Страница 78 из 137
Чедаеву
К чему холодные сомненья?Я верю: здесь был грозный храм,Где крови жаждущим богамДымились жертвоприношенья;Здесь успокоена былаВражда свирепой Эвмениды:Здесь провозвестница ТавридыНа брата руку занесла;На сих развалинах свершилосьСвятое дружбы торжество,И душ великих божествоСвоим созданьем возгордилось.………………………Чедаев, помнишь ли былое?Давно ль с восторгом молодымЯ мыслил имя роковоеПредать развалинам иным?Но в сердце, бурями смиренном,Теперь и лень и тишина,И, в умиленьи вдохновенном,На камне, дружбой освященном,Пишу я наши имена.Аквилон
Зачем ты, грозный аквилон,Тростник прибрежный долу клонишь?Зачем на дальний небосклонТы облачко столь гневно гонишь?Недавно черных туч грядойСвод неба глухо облекался,Недавно дуб над высотойВ красе надменной величался…Но ты поднялся, ты взыграл,Ты прошумел грозой и славой —И бурны тучи разогнал,И дуб низвергнул величавый.Пускай же солнца ясный ликОтныне радостью блистает,И облачком зефир играет,И тихо зыблется тростник.* * *Пускай увенч любов красотыВ завет зол хранит ее чертыИ письма тайные, награда долгой муки,Но в тихие часы томит разлНичто, ничто моих не радует очей,И ни единый дар возлюбл моей,Святой залог любви, утеха грусти нежной —Не лечит ран любви безум, безнаде.Второе послание к цензору
На скользком поприще Т наследник!Позволь обнять себя, мой прежний собеседник.Недавно, тяжкою цензурой притеснен,Последних, жалких прав без милости лишен,Со всею братией гонимый совокупно.Я, вспыхнув, говорил тебе немного крупно,Потешил дерзости бранчивую свербежь —Но извини меня: мне было не в терпеж.Теперь в моей глуши журналы раздирая,И бедной братии стишонки разбирая(Теперь же мне читать охота и досуг),Обрадовался я, по ним заметя вдругВ тебе и правила, и мыслей образ новый!Ура! ты заслужил венок себе лавровыйИ твердостью души, и смелостью ума.Как изумилася поэзия сама,Когда ты разрешил по милости чудеснойЗаветные слова божественный, небесный,И ими назвалась (для рифмы) красота,Не оскорбляя тем уж Господа Христа!Но что же вдруг тебя, скажи, переменилоИ нрава твоего кичливость усмирило?Свои послания хоть очень я люблю,Хоть знаю, что прочел ты жалобу мою,Но, подразнив тебя, я переменой сеюПриятно изумлен, гордиться не посмею.Отнесся я к тебе по долгу моему:Но мне ль исправить вас? Нет, ведаю, комуСей важной новостью обязана Россия.Обдумав наконец намеренья благие,Министра честного наш добрый царь избрал,Шишков наук уже правленье восприял.Сей старец дорог нам: друг чести, друг народа,Он славен славою двенадцатого года;Один в толпе вельмож он русских муз любил,Их, незамеченных, созвал, соединил;Осиротелого венца ЕкатериныОт хлада наших дней укрыл он лавр единый.Он с нами сетовал, когда святой отец,Омара да Гали прияв за образец,В угодность господу, себе во утешенье,Усердно задушить старался просвещенье.Благочестивая, смиренная душаКарала чистых муз, спасая Бантыша,И помогал ему Магницкой благородный,Муж твердый в правилах, душою превосходный,И даже бедный мой Кавелин-дурачок,Креститель Галича, [Магницкого] дьячок.И вот, за все грехи, в чьи пакостные рукиВы были вверены, печальные науки!Цензура! вот кому подвластна ты была!Но полно: мрачная година протекла,И ярче уж горит светильник просвещенья.Я с переменою несчастного правленьяОтставки цензоров, признаться, ожидал,Но сам не зная как, ты видно устоял.Итак, я поспешил приятелей поздравить,А между тем совет на память им оставить.Будь строг, но будь умен. Не просят у тебя,Чтоб, все законные преграды истребя.Всё мыслить, говорить, печатать безопасноТы нашим господам позволил самовластно.Права свои храни по долгу своему.Но скромной Истине, но мирному УмуИ даже Глупости невинной и довольнойНе заграждай пути заставой своевольной.И если ты в плодах досужного пераПорою не найдешь великого добра,Когда не видишь в них безумного разврата,Престолов, алтарей и нравов супостата,То, славы автору желая от души,Махни, мой друг, рукой и смело подпиши.* * *Тимковский царствовал – и все твердили вслух,Что в свете не найдешь ослов подобных двух.Явился Бируков, за ним вослед Красовский:Ну право, их умней покойный был Тимковский!