Страница 56 из 80
Висбаден
В числе явлений странных, безобразных,Храня следы отцов и дедов наших праздных,Ключи целебных вод отвсюду обступая,Растут, своим довольством поражая,Игрушки-города. Тут, были дни, кругом,Склонясь, насупившись над карточным столом,Сидели игроки. Блестящие вертепыПлодились быстро. Деды наши, слепы,Труды своей земли родимой расточали;Преображались наши русские печалиЧужой земле в веселье! Силой тяготеньяБогатств влеклись к невзрачным городкамВся тонкость роскоши, все чары просвещенья!Везде росли дворцы; по старым образцамПлодились парки; фабрики являлись,Пути прокладывались, школы размножались.И богатела, будто в грезах сна,Далеко свыше сил окрестная страна!..Каким путем лес русский, исчезая,Здесь возникал, сады обсеменяя?'Как это делалось, что наши хутора,Которых тут и там у нас недосчитались,На родине исчезнув, здесь являлись:То в легком стиле мавританского двора,То в грузном, римском, с блещущим фронтоном,Китайским домиком с фигурками и звоном!И церкви русские взрастали здесь не с тем,Чтоб в них молиться!.. Нет, пусть будет нем,Пусть позабудется весь ход обогащеньяЧужой для нас земли. Пусть эти городаРастут, цветут, – забывши навсегдаПричины быстрого и яркого цветенья!..MONTE PINCIO[5]
Сколько белых, красных маргаритокРаспустилось в нынешней ночи!Воздух чист, от паутинных нитокРеют в нем какие-то лучи;Золотятся зеленью деревья,Пальмы дремлют, зонтики склонив;Птицы вьют воздушные кочевьяВ темных ветках голубых олив;Все в свету поднялись Аппенины,Белой пеной блещут их снега;Ближе Тибр по зелени равнины, —Мутноводный, лижет берега.Вон, на кактус тихо наседая,Отдыхать собрались мотылькиИ блистают, крылья расправляя,Как небес живые огоньки.Храм Петра в соседстве ВатиканаСмотрит гордо, придавивши Рим;Голова церковного ТитанаДержит небо черепом своим;Колизей, облитый красным утром,Виден мне сквозь розовый туман,И плывет, играя перламутром,Облаков летучий караван.Дряхлый Форум с термами Нерона,Капитолий с храмами богов,Обелиски, купол Пантеона —Ожидают будущих веков!Вон, с корзиной в пестром балахоне,Красной шапкой свесившись к земле,Позабыв о папе и мадонне,Итальянец едет на осле.Ветерок мне в платье заползает,Грудь мою приятно холодит;Ласков он, так трепетно лобзаетИ, клянусь, я слышу, говорит:«Милый Рим! Любить тебя не смея,Я забыть как будто бы готовТравлю братьев в сердце Колизея,Рабство долгих двадцати веков...»За Северной Двиною
(На реке Тойме)
В лесах, замкнувшихся великим, мертвым кругом,В большой прогалине, и светлой, и живой,Расчищенной давно и топором, и плугом,Стою задумчивый над тихою рекой.Раскинуты вокруг но скатам гор селенья,На небе облака, что думы на челе,И сумрак двигает туманные виденья,И месяц светится в полупрозрачной мгле.Готовится заснуть спокойная долина;Кой-где окно избы мерцает огоньком,И церковь древняя, как облик исполина,Слоящийся туман пронзила шишаком.Еще поет рожок последний, замолкая.В ночи так ясен звук! Тут – люди говорят,Там – дальний перелив встревоженного лая,Повсюду – мягкий звон покоящихся стад.И Тойма тихая, чуть слышными струями,Блистая искрами серебряной волны,Свивает легкими, волшебными цепямиС молчаньем вечера мои живые сны.Край без истории! Край мирного покоя,Живущий в веяньи родимой старины,В обычной ясности семейственного строя,В покорности детей и скромности жены.Открытый всем страстям суровой непогодыНа мертвом холоде нетающих болот —Он жил без чаяний мятущейся свободы,Он не имел рабов, но и не знал господ...Под вечным бременем работы и терпенья,Прошел он день за днем далекие века,Не зная помыслов враждебного стремленья —Как ты, далекая, спокойная река!..Но жизнь иных основ, упорно наступая,Раздвинувши леса, долину обнажит, —Создаст, как и везде, бытописанья краяИ пестрой новизной обильно подарит.Но будет ли тогда, как и теперь, возможноНад этой тихою неведомой рекойПришельцу отдохнуть так сладко, нетревожноИ так живительно усталою душой?И будут ли тогда счастливей люди эти,Что мирно спят теперь, хоть жизнь им не легка?Ночь! Стереги их сон! Покойтесь, божьи дети,Струись, баюкай их, счастливая река!вернуться5
Часть Рима, преимущественно занятая садами, излюбленное место прогулок (ит.)