Страница 11 из 14
— Эй ты, человек, — сказал Гипсобород, хлопая Бена по колену. — Ты с кем здесь?
— Ч-что? — пролепетал Бен. Толстяк обернулся к своим товарищам и похлопал себя по лбу.
— Он, похоже, тупой, — крикнул он им, — но я попробую еще разок, — он снова повернулся к Бену.
— Ты с кем здесь? — с расстановкой спросил он. — Кто тебя привел? Эльф? Фея? Кобольд? Блуждающий огонек?
Бен невольно бросил быстрый взгляд туда, где спали Лунг и Серношерстка.
— Ага! — Гипсобород отступил на шаг в сторону, встал на цыпочки и благоговейно затаил дух. Глаза у него стали круглые, как блюдца. Он снял свою огромную шляпу, почесал лысую голову и надел шляпу обратно.
— Эй, Графит, Галькобород, Амигдалоид! — крикнул он. — Да вылезайте же вы наконец из-за камня! — и добавил почтительно:
— Вы не поверите: это дракон! Серебряный дракон!
Медленно, на цыпочках он приблизился к спящему Лунгу. Его друзья взволнованно подбежали к нему.
— Эй, погодите! — к Бену наконец вернулся дар речи. Он вскочил и встал между Лунгом и человечками. Хотя ростом они были не выше бутылки лимонада, все четверо тут же вскинули свои молотки и кирки и свирепо посмотрели на него.
— Отойди, человек! — рявкнул Гипсобород. — Мы хотим только посмотреть на него.
— Серношерстка! — крикнул Бен через плечо. — Серношерстка, проснись, тут какие-то странные малявки!
— Странные малявки? — Гипсобород шагнул к Бену. — Это ты о нас? Братья, вы слыхали?
— Что за шум? — проворчала Серношерстка, появляясь из-за спины спящего дракона и отчаянно зевая.
— Лесной кобольд! — воскликнул Графит с испугом.
— Горные гномы! — откликнулась Серношерстка. — Вот так раз! От них, видно, нигде покою нет.
Одним прыжком она оказалась между гномами, схватила Графита за воротник и приподняла. Гном от испуга выронил молоток и отчаянно заколотил по воздуху кривыми ногами. Его друзья тут же бросились на Серношерстку, но маленькая кобольдиха небрежно отбила их атаку свободной лапой.
— Ну, ну, спокойно! — сказала она, вырвала у гномов молоты и кирки и бросила через плечо. — Вы что, не знаете, что драконов нельзя будить? А? А если бы ему вздумалось скушать вас на завтрак? Таких сочных и пухленьких?
— Глупая кобольдская болтовня! — закричал Гипсобород. Он мрачно посмотрел на Серношерстку, но на всякий случай отскочил на несколько гномьих шагов назад.
— Драконы не едят ничего живого! — крикнул самый толстый гном, прячась за камень. — Они питаются только лунным светом. Вся сила у них — от луны. Когда она не светит, они даже летать не могут.
— Ага, вы тут, я вижу, умники! — Серношерстка поставила брыкающегося Графита обратно на траву и нагнулась к остальным. — Тогда скажите, как вы узнали, что мы здесь? Или мы сдуру приземлились прямо у вас на пороге?
Четверо гномов боязливо глядели на нее снизу вверх. Гипсобород подтолкнул самого маленького.
— Давай, Амигдалоид, — буркнул он. — Теперь твоя очередь.
Амигдалоид робко шагнул вперед, покрутил поля шляпы и с тревогой посмотрел на двух нависших над ним великанов.
— Нет, мы живем намного выше, — наконец выдавил он из себя дрожащим голосом. — Но сегодня с утра у нас зачесались головы. Так сильно они у нас обычно чешутся только у развалин замка.
— И что это значит? — с нетерпением спросила Серношерстка.
— Они у нас всегда чешутся, когда поблизости есть другие сказочные существа, — ответил Амигдалоид. — На людей и животных они никогда не чешутся.
— К счастью! — заметил Графит. Серношерстка недоверчиво посмотрела на них.
— Ты что-то сказал о замке, — Бен присел на корточки возле Амигдалоида и вопросительно заглянул ему в глаза. — Это вон тот, там, позади?
— Мы ничего не знаем! — крикнул из-за камня самый толстый гном.
— Помолчи, Галькобород! — прикрикнул на него Гипсобород.
Амигдалоид поглядел на Бена, как затравленный кролик, и поспешил отступить к остальным. Зато Гипсобород подошел поближе к мальчику.
— Да, вот этот самый замок, — сказал он мрачно. — Там голова чешется так, что терпеть невозможно. Поэтому мы и не ходим туда уже много лет. Хотя гора, на которой он стоит, пахнет золотом так, что голова идет кругом.
Бен и Серношерстка поглядели на гору напротив.
— Кто же там живет? — спросил Бен с тревогой.
— Этого мы не знаем, — прошептал Амигдалоид.
— Понятия не имеем, — пробормотал Галькобород и смерил Бена с Серношерсткой мрачным взглядом.
— И не хотим знать, — буркнул Гипсобород. — Там творятся темные дела. Совсем не для нас, правда, братцы?
Все четверо покачали головами и еще ближе придвинулись друг к другу.
— Похоже, нам нужно срочно улетать отсюда, — сказала Серношерстка.
— Говорил я тебе, желтого нужно избегать! — Бен с тревогой посмотрел на Лунга, но тот все еще мирно спал, только слегка повернул голову во сне. — Нам нужно было гораздо дальше на юг. Но ты же мне не поверила.
— Да, было дело, — Серношерстка сосредоточенно обкусывала свой коготь. — Теперь уж ничего не поделаешь. До захода солнца мы вылететь не можем. И Лунг должен непременно весь день проспать, иначе он будет ночью таким усталым, что не сможет лететь. Ну что ж, — она хлопнула в ладоши, — самое время пополнить мои запасы! Эй, ребята! — она нагнулась к горным гномам. — Покажете мне, где тут есть ягоды и корешки повкуснее?
Четверо малоросликов зашептались между собой. Наконец Гипсобород с серьезным видом вышел вперед, выпрямился и сказал:
— Мы покажем тебе, кобольд, хорошее местечко, но только в том случае, если дракон обнюхает для нас скалы.
Серношерстка удивленно поглядела на него:
— Это еще зачем?
Тут и Галькобород не выдержал.
— Драконы чуют сокровища! — торжественно прошептал он. — Это всем известно.
— Да что ты? — Серношерстка усмехнулась. — Кто ж это вам рассказал?
— Так говорят предания, — ответил Гипсобород. — Предания о тех временах, когда еще бывали драконы.
— Здесь их было много. Очень много, — добавил Амигдалоид. — Но… — он печально пожал плечами. — Они все давным-давно исчезли, — он с восхищением покосился на Лунга.
— Мой дед по матери, — сказал Графит, — еще ездил верхом на драконе. Дракон вынюхивал для него золото и серебро, кварц, аквамарин, и горный хрусталь, и яшму, и малахит, — гном закатил глаза от восторга.
— Ну, раз так, — Серношерстка пожала плечами, — я попрошу дракона, когда он проснется, выполнить вашу просьбу. Но только в том случае, если вы покажете мне по-настоящему хорошее место.
— Ладно, пошли! — гномы потянули Серношерстку за собой туда, где гора круто спускалась к долине. С привычной ловкостью они быстро шагали по отвесному склону Серношерстка испуганно отпрянула.
— Что, туда вниз? — спросила она. — Ни за что! Я с удовольствием лажу иногда по холмам, когда они округлые и мягкие, как кошачья спинка, но это… Нет уж! Знаете, ребята, вы сбегайте лучше сами, принесите мне что-нибудь. А я подожду здесь и позову вас, когда дракон проснется. Договорились?
— Как хочешь, — откликнулся Графит, исчезая внизу. — Только позови обязательно.
— Честное слово, — Серношерстка поглядела вслед гномам и покачала головой. — Надеюсь, они знают, что любят кобольды, — пробормотала она. И заступила на вахту.
К сожалению, она не заметила, что самый толстый из гномов, Галькобород, незаметно отделился от остальных и исчез за ветвями старой ели.
КРАПИВНИК, ОН ЖЕ ЗОЛОТОЙ
Гномы были правы.
Замок, неподалеку от которого приземлился Лунг, был мрачным местом и намного опаснее для дракона, чем для горных гномов. Гномы интересовали обитателя замка не более чем мухи или пауки. Зато дракона он поджидал уже сто пятьдесят лет.
Стены замка давно размыло дождем, башни обрушились, лестницы заросли чертополохом и терновником. Но это не смущало того, кто здесь жил. Панцирь надежно защищал его от дождя, ветра и холода. Крапивник, он же Золотой, сидел глубоко под землей во влажном сводчатом подвале и тосковал по тем прекрасным временам, когда в крыше замка еще не было дыр, а сам он выходил на охоту, гоняясь за единственной дичью, которая могла его порадовать — за драконами.