Страница 187 из 193
Вот повели архиерея на виселицу. Народу собралось великое множество. Надели на него петлю… Подняли его на виселицу, а черт невидимо подбросил ему под ноги свою голову. Все думают, что он мертвый, а он как ни в чем – живехонек! Народ разошелся и разъехался в разные стороны, а дьявол оборвал веревку, освободил солдата от смерти и пошел с ним в другой город. – «Что, хочешь быть опять архиереем?» – спрашивает нечистый. – «Нет, спасибо, и так страху набрался».
Черт делает солдата купцом, а сам уходит в тридесятое царство – мучить царевну. Солдат пробирается туда же, выдает себя за лекаря. Заказывает кривые клещи и садится во дворце перед царевниной спальней. Приходит дьявол, поздоровался с ним, спрашивает: «Что это за штука?» – «Это клещи, кривые пальцы выпрямлять, чтоб лучше на скрипке играть». – «Выправь мне». Солдат сжимает его руки в тиски, бьет, освобождает царевну и делает затем уговор с чертом, чтоб ему не подходить к царевниному дворцу за сто верст, а солдату не выходить из дворца дальше тридцати верст. Если выйдешь дальше, да попадется нечистому – тот его задушит!
Женился солдат на царевне, сделался сам царем, позабыл уговор и поехал в загородный сад. Тут попался он черту. Черт позволил ему напоследок только с женой проститься. «Ну жена! – говорит царь, – принимай стыд ради меня… Разденься и ложись на траву». А нечистый подошел… увидел… Вдруг как закричит: «Ах ты проклятый!
Опять клещи привез!» – и бросился от него бежать сколько сил было.
Так беглый солдат избавился от черта и остался царствовать в своем государстве.
СОЛДАТ-СКРИПАЧ И НЕЧИСТЫЙ
В некотором царстве, в некотором государстве, а именно в том, где мы живем, жил-был царь. У того царя поселился во дворцовой палате черт – не дает никому отдыху! Вот царь и пообещал отдать свою дочь за того замуж, кто переночует ночь в этой палате и жив останется. Много находилось охотников, только все наутро помирали – поминай, как звали! Уж и охотников больше не стало. Тут приходит к царю отставной солдат. «Здравствуй, служба! Что скажешь?» – «Хочу, ваше величество, с чертом померяться». – «Ну что ж, ночуй себе во дворце – мне все едино за кого не выдать дочь – только б молодец был».
Вот солдат взял скрипку, два штофа водки, топор, бритву да железную палицу и пошел в палату, где черт поселился. Сел за стол и попивает себе водочку да орехами закусывает. Вдруг выскочил нечистый. «Что ты русский солдат здесь делаешь?» – «Водку пью» – «Дай и мне!» – «Изволь».
Нечистый взял штоф, да весь сполна и осушил. И порядком его поразбрало. Подгулял дьявол, хоть и плясать – так готов! А солдат тотчас за скрипочку и давай комаринскую отжаривать. Нечистый плясал, плясал, уморился и говорит: «Важно, русский солдат, ты играешь! Поучи-ка меня». – «Хорошо, кому ж и играть, коли не тебе, добру молодцу».
Взял топор, расколол одну перекладину и забил в нее здоровенный клин. «Ну, – говорит нечистому, – лезь на стул да клади в щель лапы». – «А зачем?» – «Затем, что такова наука».
Нечистый просунул в щель свои лапы, взял скрипку и смычок, а солдат в ту же минуту и клин вытащил, и стул принял – так и приплюснуло дьявольские лапы, и сам-то черт так и повис на перекладине! Солдат тотчас за бритву, поднял нечистому хвост, обрил ему… Потом ухватил железную палицу и давай угощать по голой… Бьет да все приговаривает: «Живей смычком води! Чаще пальцами перебирай!» – «Отпусти, русский солдат, – кричит нечистый. – Не хочу на скрипке учиться!» – «Нет, брат, врешь. Кому и музыканту быть, коли не тебе, добру молодцу». А сам знай лупит по бритой… Только к утру его отпустил. Черт вырвался да бежать.
Видит царь, что солдат справил свое дело, и выдал за него дочь свою, царевну. Женился солдат, взял свою молодую жену и поехал домой. А черт давно его стережет: «Отплачу, – думает, – за обиду – задушу русского солдата». Как только поехал солдат с женою в путь-дорогу, он и пустился догонять его. Видит солдат: дело нехорошее! Снял царевну с повозки… и давай ее тело брить. Черт как увидел это, сейчас назад. Прибежал в пекло, словно в лихорадке трясется: «Что ж ты задавил русского солдата?» – «Да погоди-ка, задави его! Он царевну учит на скрипочке играть, уж… бреет».
СОЛДАТ И ЧАСЫ
Был на свете царь, у него была любимая дочь Анна-царевна, на возрасте, красоты неописанной, и сидела она в белокаменных палатах, в высоких теремах за двенадцатью дверями; и у каждых дверей стояла на карауле стража великая, никого кроме царя да придворных нянюшек-матушек к ней не пускала. Не токмо человек, муха туды не пролетит.
Случилось в некое время стоять во дворце на часах одному бравому солдату, стоит он и вслух сам с собой разговаривает: «Если б у меня было столько денег, сколько у нашего царя, я бы и сам не глупей его был». Услыхал эти речи царь, осерчал и говорит: «Слушай ты, умная голова, коли ты не хвастаешь, то вот тебе сроку три месяца, бери себе денег сколько надобно, гуляй сколько хочешь, только ухитрись – сотвори грех с моей дочерью. Если это не сделаешь, велю тебя за твою похвальбу словно пса повесить!»
Вот солдат месяц гуляет, и другой гуляет; а как сотворить грех с царевною – не ведает, даже к теремам ее подойти боится. Уж и третий месяц на исходе, пошел он в кабак, спросил штоф водки, пьет, а сам слезно плачет: «Пропадай, – говорит, – моя жизнь молодецкая!» Подошел к нему горький пьяница, ярыга кабацкая: «О чем, брат, плачешь?» – «Эх, лучше не спрашивай. Пропадаю за свою похвальбу!» – «Поднеси мне стакан, я твое горе рассужу». Солдат поднес ему стакан водки и рассказал, как было дело. «Это еще не беда, – говорит горький пьяница, – есть у тебя деньги?» – «Еще бы не быть: мне царская казна не заказана, сколько хошь – бери». – «Ну, пойдем на взморье; там приехали чужестранные купцы, привезли с собой штуки разные, затейливые».
Побежали на взморье; зашли на купеческий корабль. Стали разные товары высматривать и выбрали славные стенные часы, в большой футляр вделаны; с музыкой, с барабанами и всякими немецкими хитростями. Тотчас солдат сторговался, заплатил за те часы чистым золотом; сам в футляр залез и приказывает: «Ну, купцы-торговцы, отнесите часы во дворец да бейте царю челом, чтоб на двор принял». Купцы принесли часы во дворец и били челом государю; царь принял подарок, как увидел он, что часы-то с музыкой и с барабанами, тотчас велел иноземным гостям торговать безданно-беспошлинно, а часы поставить в спальню к царевне, пускай де тешится.
Ну, солдату того и надобно. Царевна сильно возрадовалась, заставила часы играть, а сама в танцы пустилась; весь день проплясала. Приходит ночь. Легла она усталая и крепко-крепко уснула. [Солдат приходит ночью к царевне, называет себя ангелом с небес и получает от нее перстень. ] Солдат взял перстень, спрятался опять в футляр и нарочно испортил музыку. Наутро стала царевна заводить часы – нет, не играют, испорчены. Как тут быть? Сейчас послала за иноземными купцами, приказали взять часы и исправить музыку. Купцы увезли часы в починку, отворили футляр и выпустили солдата. А уж срок совсем вышел; царские слуги бегают да ищут того солдата, увидали и повели: «Пойдем, – говорят, – Варвара, на расправу!» Вот привели его к царю. «Здравия желаю, ваше величество». – «Здорово, умная голова! Ну, что, сделал свое дело?» – «Сделал, ваше величество!» – «Врешь ты, каналья?» – «Извольте сами спросить у царевны: прилетал ли к ней ангел и что она пожаловала ему на память?» – «Позвать царевну!» – закричал царь.
Позвали. «Говори, дочка, кто у тебя был севодняшнюю ночь?» [Царевна говорит, что прилетел ангел с небес, и она ему именной перстень пожаловала. ] Солдат вынул царевнин перстень и подал государю. «Ну, хитер же ты, служивый, – сказал царь, – ступай домой с богом, денег сколько знаешь возьми, только помни, никому не хвались, что с моей дочерью сделал, не то прикажу казнить». С той поры стал солдат при деньгах. Живет себе да служит, ни о чем не тужит.