Брачные игры

Он хотел подарить ей что-нибудь особенное, соответствующее ее личности, и потратил немало времени, пытаясь уловить сущность ее характера, в котором уживались такие крайности, как беспощадная ирония и дружеское участие, заставлявшее ее взор сиять, а губы расплываться в улыбке.

Наконец он нашел то, что искал в маленьком галантерейном магазинчике на боковой улочке, ответвлявшейся от Бонд-стрит. По его мнению, шелковый шарф, достаточно большой, чтобы сойти за шаль, чудесной расцветки из зеленых, золотистых и рыжеватых тонов, очень подойдет ей. А потом ему попались на глаза янтарные бусы, и он купил их тоже. И только теперь, когда Дуглас завернул бусы в шарф, ему пришло в голову, что такие личные подарки будут выделяться на фоне прозаичных и безликих подношений для ее сестер.

Но должен же он как-то выразить благодарность за сочувствие, с которым она встретила его признание. Наверняка виконт Бригем на правах близкого друга проявит не меньше изобретательности в выборе рождественского подарка для Честити. А то, что они подружились, не вызывает сомнений. Чтобы соблюсти баланс, Дуглас постарался подыскать подходящий подарок и для Лауры. Он нашел иллюстрированный экземпляр «Божественной комедии» Данте, переплетенный в телячью кожу цвета слоновой кости, так что, возможно, подарок для Честити не будет так уж бросаться в глаза.

Дуглас обвязал мягкий пакет шелковой ленточкой и положил его вместе с остальными в саквояж. Насвистывая себе под нос, он упаковал свои вещи: вечерний костюм, костюм для верховой езды и прочую одежду, стараясь предусмотреть все случаи. Затем запер квартиру и нанял кеб до Ватерлоо.

На вокзале, заполненном толпами путешественников, устремившихся на Рождество за город, царила суета. Под ногами толклись дети, носильщики резво катили тележки с багажом к платформам, где поезда шумно выпускали пар. Дуглас направился к своему поезду, поглядывая по сторонам в поисках семейства Дункан. Хотя Честити не сказала прямо, он предположил, что они поедут в одном купе. Он уже добрался до платформы, когда услышал знакомый голос, пронзительно окликавший:

– Дотторе... дотторе...

Дуглас обернулся, и его губы сложилась в дежурную улыбку, как всегда при виде Лауры.

– Добрый день, доктор Фаррел, – приветствовала его графиня, протянув руку. – Как приятно, что мы сможем ехать в одном купе.

Он обменялся с ней рукопожатием, пробормотав слова приветствия, затем склонился над рукой Лауры.

– Позвольте мне помочь вам с багажом. – Дуглас огляделся, но не увидел ни багажа, ни носильщика.

– О, горничные и носильщик уже отнесли наши вещи в багажный вагон, – сообщила Лаура.

– Боюсь, мы не из тех, кто путешествует налегке, доктор. – На губах графини играла легкая улыбка. – У нас слишком много вещей, чтобы тащить их с собой в купе.

– Тогда, с вашего разрешения, я поищу свободное купе. Что-то наших хозяев пока не видно. – Он повернулся к вагонам первого класса.

Уже собравшись двинуться дальше по платформе в поисках свободных мест, он вдруг услышал пронзительный свист. Дуглас поднял глаза и увидел Честити, высунувшуюся из вагонного окошка. Вложив в рот два пальца, она снова свистнула, не переставая отчаянно махать рукой, чтобы привлечь его внимание.

Дуглас, смеясь, направился к ней.

– Где вы научились?

– У вас, – отозвалась она. – Я видела, как вы делали это, подзывая экипаж, и попробовала сама. – Она приветливо улыбнулась его спутницам. – Мы заняли для вас с Лаурой места, графиня.

– А я смогу втиснуться? – поинтересовался Дуглас.

– Конечно. Мы заняли все купе, чтобы никто не смог нарушить нашу компанию, – сообщила Честити и отошла от окна, чтобы Дуглас мог открыть дверь.

Графиня забралась в поезд, и следом за ней Лаура. Дуглас сунул внутрь свой саквояж, затем влез сам и захлопнул за собой дверь.

– Добрый день, дамы, – приветствовал он сестер с улыбкой и полупоклоном. – Как прошла свадьба?

– Чудесно, – ответила Честити. – Я проплакала всю церемонию.

Вопреки своему заявлению, она выглядела исключительно радостной и ни в малейшей степени не заплаканной. Ее изящное лицо обрамляли широкие поля прелестной бирюзовой шляпки с крохотной вуалью и огромным сиреневым бантом.

– Мне нравится ваша шляпа, – сделала ей комплимент доктор.

– О, спасибо, – поблагодарила она со своего сиденья в углу. – Я купила ее специально для свадьбы.

– Я так и понял. – Дуглас закинул свой саквояж на полку, намереваясь сесть рядом с ней, но когда он повернулся назад, то увидел, что Констанс пересела к сестре, и ему ничего не оставалось, кроме как занять единственное свободное место рядом с Лаурой.

– Мы зарезервировали столик в вагоне-ресторане, – сказала Честити, обращаясь к вновь прибывшим. – Помимо того что там очень уютно, мы сможем приятно скоротать время.

– Дотторе, я хотела обсудить с вами шторы для вашей приемной, – проигнорировала реплику Честити Лаура. Она понизила голос, словно они обсуждали нечто личное. – Если помните, я говорила о гобеленовой ткани.

– Вы помогаете Дугласу оформить его приемную, Лаура? – осведомилась Пруденс, переглянувшись с сидевшими напротив сестрами.

– Да, – ответила Лаура с важным видом. – Оформление интерьеров требует особых талантов... которыми мужчины обычно не обладают. Не правда ли, дотторе?

– Возможно. – Дуглас надеялся, что отсутствие энтузиазма с его стороны несколько охладит пыл синьорины. – Я еще не решил, на каком стиле остановиться.

– О, вы не должны ни о чем беспокоиться, дотторе, – похлопала она его по колену. – Предоставьте все мне. Уверяю вас, вы будете в восторге – в полнейшем восторге – от результатов.

– Не сомневаюсь, что у вас безупречный вкус, Лаура, судя по вашему дому на Парк-лейн. – Честити не удержалась от замечания и взглянула на Дугласа, прикусив губу, чтобы удержаться от смеха при виде его растерянного вида. – Как вам повезло, Дуглас, что вы так вовремя познакомились. Таланты Лауры могут оказаться вам очень полезными.

Дуглас догадывался, что над ним потешаются, но молчал, отложив возмездие до того момента, когда они останутся наедине. Подобная мысль принесла ему некоторое удовлетворение. Он скрестил руки на груди и одарил ее сардонической улыбкой, на которую она ответила озорной усмешкой.

О Боже, что она делает? Честити ужаснулась, поймав себя на кокетстве. Все получилось так естественно, что она даже не успела задуматься. Но ей нельзя флиртовать с Дугласом Фаррелом! Особенно после того «дружеского» поцелуя. Она вытащила из сумки книгу и решительно уткнулась в нее.

– Так вот, дотторе, – продолжала Лаура как ни в чем не бывало. – Я нашла гобелен восхитительной расцветки, который вы должны непременно купить. Ну и что-нибудь из предметов восточного искусства. Урны и тому подобное.

– Или драконы! – подхватила Пруденс. – Как насчет двух драконов, охраняющих двери?

Из-за книги, которую держала в руках Честити, раздался сдавленный звук, и она принялась рыться в своей сумочке в поисках носового платка, делая вид, что подхватила простуду. Дуглас уставился на сестер в угрожающем молчании. Вся троица ответила ему невинными взглядами.

– Не думаю, что драконы уместны в приемной врача. Вряд ли они создадут правильное впечатление. А вот Будда – пожалуй, – отозвалась Лаура с серьезным видом после короткого раздумья.

– Лежащий, – предложила Честити, продолжавшая прятаться за книгой, с подозрительной дрожью в голосе. – Или вы полагаете, что сидящий будет лучше, Лаура?

– Что вы читаете, Честити? – сурово спросил Дуглас.

– «Гордость и предубеждение», – ответила она. – Ужасно смешно.

– Но, похоже, мисс Остин не удается завладеть вашим вниманием, – произнес он. – Не слишком лестно для нее.

– О, я столько раз читала эту книгу, что знаю все наизусть. – Честити закрыла книгу, заложив страницу пальцем. – В конце концов, общеизвестно, что одинокий мужчина...

– ...с солидным состоянием должен стремиться к браку, – хором закончили сестры и дружно рассмеялись, словно старой и знакомой шутке.