Переводы

6

Над лазурною пучиной,

На скалистом берегу

Встал дворец царя Гургена, —

Крепость, страшная врагу.

Но, от недруга сокрытый,

Есть у крепости тайник!

Между стен ее зубчатых

Укрывается цветник.

От фиалок синеглазых

Небом кажется земля,

С утра до ночи над розой

Рвется сердце соловья.

Всё подруге соловьиной

Поклоняется в саду.

А нарцисс к своей любимой

Клонит белую звезду.

Но невесел в это утро

Царь, – морщина меж бровей, —

Точно розы и не пышут

И не свищет соловей.

Неожиданною вестью

В утра неурочный час

Спасалар, склонив колено,

Душу царскую потряс:

“Царь! Не гневайся, могучий,

Что без зову предстаю.

Ибо радостью наполню

Грудь отцовскую твою:

Царский сын домой с добычей

Прибыл. Пир на всю страну!

Взял твой первенец Годердзи

В жены светлую луну.

Краше черт ее невинных

Я не видел ничего.

Свод покинула небесный

Ради сына твоего.

Сам Господь ее для отчей

Гордости твоей сберег.

Сладким именем Этери

Он дитя свое нарек.

Перед ней другие девы —

Перед жемчугом песок.

От одной ее улыбки

Озаряется восток.

Как луна она и солнце —

Недоступна похвале.

Девы не было подобной

И не будет на земле.

Если ж сердишься, что сами

Свадьбу сладили они, —

Бог сердца соединяет,

Значит, Господа вини!”

Потемнел Гурген, как туча,

Почернел Гурген, как ночь:

“Кто она? Откуда родом?

Княжья, царская ли дочь?”

спасалар

Царь! Наследника престола

Кто б расспрашивать дерзнул?

Знаем только, что соломой

Загорелся – чуть взглянул!

Что нашел ее в приречных

Камышах на склоне дня,

Мигом суженою назвал,

Мигом поднял на коня.

Не гневись, отец, на сына,

Да и нас не осуди.

Ведь идти не могут люди

Против Бога и судьбы!

царь

Лев, что молвишь ты? Ни слова!

К сыну моему ступай,

Отчий гнев и возмущенье

Неслуху ты передай.

Без отцовского согласья

Как же он посмел жениться?

С дочерью царя Левана

С колыбели обручен.

Я ли равному нарушу

Клятву радужной поры?

Слово, данное за чашей,

Тверже каменной горы.

Дочерью признав бродяжку,

Как на солнце и луну,

Как любезному Левану

В очи грозные взгляну?

Передай тому безумцу,

Что, поправ отцову власть,

Сам родителя заставил

Детище свое проклясть.

Древний род отцов и дедов

Он желает осквернить.

Сосунок он, жеребенок.

Я уйму шальную прыть!

Чтобы к отчему порогу

Не осмелилась нога!

Иль стрелой его привечу,

Как последнего врага!

Пусть узнает, своенравный,

Как наказан будет тот,

Кто неравною женою

Опозорил царский род.

Передай и сам запомни:

Больше не приму гонца.

Нету сына у Гургена,

У Годердзи – нет отца.

Твердым шагом удалился

Царь к советникам своим.

Спасалар, скорбя за сына,

Не последовал за ним.

7

Огорчил царевич добрых,

Насмешил царевич злых.

Одинокая вершина

Приютила молодых.

Все отверженца отвергли,

Всем – венец его померк.

Но, виновницы изгнанья,

Он Этери не отверг.

Хором прокляли вельможи

Бедной девушки красу.

Но когда любовь страшилась

Одиночества в лесу?

Все от сына отступились,

Трепеща перед отцом,

Кроме матери-царицы,

Сжалившейся над птенцом.

Посетила, обласкала,

Поднесла, прося беречь,

Шитый золотом нагрудник —

Дочери, а сыну – меч.

мать

Не корю тебя, любимый!

Гнева нет у матерей!

Чем труднее, чем больнее —

Тем милее, тем родней.

Одинокой, бессыновней

Старости не убоюсь,

Да благословит создатель

Твой очаг и твой союз.

Но одно запомни: слово

Есть святыня из святынь;

Сердцем избранной подруги

До могилы не отринь.

Горькое отцу содеял,

Огорчил седую мать,

Лет на старости заставив

Слово данное попрать.

Над родительскою славой,

Над сединами глумясь,

Утопил нас в грязной луже,

Кровь свою вмешал ты в грязь.

годердзи

Не топил я славы в луже,

Не срамил седой главы.

За нарушенную клятву

Я в ответе, а не вы.

В чем проступок мой? Что

Мне дарованное – взял?

Тем преступник я, что деву

Сердца сам себе избрал?

Ежечасно, безвозвратно

Вырастаем из пелен!

Вы Годердзи сотворили,

Но живет и дышит – он!

Не сыновнею любовью

Вечен человечий род!

Вы Годердзи сотворили,

Не пеняйте, что живет!

И прислужницы не стерпишь,

Если лик ее не мил!

Дочери царя Левана

Дня невестою не мнил!

В башенном окне один лишь

Миг узрел ее и к ней

Навсегда остался камня

Башенного холодней.

Если ж царь Леван, разгневан,

На отца пойдет войной —

Против мощного вторженца

Нам сражаться не впервой!

Вслед бесстрашному Гургену

Все примчимся на войну

И в который раз прославим

Нашу древнюю страну!

8

Царь Гурген скорбит о сыне.

Третий месяц царь, как крот,

Света белого не видит,

Третий месяц слезы льет

Над ослушником, что царство

На пастушку променял.

Но однажды в час полночный,

Визирей созвав, сказал:

“Визири мои, довольно

Знаете меня, чтоб знать, —

Не боязнь царя Левана

Мощному мешает спать.

Об ослушнике Годердзи

Естество мое скорбит.

Браком первенца с безродной

Повелитель ваш убит.

Браком первого – с последней,

Венценосного – с простой,

Отпрыска царей древнейших

Браком – с нищенкой босой.

Как земля не сотряслася,

Скал не рухнули столбы

От неслыханного брака

Господина и рабы?

Как светила не погасли,

Зря такую черноту?

Как обвалом не засыпал

Бог неравную чету?

Визири мои, молю вас,

Укажите мне пути,

Как наследника престола

С недостойной развести?

Как уста его и очи

От красы ее отвлечь?

Как любовь из сердца выжечь?

В сердце ненависть зажечь?”

Помолчавши, отвечали

Визири: “О царь и вождь!

Это дело – колдовское,

Превышает нашу мощь”.

Тут коварный визирь Шерэ

Голос подал: “Царь, верна

Преданность моя, – хоть в пекле

Раздобуду колдуна!

Но одно мое желанье,

Царь, исполни. Не злодей

Я. И девушку жалею,

Выросшую без людей.

Разлучив ее с Годердзи,

Бедную не убивай!

Чем стервятникам на ужин —

Лучше мне ее отдай!” —

“Быть по-твоему, – промолвил

Царь. – Как только чародей

Разведет ее с Годердзи,

Будет девушка твоей”.

Вышли визири. Последним

В летней ночи черноту

Шерэ вышел, в черном сердце

Нежа черную мечту.