Не надо, Азриэлла!

— Рассказывайте, что знаете. Постарайтесь без долгих прелюдий. И учтите, ведётся запись.

Зуб мой сразу начал ныть невыносимо, я поджал щёку кулаком и прикрыл глаза. Корень суетливо копошился, орудуя руками под столом — должно быть, для успокоения нервов перекладывал с места на место свою красу и гордость. Китайцы сидели нахохлившись, но косенькие улыбочки так до конца и не сошли с их мордочек. Баскетбанутый Костя был бледен и держался под одеждой за грудь.

— Давайте я начну, — сказала, побарабанив пальчиками по столешнице, Зося. — Убийца, несомненно, тот, кто везёт контрабандные наноботы. И определить его, в сущности, несложно… будет несложно, — поправилась она. — Если, конечно, он упустил из виду…

Дарий соображал на лету.

— Сеня, быстро в медотсек! Кати сюда захаровский анализатор.

Сеня обернулся мигом.

Внешне анализатор выглядел целёхоньким. Зато внутри… похоже, там поработали всё тем же злосчастным газовым ключом. В глазах у капитана впервые мелькнуло что-то вроде растерянности.

— Ну не беда, — хладнокровно сказала Зося. — Думаю, могу и так его назвать. Я, знаете ли, до крайности любопытна, а двери кают толком не запираются. Сеня и

Сёма, наверное, подтвердят мои слова. Признайтесь, господа, ведь вы видели газовый ключ в каюте Кости?

Костя протяжно вздохнул. Китайцы дружно закивали.

— Я дазе видел, как он етот клюсь в дусевой брал, — торопливо выпалил Сёма, тыча в недавнего приятеля пальчиком. — Тама в яссике их многонько. Етот самый больсой. Потом под мясики прятал.

— Константин? — Капитан хищно оскалился и сделал резкое движение пальцами, повинуясь которому маленькие пилоты крадучись двинулись к Косте.

Костя резко поднялся и вынул руку из-за пазухи. В огромном кулаке был зажат пистолет Захарова. Ствол качнулся вверх-вниз.

— Все в кучу. Туда, в угол. Живо, мясо!

Сёма с мяукающим криком молнией нырнул ему под бок. Хлопнул выстрел. Сёма взвизгнул, завертелся винтом и вдруг завалился навзничь. Конечности его быстро и страшно сучили, сбивая в кучу ковёр. Костя пружинисто переступил через него и чудовищным ударом ноги в голову снёс второго китайца. Того отшвырнуло на тележку с анализатором. Он сразу затих.

— Я сказал, в кучу, мясо, — повторил Костя.

— Послушай, овер, — с бесшабашной смелостью выкрикнул вдруг Корень, продолжая яростно чесать в штанах сразу обеими руками. — От чего тебе чинили башню?

— Не твоя забота, — сказал Костя и, сунув ствол пистолета себе в рот, нажал спуск.

Наполовину безголовое тело баскетболиста шлёпнулось рядом с бьющимся в агонии Сёмой.

Мне невыносимо захотелось блевать. Чем я с облегчением и занялся.

На орбите Пажити П-1101 дожидался не только грузовой терминал, но и команда следователей. Коллеги

Захарова отличались от покойного в лучшую сторону. По крайней мере, до угроз и запугиваний не опускались. Может быть, потому, что преступник изобличил себя самоубийством и подозревать оставшихся не было нужды?

Дольше всех мучили Корня, допытываясь, откуда ему стала известна кодовая фраза, которой можно остановить пошедшего вразнос овера? Именно этого ове-ра — ведь ключи всегда разные? Корень отчаянно теребил пенис и отвечал, что ничегошеньки не помнит, действовал на автомате и вообще, не желают ли следователи подержаться за его хозяйство? От него в конце концов отступились.

Тело Кости вместе с мячами и корзиной для баскетбола, соблюдая беспрецедентные меры осторожности, оттранспортировали в район дюз контейнеровоза и сожгли пятисекундным реактивным выхлопом.

Нас помурыжили недельку в карантине и спустили-таки на планету.

Зосю встречали родные. Раскрашенная в легкомысленные цвета авиетка, фырча останавливающимися винтами, подкатила прямо к трапу челнока. Первой из неё выскочила огромная пушистая собака, затем парочка радостно визжащих карапузов в бантах и оборочках и, наконец, очень красивые мужчина и женщина.

Мы с Корнем отошли в сторонку, чтобы не мешать счастливому воссоединению семейства. Мне было чертовски завидно. Корню, судя по тому, как энергично он принялся шуровать в паху, тоже.

— Ну и куда ты сейчас? — спросил я, с наслаждением вдыхая сладкий воздух.

— А… поболтаюсь тут маленько, понюхаю, чем пах-нуг местные барышни, да и рвану назад. Я говорил с Да-рием. Он через месячишко идёт к Земле.

— Назад? А как же шейх? Кастрирует ведь.

— Подумаешь, беда! — Корень беззаботно тряхнул головой. — Может, это и к лучшему. Знаешь, как меня уже достала эта штуковина! Кстати, — он оживился, — хочешь подержаться? Напоследок, а?.. Чистоту гарантирую.

— Ну разве что напоследок, — с сомнением пробормотал я.

Сияющий Корень немедленно подскочил, задирая расшитую петухами косоворотку. Штаны оказались уже спущенными. Я точно во сне протянул руку и ухватился за крепкий горячий орган. Пальцы сходились едва-едва. Потом я посмотрел в смеющиеся глаза Корня и… с силой дёрнул. Фальшивый член вместе с мошонкой отклеился, и Томка, славная моя сестрёнка, лучшая в мире актриса, мигом одёрнула рубашку, покатываясь со смеху. Подмигнув ей, я запустил палец левой руки в рот, отковырнул поддельный (хоть и ноющий, будто натуральный) зуб и вогнал его в паз на торце контейнера-фаллоса. До упора. Контейнер немедленно начал разогреваться, и я отбросил его подальше, чтобы не обжечься.

Через минуту он лопнул, выпустив белёсое, быстро тающее облачко.

Теперь я не только проживу лет сто пятьдесят, как большинство моих сверстников, но проживу их удовлетворённым. Даже если здесь никогда-никогда не приземлится вербовочный бот «голубых беретов». Ведь мы с Томкой выполнили сегодня клятву, данную давным-давно пятнадцатилетней невестой, сбегающей с Пажити. Нашей мамой.

— Матвей!

Я обернулся. Зося призывно махала мне рукой.

— Матвей! Иди же сюда!

— Похоже, она действительно намерена поселить тебя у своих родителей, — сказала Томка.

— Между прочим, мне обещано, что наши комнаты будут рядом, — похвастался я.

— Ну так ты уж не растеряйся! Учти, она вполне готова…

— …Подержаться? — рассмеялся я.

— И не только, Матвейка. — Томка стала вдруг серьёзной.

— Будь спокойна, сестрёнка. Не растеряюсь.

— Матвей, ну ты что? — Подошедшая Зося потянула меня за одежду. — Идём скорей. Диспетчер уже окончательно взбеленился. Грозит пожаловаться на папку в авиаотряд. Лётные права в два счёта отберут. Тома, а ты летишь?

«Тома»? Я окинул девчонок недоуменным взглядом. Обе хитро улыбались. Ну и конспираторши!.. Когда только снюхаться успели?

— Разве что на денёк… — протянула с сомнением Томка.

— Тогда побежали! И мы побежали…

Галина Чёрная

Детектив из Мокрых Псов. Дело № 1. Маньяк святой воды

Поезд высадил меня на дьяволом забытой станции городка со странным названием Мокрые Псы, округ Дог'ре, что в переводе с ангелльского означает «Собачья кровь». Я поставил свой чемодан на платформу и оглядел пустынный перрон. Небольшое одноэтажное здание станции соблюдалось в порядке — хорошо ухоженные кусты плюща в декоративной паутине с крупными металлическими пауками оплетали его по бокам до самой крыши. Серое небо, один, традиционно ржавый, фонарь, полусорванное ветром расписание поездов и общая атмосфера какой-то особенной, домашней унылости. Всё как в детстве…

— Значит, это и есть моё новое место работы? Ну-с, посмотрим, посмотрим, — бодро пробурчал я себе по нос.

Клубящийся по платформе туман начал собираться, густеть, приобретая форму, и ещё через несколько мгновений передо мной стоял станционный смотритель. Пожилой вампир дружелюбно улыбнулся, обнажая полустёршиеся клыки и привычно подхватывая мой чемодан.

— Как доехали, сэр? Надеюсь, поездка была не слишком утомительной? — вежливо поинтересовался он.