. Мы беседовали с ним тет-а-тет. Не хотелось бы его разочаровывать…

– Конечно, кэп, - за всех ответил Эдгар. - Да он, кроме вас, ни с кем и не общается. Хотел бы я знать, почему…

После разговора с капитаном Гельм не чувствовал ни сомнений, ни угрызений совести. По-прежнему много читал, продолжая верить, что скоро вернется домой, где поделится своими открытиями.

Все изменилось однажды утром. Он стоял возле знакомой ниши, когда послышался шорох раздвигающихся дверей, чьи-то шаги, негромкие голоса в коридоре. Говорили на космолингве: с момента его появления на корабле это вошло в привычку. В вопросах вежливости земляне были на редкость щепетильны, иногда просто до абсурда. Подчиняясь скорее любопытству, чем подозрительности, Гельм замер с книгой в руке, невольно затаив дыхание. Двое остановились у входа в библиотеку, не догадываясь о его присутствии.