Страница 3 из 87
Не знаю, как представлялись вам события издалека. Но нам, наблюдавшим события со швейцарской вышки, действительно казалось после первых событий войны, что циклопический милитаризм Германии раздавит беспощадно французскую республику, как он раздавил Бельгию. Накануне битвы на Марне население Франции пережило «неделю великого страха». Наяву и во сне все видели над собой пушечный зев в 42 сантиметра.
Немецкий милитаризм воплощает в себе всю историю Германии, во всей ее силе и во всей ее слабости. Первое, чем он поразил воображение, это могущество техники. Тяжелые орудия, цеппелины, быстроходные крейсеры, исключительной силы торпеды – все это было бы невозможно без того лихорадочного индустриального развития, которое выдвинуло Германию на первое место среди капиталистических государств. Техника старых капиталистических стран, Англии и Франции, чрезвычайно консервативна. Правда, в области милитаризма самые консервативные нации, как и самые отсталые, проявляли изощренную «чуткость» ко всякому новому техническому завоеванию. Но, в конце концов, зависимость военной техники от общего технически-промышленного развития страны дает о себе знать со всей силой качественно, как и количественно: диаметром орудий; числом снарядов, которые страна может воспроизвести в единицу времени; массой солдат, которых она может в кратчайший срок перекинуть с одного пункта своей территории на другой. Приведенная в движение чудовищная машина немецкого милитаризма не могла не обнаружить, что она соединена приводными ремнями с самой совершенной капиталистической техникой.
Однако милитаризм, это – не только пушки, прожекторы и блиндированные автомобили; это прежде всего – люди. Они убивают и умирают, они приводят в движение весь механизм войны, и они делают это с тем большим успехом, чем теснее они вне милитаризма, в нормальных хозяйственных условиях, связаны с капиталистической техникой.
Лет пятнадцать тому назад в немецкой печати велась горячая полемика по вопросу о влиянии промышленного развития страны на ее военную мощь. Аграрно-реакционные писатели доказывали, как водится, что рост индустрии, вызывающий обезлюдение деревень, подрывает самые основы милитаризма, который де в первую голову опирается на здоровое, патриархальное, благочестивое и патриотическое крестьянство. В противовес этому школа Луйо Брентано[10] доказывала, что только в лице пролетариата капитализм создает кадры новой армии; сам Брентано ссылался, между прочим, на то, что уже в войне 1870 г. лучшими полками считались вестфальские, набранные из чисто рабочих округов. Лично мне на Балканах не раз приходилось слышать от наблюдательных офицеров, что рабочие-солдаты не только интеллигентнее крестьян и легче ориентируются в условиях, но и гораздо выносливее их, не так жестоко тоскуют по «куче» и не так скоро падают духом при физических лишениях. Несомненно, что технические качества немецкого рабочего, его исполнительность и дисциплинированность являются важнейшей составной частью немецкого милитаризма. Что приспособление человеческого материала к потребностям прусского милитаризма совершается не без затруднений, видно хотя бы из того, что процент самоубийств в немецкой казарме в два раза выше, чем во французской. Но, так или иначе, необходимый результат достигается, и известный немецкий социал-либерал, бывший пастор Фридрих Науман,[11] мог с известным правом писать в своем недавно вышедшем памфлете, что «народ железа, техники, организации и математики все еще остается старым, верным народом безусловного личного подчинения».
Наряду с техникой и дисциплинированной солдатской массой стоит еще один фактор немецкого милитаризма – третий, но не последний по значению: прусское офицерство. "Первая часть армии, – сказал в своей патриотической речи в Берлине консервативный профессор Ганс Дельбрюк,[12] – это те люди, которые избрали воинское дело своим жизненным призванием, всю свою жизнь не делают ничего иного и ни о чем ином не помышляют, кроме подготовки к войне, изучают ее искусство, ее теорию и практику, только в этом направлении работают и всецело живут в воинском понятии чести – это офицерский корпус". О генерале Гинденбурге[13] немецкая пресса рассказывала следующий любопытный анекдот. Четверть века тому назад, когда Гинденбург стоял со своим полком в каком-то захолустье, местные дамы обратились к нему с просьбой дать свое имя для благотворительного литературно-музыкального вечера. Гинденбург решительно отказался, на том основании, что с кадетской скамьи он не слушал никакой музыки и не читал никаких литературных произведений, отдавая все свое время подготовке к будущей войне. Именно поэтому, надо полагать, кенигсбергский университет избрал генерала Гинденбурга доктором всех четырех факультетов…
На офицерском корпусе, насквозь пропитанном феодальными воззрениями и тесно спаянном духом кастовой исключительности, держится вся организация немецкой армии. Ост-эльбский офицер, отпрыск юнкерской семьи, создает физиономию немецкого милитаризма. Миллионы интеллигентных солдат и могущественная техника – только материал в его руках. Когда соседние страны стали воспринимать у Пруссии составные элементы ее военной организации, Бисмарк[14] сказал с самодовольной иронией: «Они многое могут сделать у себя по нашему образцу, но прусского лейтенанта им не сделать никогда!». Прусского лейтенанта сделала немецкая история.
«Старейшая германская военная организация, – говорит Дельбрюк, – опиралась на княжескую свиту из особо избранных воинов и на воинственную массу, охватывающую весь народ. Это мы имеем теперь снова. Как изменились формы сражений по сравнению с тем, как сражались наши предки в Тевтобургском лесу! Чудесная техника современных ружей и маузеров и это чудесное соподчинение неисчислимых масс, – а в основе все та же военная организация: воинский дух, в высшей мере развитый и напряженный в целой корпорации, которая в старину была мала, а ныне охватывает многие тысячи, связывая их верностью своему верховному вождю, который видит в ней по-прежнему свою личную дружину (офицерство!), а весь народ стоит под ее руководством, ею воспитан, ею удерживается в состоянии дисциплины. Здесь тайна воинственного характера немецкого народа». «Тайна» немецкого милитаризма – в соединении политической и военной диктатуры юнкерства с беспримерным развитием капитализма.
Германия – страна без революционных традиций. Буржуазия пришла слишком поздно, чтобы серьезно тягаться с силами старого общества. После скромного опыта 1848 г.[15] она предоставила Бисмарку при помощи прусской армии объединять отечество. Чисто феодальное юнкерство было призвано для разрешения задач капиталистического развития и получило в свои руки все ресурсы буржуазного общества. После войн 1864-1866-1870 г.г.[16] ост-эльбские феодалы пересели из прусского седла в общеимперское. Либеральная буржуазия не переходила границ «ответственной» оппозиции, раз навсегда предоставив юнкерству наводить порядок в капиталистическом обществе и распоряжаться его военными силами. Наконец, когда капиталистическое развитие поставило немецкую буржуазию перед новыми задачами мирового характера, она по-прежнему предоставила сплоченному вокруг монархии юнкерству вести вооруженную нацию. В свою новую историческую роль немецкое дворянство внесло все свои наследственные черты: беспощадность в преследовании целей, готовность в критическую минуту швырнуть на чашу весов сотни тысяч и миллионы человеческих жизней, сокрушающий натиск в политике и в стратегии, как метод класса, который в течение поколений привык властвовать и повелевать.
10
Брентано, Луйо (род. в 1844 г.) – известный немецкий экономист. В 1872 г. был профессором экономических наук в Бреславле, позднее занимал кафедру политической экономии в Страсбургском, Венском, Лейпцигском и с 1891 г. в Мюнхенском университетах. Луйо Брентано является главой так называемой «социально-этической школы», стоявшей на точке зрения примирения классовых противоречий. По мнению Брентано, улучшение экономического положения пролетариата идет параллельно с прогрессом техники.
Ленин определяет «брентанизм», как «либерально-буржуазное учение, признающее не-революционную классовую борьбу пролетариата».
11
Науман, Фридрих (1860 – 1919) – видный германский политический деятель. Долгое время был пастором, затем, бросив пасторскую деятельность, целиком отдался политической работе. В 1896 г. Науман, вместе с несколькими единомышленниками, основал национально-социалистическую партию, стремившуюся к примирению классовых противоречий между пролетариатом и буржуазией. Когда в 1903 г. основанная им партия распалась, Науман вошел в объединение свободомыслящих и в 1907 г. был избран депутатом рейхстага. Деятельность Наумана в рейхстаге сводилась главным образом к безуспешным попыткам объединить левое крыло либералов с прогрессистами. После германской революции 1918 г. Науман был депутатом Национального Собрания. 16 ноября 1918 г. он организует германскую демократическую партию, стоявшую на платформе умеренных социальных реформ. Эту партию, не имевшую впрочем особенного веса в германской политической жизни, поддерживали некоторые слои средней и мелкой буржуазии и городской интеллигенции.
12
Дельбрюк, Ганс (род. в 1848 г.) – известный немецкий историк. Был профессором в Берлине, членом прусской палаты и депутатом рейхстага. Исторические работы Дельбрюка посвящены главным образом военным вопросам. В своих произведениях Ганс Дельбрюк выступает защитником империализма и убежденным милитаристом.
«Где же лежит в конечном счете действительная мощь? – писал он. – Она лежит в оружии. Решающим вопросом для внутреннего характера государства всегда является поэтому вопрос: кому принадлежит армия?»
13
Гинденбург – президент германской республики с 1924 г. В начале войны был командующим войсками в Восточной Пруссии. В 1916 г. был назначен главнокомандующим всеми германскими армиями. (Подробнее см. прим. 131 в 1-й ч. III тома.)
14
Бисмарк (1815 – 1898) – германский политический деятель, с 1871 г. по 1890 г. – имперский канцлер. (Подробнее см. т. XX, прим. 245.)
15
1848 г. в Германии. – Революция 1848 г. в Германии вспыхнула почти одновременно с революцией во Франции. Быстрый экономический подъем отдельных германских государств сильно революционизировал немецкую буржуазию и заставил ее энергично выступить против остатков абсолютизма и средневековых отношений в стране, тормозивших дальнейший экономический прогресс. Ликвидирование остатков феодализма и было главным результатом германской революции 1848 г.
Рабочий класс принимал в германской революции самое активное и непосредственное участие, не играя, однако, в ней самостоятельной роли.
16
Войны 1864 – 1866 – 1870 гг. – см. т. XIII, прим. 20.