Страница 7 из 9
Я чувствовала себя несчастным и затравленным зверьком и хотела только одного: чтобы у моей кровати сидел не он, а Матвей.
Успокоительное подействовало быстро. Я закрыла глаза и ощутила, что медленно проваливаюсь в сон. Мне снились Мальдивы… Такая милая и умиротворенная атмосфера. Счастье. Вот мы с Матвеем гуляем среди пальмовых и банановых рощ, держим друг друга за руки и говорим о своих чувствах. Слушаем нежный шепот ветра и шорох белоснежного песка под ногами, а трепетная любовь переполняет наши сердца. Несмотря на то что я люблю сильный дождь, мне нравится теплый тропический климат Мальдив. Матвей ласково целует меня в ушко и вместе со мной вос–торгается первозданной природой.
Матвей обнимает меня за плечи, обещает показать подводный мир и уговаривает пролететь над безбрежным океаном на гидроплане. Я с досадой пожимаю плечами и говорю ему о том, что я вряд ли полечу на гидроплане, я просто боюсь летать… Матвей понимает мои страхи и говорит, что мы можем поехать на рыбалку, а затем заказать барбекю из своего улова. Вот эта идея мне намного больше нравится, потому что когда я думаю о полетах, я чувствую необъяснимый, полностью поглощающий меня страх. Вечером мы восстанавливаем свои силы на SPA-процедурах и сеансах массажа. После чего нам не дает скучать бурная клубная жизнь. В тот момент, когда Матвей прижимает меня к себе и покрывает мое тело поцелуями, я просыпаюсь…
Я просыпаюсь и думаю о том, что Матвей вряд ли стал бы целовать мое теперешнее изуродованное тело. Но как же хочется вернуться в тот красивый и добрый сон… Так хочется…
Каждый новый день как две капли воды был похож на вчерашний. Врачи все так же боролись с моими ожогами: удаляли обгоревшие ткани и делали кожную пластику. Это было очень проблематично и требовало титанических усилий от медиков, учитывая дефицит донорских участков кожи. Мой организм уже был порядком ослаблен, а поражения были слишком обширны. Конечно, огромный плюс в том, что меня лечили за границей. Здесь были крупные банки искусственной кожи и крови, высокопрофессиональные хирурги. В нашей стране самоотверженные и талантливые медики, но нет такой материальной базы.
Между операциями со мной теперь ежедневно занимался логопед, которого нашел Аскольд. Русская женщина, вышедшая замуж за иностранца и переехавшая сюда на постоянное место жительства. Это значительно укрепляло мой дух, потому что хоть я толком и не могла разговаривать, но так нуждалась в русской речи… Мне хотелось ее просто слышать…
Логопед учила меня отрабатывать движения губ перед зеркалом, чтобы восстановилась артикуляция.
Спустя несколько месяцев она действительно восстановилась. От артикуляции звуков я перешла к артикуляции слогов, а затем стала произносить и целые слова. Самым сложным для меня почему-то являлось слово «Аскольд». Моя речь звучала еще слишком искусственно. Было заметно, с каким трудом давалось мне каждое слово. Моя речь была медленной и постоянно прерывалась паузами, служащими для поиска новых слов. Особенно худо было с окончаниями. Но для меня все это было огромной победой, ведь совсем недавно я могла только мычать и с огромным трудом произносила «да» и «нет». Логопед сказала, что для того, чтобы я начала говорить быстрее и свободнее, потребуется еще время.
После очередной операции я наконец-то смогла более спокойно относиться к своему отражению в зеркале. Рубцы перестали быть такими заметными, некоторые исчезли совсем. А еще у меня наконец-то появились губы, довольно пухлые и красивые.
Затем я лежала еще в нескольких клиниках пластической хирургии, боролась с рубцами, училась четко выговаривать слова и пыталась привыкнуть к новой внешности. Мое лечение длилось три нескончаемых года. Когда врачи клиники сказали, что сделали для меня все, что могли, я подошла к зеркалу и не смогла сдержать слез. На меня смотрела совершенно чужая девушка, не похожая ни на Яну, ни на Анну.
Глава 5
Как только мы подъехали к особняку, в котором теперь мне предстояло жить вместе с моим «мужем» Аскольдом, я почувствовала сильное волнение, но все же постаралась взять себя в руки.
– Ян, ну ты хоть узнаешь родные пенаты? – Аскольд посмотрел на меня с улыбкой.
– Узнаю, – немного растерянно ответила я.
– Янка, тут совсем ничего не изменилось. Все осталось таким же, как и до того, как ты попала в больницу.
– Я вижу.
Участок был очень красивым и ухоженным. Он был обнесен высоким каменным забором, с автоматическими воротами и калиткой. Ворота открывались пультом дистанционного управления. Территория особняка была напичкана видеокамерами. На участке были выложены симпатичные аккуратные дорожки из цветной тротуарной плитки. Да, тут явно поработал ландшафтный дизайнер. Поражали красотой клены, сосны, ели и газон. Взглянув на дом, я еще раз убедилась в том, что Аскольд был далеко не беден.
Стены дома были отделаны рельефной штукатуркой, фасад украшали авторские мозаики. Портал входа поблескивал мрамором. Террасу, балкон второго этажа и крыльцо украшали красивые кованые решетки. Если уж быть откровенной, то я никогда не бывала в подобных домах даже в качестве гостьи. Теперь же мне предстояло стать хозяйкой роскошного особняка.
Не успела я выйти из машины, откуда ни возьмись выскочила большая собака, залаяв и зарычав, бросилась мне навстречу, собираясь порвать меня на куски. Закричав от охватившего меня дикого страха, я успела заскочить в машину и с ужасом смотрела на то, как эта громадная псина злобно кидается на автомобильную дверь.
– Джек, ты что, с ума сошел?! – прикрикнул на пса Аскольд. – Ты что, свою хозяйку не узнаешь? А ну пошел на место!
Увидев, что пса невозможно успокоить, Аскольд взял его за ошейник и потащил в отведенное для него место. Заперев его там, он открыл дверь и помог мне выйти из машины.
– Ян, ну ты что, трясешься-то так?
– А как, по-твоему, я должна себя чувствовать? Этот пес чуть было меня не порвал.
– Просто Джек от тебя отвык. Тебя же несколько лет не было дома. Не переживай, он тебя вспомнит и будет любить еще больше, чем раньше.
– Если быть откровенной, то я не горю желанием подружиться с этим псом.
– С Джеком, – поправил меня Аскольд. – Его зовут Джек. Не называй его псом.
– Я буду тебе очень признательна, если ты будешь держать Джека от меня как можно дальше, – поежилась я.
– Странно, что он на тебя бросился. Все-таки ты не чужая. Видишь, как ты у меня изменилась: даже любимая собака не признала. Эх, Яна, теперь тебя вообще никто не узнает, но, между прочим, худа без добра не бывает. В этом есть свои плюсы.
– Какие?
– Милая, не торопи события. Чуть позже я тебе все объясню. Знаешь, наши знакомые будут в шоке, когда тебя увидят. Они подумают, что я просто поменял жену, – рассмеялся Аскольд и, обняв меня за плечи, повел ко входу.
Дом Аскольда превзошел все мои ожидания. На первом этаже располагались просторный холл, кухня, столовая и гостиный зал с эркером и камином. Гостиная соединялась с кабинетом Аскольда, из него можно было выйти на открытую террасу. Рядом с кабинетом находилась библиотека. Поражала высота потолков – около четырех метров. Еще в доме обнаружились бассейн длиной около двенадцати метров с противотоком и массажным фонтаном, сауна, турецкая баня, джакузи, комната отдыха и тренажерный зал. На втором этаже – спальная зона, разделенная на хозяйскую и гостевую. А еще выше – мансарда с высотой потолка около шести метров.
– Ян, ты хоть соскучилась по дому-то?
В тот момент, когда Аскольд положил руку на мою грудь, я слегка отстранилась и прошептала:
– Не надо.
– Не надо, так не надо, – тут же убрал руку Аскольд. – Я тебя и не тороплю. Просто соскучился очень. Кстати, у меня для тебя сюрприз.
– Какой?
– Скоро узнаешь.
Сюрпризом оказалось то, что в этот вечер приехали несколько семейных пар, с которыми мы были очень дружны и которых я, естественно, видела в первый раз. Совершенно незнакомые мне люди засыпали меня дорогими подарками, говорили, что я стала еще красивее, и желали мне крепкого здоровья и хорошего самочувствия. Мужчины готовили шашлык, а я разговаривала с незнакомыми женщинами на милые «женские» темы.