Затон

Безуспешно гоняясь за Анной в течение длительного времени, Слава не то что привык к неудачам, но, планируя очередное мероприятие, подсознательно начал допускать возможность неуспеха. Сегодняшний день вновь вернул уверенность в себе. «Это же так просто, – думал Слава, мысленно перебирая события последнего времени. – Задумано – сделано. Ведь люди – они такие уязвимые… Просто с этим дурацким заказом я сам выработал у себя комплекс неполноценности. Я стал думать и вести себя как типичный неудачник. – Ему вспомнились галлюцинации и глубокие обмороки, преследовавшие его последнее время. – Это ж надо было довести себя до такого состояния, чтобы начать подозревать самого себя в сумасшествии! Я по-прежнему в норме. Я по-прежнему то неизбежное зло, которое в итоге порождает добро. Я очищаю общество от скверны. Я – чистильщик! – Славе настолько понравилось это определение, что он даже замурлыкал себе под нос какой-то бравурный марш. Но тут из темного, самого дальнего угла сознания вдруг выползла подлая мыслишка: – Зачем же ты тогда убрал Лошадника? Потому что он и есть скверна. – Уверенно ответствовал Слава. – Но если ты уберешь всех своих поставщиков, как же ты будешь выполнять свою миссию? И вправду, зачем же я это сделал? – Мысли в голове у Славы смешались, как шахматные фигуры, сброшенные с доски неосторожным движением. – А куда я еду?»

Впереди загорелся красный свет и Слава, автоматически выполнив необходимые манипуляции, пристроился в хвост стоящей перед ним машине. Из глубокого раздумья его вывел голос за окном, жалостливо выводящий:

Подайте на пропитание ветерану чеченской войны! Уважаемый, пожалейте инвалида.

Нашарив в нагрудном кармашке монету, Слава выудил ее двумя пальцами и опустил в протянутую ладонь. Снизу вверх, выпучив красные, налитые алкоголем глаза, на него смотрел Женька.

Богатые – самые жадные, – глядя в упор на Славу тупым, неузнающим взглядом, отчетливо выговорил он, пряча монету в карман. – А еще на такой машине… – Из-за отворота рукава камуфлированной рубахи он достал пачку «Данхилла» и, закурив, указательным пальцем левой руки нажал рычажок управления. Самоходное кресло, повинуясь хозяину, покатилось дальше вдоль ряда машин.

Это итальянское автоматическое кресло Слава покупал для Женьки лично, когда были еще не готовы швейцарские суперпротезы. То были не протезы, а чудо, истинное чудо техники. Ждать, правда, пришлось долго – шесть месяцев. Но ничего… Все это время Женька на наших рассекал, на отечественных. Поначалу Слава пристроил его курьером, а параллельно заставил закончить бухгалтерские курсы. Но мало ли их таких, закончивших бухгалтерские курсы? Главное – место хорошее найти. И Слава расстарался. Заплатил, кому надо, в кадровом агентстве, и получил Женька высокооплачиваемую работу в крупной торговой компании. Женькой он гордился. Он был у него, как бы, выставочный экземпляр.

Он высунулся в окно и заорал: «Же-енька!»

Но тот не слышал его или сделал вид, что не слышал и, знай, собирал милостыню в длинном ряду выстроившихся у светофора машин. А тут загорелся зеленый, и позади Славы яростно загудели клаксоны, заставляя двигаться вперед. Он проехал перекресток и собирался остановиться – бежать к Женьке, узнать, что же у того случилось за те два месяца, что они не виделись, но вдруг осознал, что ему этого не хочется делать. Ему не хочется разбираться с Женькой, ему не хочется видеться ни с кем из своих подопечных… Ему ничего не хочется…

Слава миновал МКАД, проехал еще километров тридцать и лишь тогда остановился. Он вышел из машины и открыл багажник. Уже очнувшийся пленник что-то яростно замычал, выпучив глаза. Одним резким движением Слава содрал наклейку с его рта.

Эй, слушай, выпусти меня. Мне надо. Срочно! Выпусти, а то я прям в машине…

Слава достал из кармана нож, разрезал липкую ленту, опутавшую руки и ноги пленника, и помог тому выбраться из машины.

Не вздумай бежать, пристрелю!

Но угроза была излишней, Эдя никуда и не собирался бежать. Сделав шаг за машину и обернувшись спиной к похитителю, он долго и громко выливал скопившуюся в организме жидкость, а закончив, еще пару минут переживал состояние охватившего его блаженства.

Ну что, все? – поинтересовался Слава. – Садись в машину. За руль давай.

Ты везешь меня убивать? – спросил хриплым голосом Эдя, когда они уселись в машину и тронулись с места. – Куда ехать-то?

Прямо. Все время прямо. Держись главной дороги. – Слава достал пистолет, покрутил его в руках и спрятал в «бардачок». – Убивать? Посмотрим… В зависимости от того, будешь ли ты говорить мне правду. Итак… Рассказывай свою историю с самого начала, как вы дошли до жизни такой, что начали заказывать друг друга.

Эдя бросил взгляд на странного киллера, пытаясь быстро просчитать в уме верную линию поведения. Убить его тот мог уже давно, но не убил. Хочет денег?.. Эдя ему предлагал, но он не прореагировал… Так чего же он хочет, в конце концов?

Слушай, давай познакомимся, что ли. Меня Эдуардом зовут. Можно просто – Эдя или Эдик. А тебя? – Попытался потянуть время Эдя.

Не важно, – довольно жестко оборвал его собеседник. – Рассказывай.

Ну, хорошо, – с видом оскорбленной добродетели согласился Эдя. – Нас трое компаньонов. Вадя, Анна и я. Я тебе уже говорил, Анна с Вадей жили вместе…

Не ври! Откуда ты знаешь, сколько стоят мои услуги по ликвидации? – снова оборвал его Слава.

Да не вру я! С чего ты взял? – Эдя почувствовал, что собеседник его почему-то злится и нервничает, и постарался говорить как можно убедительнее и спокойнее. – Мне Вадька все рассказал. Мы с ним друзья с четырех лет. Вместе в детский сад, в школу, в институт, на работу… Все вместе. У нас не было тайн друг от друга. Когда он заказ делал, я с ним ездил. На ипподром. Там букмекер один есть… Вот к нему. И когда они договаривались, и когда Вадька деньги ему отдавал… Я все видел. Да, собственно говоря, Вадька у меня на это дело денег и занял.

Ладно, предположим, здесь я тебе поверил, – согласился Слава. – Из-за ревности это у них все…

Да, да, – охотно закивал Эдя.

Но почему же тогда Вадя, друг детства, заказал тебя? – хитро прищурившись, поинтересовался Слава.

Что-о? – искренне удивился Эдя. – Ва-адя? Не может быть.

Однако, это так. Против фактов не попрешь. Что, тоже, скажешь, из-за ревности? – с кривой ухмылкой поинтересовался Слава.

Эдя был в полной растерянности. Он искренне считал, что их дружба является для Вади истинной ценностью. В отличие от него, Эди. Ему всегда казалось, что Вадя отдает больше и охотнее, чем он. Его же их дружба в последнее время начала тяготить. Ему припомнилось даже, какое несколько дней назад у него было искушение отправить друга на тот свет. Но чтобы Вадя по отношению к нему, Эде, такое… Невероятно. «Неужели из-за Ольги? – Острым камушком стукнула в висок догадка. – Боже, какой идиот…»

Э-э-э… – замялся он, – а ты точно знаешь, что это он?

Абсолютно, – уверенно кивнул Слава. – Что, опять ревность?

Ну да. Собственно говоря… Больше не из-за чего.

Слава расхохотался.

Ну-ну.

У нас заказчик есть, немец. А у него жена…

Тоже немка, – с ехидцей вставил Слава.

Нет, она наша. Ольга ее зовут. – От услышанной новости Эдя все еще пребывал в растерянности и никак не мог взять себя в руки. – Она приехала сюда. В Москву. Ну… Мы оба принялись за ней ухаживать. Она предпочла меня. Вот и все. – Эдя поскреб пятерней щеку. – Но, черт возьми, я и подумать не мог, что он…

Понятно. – Остановил Эдин рассказ Слава. – Ревность. Он заказал тебя, а ты – его.

Да не заказывал я его! – Взорвался от возмущения Эдя, невольно дернув руль, от чего машина рыскнула влево.

Спокойнее, не надо бурных эмоций, – предупредил Слава. – Ревность, стало быть. В вашем маленьком коллективе кипят прямо-таки шекспировские страсти… А деньги здесь ни причем. А как же тогда квартира?

Какая квартира? – Эдя расслабился, решив, что самый опасный момент разговора уже позади и действительно не понял вопроса.