Страница 15 из 24
С рождением первенца связана еще одна заповедь Торы, предназначенная для неукоснительного исполнения: «И говорил Бог Аарону: “…Каждый первенец всякой плоти, открывающий утробу, которого приносят Богу от людей и от скота, тебе будет, но ты должен выкупить первенца из людей и первенца из скота нечистого. А выкуп его: когда исполнится ему месяц, выкупи его по оценке: пять серебряных шекелей, по шекелю священному, двадцать монет “гера” он…”»
Считалось, что отказ от выполнения этой заповеди может привести к ранней смерти первенца, к тому, что его начнут преследовать несчастья и одновременно такие же несчастья будут валиться на голову отца, не выполнившего заповедь.
Сборник мидрашей «Бемидбар раба» объясняет, что заповедь о выкупе первенцев связана с тем, что поначалу перворожденные сыновья должны были исполнять обязанности священнослужителей – коэнов. Однако, сообщает мидраш, в тот момент, когда евреи, не дождавшись возвращения Моше с Синая, создали золотого тельца, именно первенцы первыми принесли ему жертвы. Поэтому Творец лишил первенцев права быть священнослужителями и поставил на их место потомков Леви, которые не служили тельцу. Так, если верить мидрашу, среди евреев образовалась особая каста священнослужителей – левитов, из которых особенно были выделены потомки первосвященника Аарона – коэны.
Но первоначальная святость – святость первенцев, которые должны быть посвящены Богу, – при этом не исчезла, и снять ее можно только выкупом. «Отцу, выкупившему своего сына, – пишет Элиягу Ки-Тов, – засчитывается, словно он отдал его Небесам, выполнив то, что говорит Писание: “Первенца твоих сыновей отдашь Мне”…»
Заповедь эта, как следует из всего вышесказанного, не распространяется на коэнов и левитов, которые и сегодня составляют заметную часть еврейского народа, а также на первенца дочери коэна – даже если она вышла замуж за простого еврея. Правда, если дочь коэна родила вне брака или от брака с неевреем, ее ребенок тоже подлежит выкупу, так как она осквернила себя запрещенной сексуальной связью.
«Шульхан Арух» пишет, что еврей, который хочет выполнить эту заповедь с особой тщательностью, должен найти коэна, который был бы знатоком Торы и при этом испытывал материальные затруднения: в этом случае деньги, уплаченные в качестве выкупа, могут прийтись ему весьма кстати. Но если отец ребенка уже договорился с неким определенным коэном о том, что тот произведет обряд выкупа, то ему запрещено менять это решение и обращаться к другому коэну. (В то же время он может пригласить нескольких коэнов и разделить между ними сумму выкупа.)
Обычно обряд выкупа первенца совершался днем, на тридцатые сутки после рождения ребенка, причем Талмуд разрешает отложить его лишь в случае, если этот день пришелся на субботу или праздник, когда еврею запрещено проводить какие бы то ни было операции с деньгами. Однако в этом случае обряд нужно провести сразу после окончания субботы или праздника.
Во время проведения обряда отец вносит ребенка в комнату. Он кладет сына перед коэном и, обращаясь к нему, произносит первую ритуальную фразу:
«Это мой сын, первенец, которого родила мне жена моя, простая еврейка».
Одновременно отец берет в руки монеты или драгоценности (но ни в коем случае не банкноты, чеки, долговые расписки и т. п.), стоимость которых соответствует 5 серебряным шекелям или 5 села, то есть 96 граммам чистого серебра.
«Что ты предпочтешь – своего первородного сына или пять села, которые ты обязан отдать в качестве выкупа за него?» – задает следующий предусмотренный этим ритуалом вопрос коэн. Отец отвечает: «Я желаю выкупить своего сына, и вот тебе деньги за его выкуп, которые я обязан отдать по закону Торы». Но прежде чем передать деньги коэну, отец ребенка произносит два благословения: в первом он благословляет Творца за данную евреям заповедь о выкупе первородного сына, а во втором – за то, что удостоился дожить до этого времени. Сразу же после этого, не медля ни минуты, он должен передать деньги коэну, и тот вступает в свою роль: он подносит зажатые в руке деньги к голове ребенка и произносит: «Это – за этого, это – замена того, это теряет свою силу благодаря тому! Это ребенок пусть придет к жизни, к Торе и к страху перед Всевышним. Да будет воля Божья, чтобы так же, как он пришел к выкупу, он пришел к Торе, к хупе и к добрым делам, и скажем амен!».
Затем коэн кладет руку на голову ребенка, произносит благословения и отрывки из Торы, в которых желает ему здоровья, долголетия, плодовитости и праведной жизни. Далее коэн читает благословение над вином и на этом собственно церемония выкупа первенца заканчивается и начинается трапеза, которую опять-таки желательно совместить с щедрой раздачей цдаки нуждающимся.
Так как сумма выкупа в пять шекелей достаточно велика, то в последнее время, особенно у светских евреев, стало принято превращать обряд выкупа в чисто символический: коэн принимает у отца деньги или драгоценности, но по окончании обряда возвращает их полностью или частично отцу в качестве подарка. В принципе еврейский закон не возражает против такого жеста, но запрещает отцу заранее договариваться с коэном о том, что тот вернет деньги. Ну, а в семьях ортодоксальных евреев принято исполнять эту заповедь дословно и выкладывать за выкуп первенца вполне определенную сумму. В современном Израиле в Бней-Браке, Иерусалиме и других городах с высокой долей религиозного населения и сегодня без труда можно купить в магазинах пять специально изготовленных монет для выкупа первенца, суммарный вес которых составляет те самые заветные 96 граммов.
В случае если отец ребенка находится в другом городе, а пришло время его выкупа, то он должен найти коэна в том месте, куда его занесла судьба, и произвести весь обряд от начала до конца. Но в этом случае вместо того, чтобы положить перед коэном ребенка, он говорит ему: «Есть у меня сын, первенец, которого я должен выкупить».
Любопытно, что если отец первенца по незнанию или по какой-либо другой причине не совершил над ним этого обряда, то он сам должен себя выкупить – именно через такую церемонию пришлось пройти автору этих строк через несколько лет после его приезда в Израиль. Заодно я тогда же произвел выкуп своего старшего сына, которому к тому времени было уже 14 лет.
Свадьба с приданым
Разговор о том, как заключаются браки, согласно еврейской традиции, стоит начать с того, что иудаизм категорически запрещает так называемые «браки по расчету». Брак не должен и не может быть заключен, если одна из сторон стремится к нему, руководствуясь исключительно денежными, материальными соображениями. Это не просто нравственный императив, это – Галаха, еврейский закон, подлежащий неукоснительному соблюдению. И если накануне свадьбы или даже после нее будет ясно доказано, что один из супругов вступал в брак, руководимый исключительно желанием разбогатеть (например, мужа интересовала только величина приданого невесты или женщина согласилась на брак только для того, чтобы стать наследницей богатого престарелого мужчины), то такой брак может быть признан раввинатским судом недействительным или подлежащим немедленному расторжению.
Но вместе с тем различные финансовые вопросы играют огромную роль при заключении брака и, прежде всего, при определении материальных обязательств обеих сторон.
Согласно еврейской традиции, невеста обязана принести с собой в дом мужа приданое, и еврейские родители начинали копить определенную сумму и откладывать различные ценные вещи, которые потом пригодятся их дочери в семейной жизни, сразу же после ее рождения. Если же речь шла о бедной семье, то родители должны были обратиться за помощью к общине. Нередки были случаи, когда еврей, попросив рекомендательное письмо от раввина, отправлялся бродить по всем окрестным местечкам, выпрашивая у евреев приданое в качестве цдаки. Для еврейских невест-сирот и просто бесприданниц существовал специальный фонд, который пополнялся за счет пожертвований, обычно делаемых счастливыми родителями новобрачных на их свадьбе. (Вспомним, что в бабелевском «Закате» сломавший отца Беня Крик, тем не менее, чтобы соблюсти приличия, жертвует от его имени пятьсот рублей в пользу невест-бесприданниц. Чтобы оценить размер этой суммы, стоит вспомнить, что в те годы хорошая корова стоила сорок рублей.) Однако порой просьбы бедняка помочь его дочери с приданым, увы, натыкались на глухую стену скупости. Именно так произошло с Гершеле Острополеру, когда он пришел к богатому соседу с просьбой дать ему в долг сто рублей на приданое для дочери, так как жених просит двести, а у Гершеле есть только половина этой суммы. Вместо денег богач дает Гершеле совет – отдать жениху одну сотню до свадьбы и пообещать выдать вторую после нее, а затем попросту «наплевать и забыть». «Э-хе-хе, – вздыхает в ответ Гершеле, – проблема как раз в том, что у меня есть эта вторая сотня!»