Страница 5 из 7
— Да… Я кое-что уже слышала об этой хромоножке. Но я не знала, что она укрывается в той высокой траве. Кто бы мог подумать… Это ведь совсем рядом…
При этих словах гиены стали беспокойно переминаться с ноги на ногу, а некоторые даже беспокойно забегали взад и вперёд.
— Так Вы поможете отогнать врагов от Хромой Антилопы? — спросил страусёнок.
— Не волнуйся, красавчик, — заверила его главная гиена, — мы это непременно сделаем. И лучшим образом. Это как раз по нашей части. Лучших пастухов хромоножке не найти во всей саванне.
При этих словах гиены пришли в неописуемое возбуждение и радостно захихикали. И это снова не понравилось страусёнку. И вдруг старая гиена как-то особо посмотрела на страусёнка и сказала:
— Ты просто душка, красавчик. И доброта твоя даёт богатейшие всходы. Вероятно, скоро будут и плоды. Поэтому, хочешь, я тебе дам совет, как помочь маленькой обезьянке Шка-Кро?
— Конечно, хочу, — простодушно обрадовался страусёнок.
— Ступай в то место, где ручей выходит из Большого леса. И там ты найдёшь этого большого червяка, старую кишку, чехол для шеи жирафа, который все по ошибке почему-то именуют «питоном». Попроси его, и лучшего сторожа для обезьянки Шка-Кро тебе не отыскать. Уж поверь в этом деле мне.
И под оглушительный хохот и визг гиен, которые, казалось, сошли с ума от радости, слушая старую гиену, вся стая умчалась в саванну. И это в третий раз чем-то не понравилось страусёнку.
«Они даже не попрощались, — отметил он. — Какие они всё-таки странные. Недаром их никто не любит в лесу и на равнине».
И он отправился разыскивать питона. И он нашёл его там, где указала старая гиена. Питон грелся на солнце, обвив телом толстый сук, который навис над ручьём.
— Здравствуйте, — сказал страусёнок. — Я к Вам за помощью. Мне сказали, что Вы не откажете.
— А кому нужна моя помощь? — лениво спросил питон, оставаясь совершенно неподвижным.
— Она нужна маленькой обезьянке Шка-Кро, — ответил страусёнок.
При этих словах тело питона пришло в движение, и он, подняв голову, попросил:
— Расскажи, это может оказаться интересным.
И когда страусёнок рассказал о беде, нависшей над обезьянкой, питон зло прошипел:
— Опять эта чёрная кошка лезет в те дыры, куда положено пролезать мне. Н-да, дело, конечно, серьёзное и, главное, стоящее. Важно успеть первому. Жаль, что я раньше не знал, где прячется эта чертовка Шка-Кро. А было бы неплохо… Особенно после солнечных ванн… М-да…
Страусёнку показалось, что питон забыл о его присутствии и просто размышляет вслух о чем-то приятном и не вполне понятном. И он решил напомнить о себе и обезьянке Шка-Кро:
— Так Вы сумеете помочь нам? — спросил страусёнок.
— Вам? — отвлекаясь от своих мыслей, спросил питон. — А причём здесь ты? — и, вдруг спохватившись, как-то неискренне и торопливо произнёс:
— Ах, конечно, конечно… Я не оставлю в беде нашу крошку Шка-Кро… Я немедленно отправлюсь туда… Сию же минуту… — И его огромное тело, придя в движение, заскользило по ветвям вниз и, коснувшись земли, заструилось живым ручьём, который вдруг неожиданно иссяк, скрывшись в зарослях.
«Ну, — облегчённо вздохнул страусёнок, — кажется, я сделал всё, что мог. Только бы успели питон и гиены вовремя добраться до обезьянки Шка-Кро и Хромой Антилопы».
И страусёнок, очень довольный собой, тем, что он так всё чудесно устроил, не спеша повернул домой. Его прямо распирало от гордости, и он уже начал представлять себе, как обрадуется мама его возвращению и как будет гордиться тем, что у неё такой славный и добрый ребёнок. И все звери тоже будут говорить…
… но что будут говорить звери, страусёнок не успел подумать, потому что прямо перед ним, преградив дорогу, бесшумно упала большая тень, которая принадлежала Чёрной Пантере. Сердце страусёнка упало, и он, издав короткое «ой!», застыл на месте.
— Ты, кажется, испугался, мой птенчик? — мурлыкнула пантера, и её жёлтые глаза впились в страусёнка. — Откуда и куда держишь ты свой путь?
Страусёнок никак не мог унять колотившую его дрожь.
— Вы меня очень испугали, — пролепетал он.
— Ну, что ты, крошка, разве можно пугаться своей очень дальней и безусловно сводной родни. Так откуда ты всё-таки идёшь и куда? — пантера не спускала со страусёнка тяжёлого взгляда.
И тут что-то случилось со страусёнком. Что-то внутри его повернулось, дрожь унялась, и в его маленьком мозгу вспыхнул и погас сигнал опасности. Страусёнку даже показалось, что кто-то шепнул ему изнутри: «Говори немедленно… полуправду, иначе ты погиб». И как бывает в минуты величайшей опасности и напряжения, он вдруг собрался и, совершенно неожиданно для себя, заговорил уверенно и смело:
— Я гулял и встретил гориллу, но она не захотела со мной говорить, потом я встретил стадо гиен, и они умчались от меня, не попрощавшись, разыскивать Хромую Антилопу, и совсем недавно также невежливо, не простившись со мной, уполз питон на поиски маленькой обезьянки Шка-Кро. Мне показалось, что они не принимают меня всерьёз, — заключил страусёнок.
— Боже мой, крошка, при каждой встрече ты выкладываешь мне массу интересных вещей. К сожалению, не всегда удаётся воспользоваться ими. Но тебе, как родственнику, по секрету скажу, случайно или нет, уж не знаю… — здесь пантера сделала значительную паузу, — но обезьянки Шка-Кро не оказалось на баньяне. И как сказал мне один приятель, парящий в небе, которому кое-что перепадает с моего стола, обезьянка Шка-Кро срочно, необыкновенно срочно переселилась в другой лес, и какая-то птица показывала ей дорогу. Так что твой друг питон напрасно надеется полакомиться Шка-Кро.
— Как полакомиться?! — воскликнул потрясённый страусёнок.
— А очень просто. Эта, по ошибке выкроенная без ног, резиновая шкура просто обожает натягивать себя на обезьянок. Ты, кажется, чем-то взволнован, моя радость?!
— Н-нет, — пролепетал страусёнок. — Просто это очень… очень неаппетитно.
— Ну, о вкусах не спорят, — мурлыкнула пантера и добавила: — Но я рада, что эта милая обезьянка Шка-Кро улизнула от этой пожарной кишки, так как я не оставляю надежды побеседовать когда-нибудь с глазу на глаз с нашей крошкой…
Пантера, придя в хорошее расположение духа, повалилась на бок и стала валяться, ну, совсем как домашняя кошка, играя в воздухе лапами и щуря от удовольствия свои жёлтые глаза. И развлекаясь таким приятным для неё образом, она вдруг как бы невзначай небрежно спросила:
— Да, а что ты там сказал насчёт Хромой Антилопы, где это она запропастилась, бедненькая? Я что-то давно её не встречала. Да и шайка этих псов может легко спустить с неё повреждённую шкуру. Уж не помочь ли мне ей, а? Как ты думаешь?
И снова что-то толкнуло страусёнка под сердечко, и снова голос изнутри, казалось, шепнул ему: «Берегись. Говори… полуправду».
— Неужели Вы думаете, что гиены способны обидеть бедную Хромую Антилопу, которая и так страдает?
— Мой родственник, пусть даже дальний и безусловно сводный, мог бы быть немного посообразительней. Да они мигом прикончат бедняжку, если только найдут её.
Пантера кончила валяться и села, внимательно рассматривая страусёнка. И тот от всего сердца выпалил:
— Конечно, я знаю, куда побежали гиены. Они ищут Хромую Антилопу в высоких травах, которые растут за ручьём, выходящим из Большого леса.
— Прекрасно, я сейчас же отправлюсь туда, чтобы помешать этой собачьей своре устроить бойню. А то что-то они стали позволять себе слишком много. Прощай, моя прелесть. Не забывай свою дальнюю и безусловно сводную родственницу.
И Чёрная Пантера одним прыжком исчезла в кустах. Это случилось так быстро, что страусёнок не успел произнести вежливое «до свидания». Было ясно, что его попросту никто не услышит. Он постоял немного, пытаясь собраться с мыслями, но его тут же отвлёк от размышлений голос, который очень отчётливо и сухо откуда-то сверху произнёс, а вернее, прощёлкал:
— Браво… Ты делаешь успехи, хотя и не слишком значительные. Но всё-таки успехи. Ты ведь мог сообщить своей родственнице гораздо больше.