Колдунья

Но сейчас они оказались на земле Джаспера, их окружали только его люди. Ему не нужно было больше рассказывать небылицы, не было необходимости сдерживать свои порывы. Ступеньки кареты опустили, и Джаспер спрыгнул вниз. — Вылезай, — кивнул он Хлое.

Она подчинилась. Криспин неожиданно положил руку ей на поясницу и толкнул ее так, что она чуть не упала со ступеней. Джаспер подхватил ее, и, вновь ощутив страх, она подумала, что только брат стоит между ней и Криспином с его необузданной жестокостью. Джаспер тоже был жесток, но им двигала цель, которую он считал самой важной в жизни. Криспин же обожал причинять боль просто так, ради самой боли.

Хлоя не гостила в Грэшем-холле с тех пор, как была ребенком, но и теперь он показался ей таким же гнетущим, как раньше. Воздух, был затхлым. Хотя Денхолм-Мэнор имел неопрятный вид, но там все было по-иному. Или, может, просто она чувствовала там себя по-другому.

— Джаспер…

Тихий голос прозвучал откуда-то из тени за лестницей, и Луиза несмело вышла на неяркий полуденный свет.

— Хлоя… Я не знала…

— Не будь дурой, все ты знала, — рявкнул ее муж, стягивая перчатки. — Я же велел тебе приготовить чердачную комнату в западном крыле.

— Да… но… ты не сказал, зачем. — Луиза растерялась при виде застывшей фигуры сводной невестки. — Хлоя, дорогая… — Она протянула руки, демонстрируя совершенно неуместное сейчас радушие.

— Луиза. — Хлоя наклонила голову в сдержанном приветствии. Жена Джаспера не сделала ей ничего плохого, но и добра Хлоя от нее не видела. Пассивный наблюдатель злых дел скорее враг, чем друг.

— Ты должна попрощаться с Дэнисом, сестричка, — сказал Джаспер с издевкой. — Ты не увидишь его до дня свадьбы. После вашей близкой дружбы тебе, несомненно, хочется попрощаться с ним подобающим образом.

Хлоя не стала отвечать, а только посмотрела прямо в глаза Дэнису, надеясь, что он поймет, как она презирает его. Но его лицо опять приняло прежнее самодовольное выражение, а в глазах появился блеск, словно он предвкушал что-то небывалое. Ее вновь охватил страх, который она все эти дни отчаянно пыталась подавить.

— Криспин, отведи ее наверх и запри, — последовал резкий приказ Джаспера.

Значит, теперь Криспин добьется своего. Хлоя резко вздохнула и напрягла спину, когда Криспин схватил ее за руку.

— Мне не нужна помощь, — заявила она. — Я вполне могу сама подняться по лестнице.

— Шагай. — Он заломил ей руку за спину, и она прикусила губу от боли, двинувшись вперед без дальнейших возражений.

— И сразу спускайся, — добавил Джаспер, когда они уже были на лестнице, и Хлоя едва не вздохнула от облегчения. Значит, Джаспер пока еще не уступил ему инициативу.

Чердачная спальня в западном крыле была небольшой комнатой под самой крышей с закопченным мансардным окном. Другие комнаты в этом крыле были нежилыми, и когда в коридоре затихли звуки шагов, Хлоя оказалась в полной тишине.

В комнате она увидела кровать с балдахином на четырех столбиках, туалетный столик, стул со спинкой и ночной горшок под кроватью.

Итак, что же дальше? Она села на кровать, пожалев, что с ней нет Данте. Она никогда не чувствовала себя более несчастной, чем сейчас. В детстве, когда ей было так одиноко и безрадостно, рядом всегда были животные… всегда поблизости находился кто-то, кому было еще хуже. Сейчас же она осталась совсем одна.

Слезы покатились по ее щекам, и несколько минут она проплакала. Но, услышав шаги в коридоре, Хлоя поспешно встала, освежила лицо водой, села на стул и отвернулась к окну, чтобы вошедший не заметил следы слез.

В комнату вошел Джаспер, его сопровождал слуга с саквояжем. Это был тот саквояж, которым она пользовалась во время поездки. Слуга тут же вышел, закрыв за собой дверь. Джаспер повернул ключ и несколько минут разглядывал свою сестру:

— Луиза найдет тебе какую-нибудь одежду, — сказал он. — А все остальное у тебя есть.

— Спасибо, — произнесла она, понимая, как неуместна ее благодарность.

— Позволь мне кое-что тебе разъяснить. — Он подошел к стулу. — Встань.

Хлоя повиновалась. Разве у нее был выбор?

— Посмотри на меня.

А вот это уже было труднее. Она не хотела, чтобы он увидел следы слез. Но Джаспер неожиданно помог ей. Он с размаху ударил ее по лицу, от боли слезы покатились по щекам, она подняла голову и посмотрела на него.

— Так-то лучше. Завтра вечером тебя обвенчают с Криспином…

— Нет! — Она сжалась, ожидая еще одного удара, но он не стал ее бить.

— Не перебивай, — заявил он таким тоном, как будто ему наскучило объяснять ей все. — Как я сказал, завтра вечером ты выйдешь замуж за Криспина. После этого ты будешь отведена в часовню, как когда-то твоя мать. То, что не смогла сделать она, сделаешь ты, ее дочь. Таковы правила Конгрегации, — добавил он абсолютно спокойно. — Мы не оставляем дело незаконченным, и я ждал почти пятнадцать лет, чтобы выполнить свое обязательство. А потом… — Он пожал плечами. — Дальше уже решать будет Криспин. Твое состояние перейдет в его руки, а значит, и в мои, как и должно было случиться после смерти твоего отца. Каким-то образом твоя мать сумела… — Он внезапно замолчал, на лице появилось брезгливое выражение. — Элизабет, эта невинная дурочка, каким-то образом перехитрила и своего мужа, и своего сына. Итак, ты займешь место своей матери, — подвел он итог, — выполнишь то, что должна была сделать она, с одним только исключением. Криспин лишит тебя девственности, и таким образом ваш брак будет узаконен. Это все. — Он отвернулся от нее.

— Не совсем, — сказала Хлоя, не понимая, зачем вообще она вступает с ним в разговор. Скорее всего, ей необходимо было хоть как-то поколебать спокойную уверенность ее брата. — Криспин не может лишить меня девственности. Это уже произошло.

— Что? — Джаспер резко развернулся и потрясенно уставился на нее. — О чем ты, черт побери? Ты с семи лет жила в этом чертовом монастыре, а потом… — его глаза стали задумчивыми. — Потом за тобой присматривал Хьюго Латтимер, так ведь? — медленно произнес он.

Откинув голову, он внезапно захохотал.

— Так вот чем объясняется твое горячее заступничество! Неудивительно, что ты знаешь о змее у него на груди. Так… так, значит, этот праведный пропойца не так уж чист. Это он совратил тебя? Невинную девушку, оставленную на его попечение женщиной, которую он поклялся любить до самой смерти.

— Он не совращал меня, — сказала Хлоя тихо, но твердо. Джаспер покачал головой, все еще посмеиваясь.

— Он совсем не изменился. Ну, да ладно, это только придаст дополнительное очарование завтрашнему празднеству. Тем интереснее будет наблюдать Латтимеру за твоим посвящением.

Хлоя побледнела.

— Наблюдать? Что ты имеешь в виду? Как он будет наблюдать, если его здесь нет?

— О, он непременно будет здесь, — заверил ее Джаспер со спокойной убежденностью. — Если он выехал сразу после получения моего послания, то должен прискакать к часовне как раз к началу церемонии. А уж мы подготовим ему радушную встречу… и очень неприятное расставание… навсегда. — Губы его растянулись в улыбке, но в глазах был лед, когда он покинул ее.

Хлоя металась по небольшой комнате. Она поняла, что больше уже не боится за себя. Вместо страха она чувствовала необычный прилив энергии и решимости предпринять что-нибудь, чтобы убежать. Слишком долго она вела себя пассивно. Если Хьюго приедет, а он непременно приедет, если узнает, где она, — тогда надежда есть. Но ей необходимо предупредить его о ловушке Джаспера. Именно поэтому она должна бежать и встретиться с Хьюго до того, как он доберется до Шиптона. Вот только как это сделать?

Она обвела взглядом комнату, надеясь что-то придумать. Потолок был слишком высоко, даже если бы она и сумела протиснуться в небольшое оконце. Может быть, устроить пожар, и, когда откроют дверь, она выскользнет под покровом дыма? Сколько времени пройдет, прежде чем пожар в этом изолированном крыле заметят внизу? Слишком много. Пока до нее доберутся, она задохнется.