Страница 30 из 32
Допив кофе, он приступил к осмотру своего гардероба. Нет, бесплатная одежда из синтетической ткани решительно не годится для этого случая. Сегодня он должен предстать перед Эдной во всем великолепии. Никакой синтетики. Костюм из самой настоящей шерсти.
Прайс долго рассматривал каталоги одежды, прежде чем набрать шифр. В автомате, раздался протяжный гудок, и мелодичный женский голос произнес:
— Абонент ХЕ-1263-971, повторите заказ, очевидно, произошла ошибка.
Прайс снова набрал номер. Небольшая пауза.
— Абонент, ваш заказ стоит две тысячи Единиц, натуральная пряжа очень энергоемка. Подтвердите согласие на оплату.
— Хорошо. — Прайс вставил ствол пистолета в отверстие автомата.
— Заказ принят. Будет выполнен через двадцать минут.
Теперь можно поговорить с Эдной, она, вероятно, уже встала.
Прайс вышел на улицу.
На посадочной площадке движущегося тротуара висело объявление, прикрепленное к кронштейну фосфоресцирующего светильника:
«В целях экономии энергии скорость движения снижена до десяти километров в час. Тротуар включается при нагрузке но менее одного человека на десять погонных метров».
Проще было идти пешком.
В ближайшей видеофонной будке он вызвал аэропорт.
Появившаяся на экране девушка кокетливо ему улыбнулась.
Лицо Прайса было хорошо известно всем телезрителям еще со времени дискуссии о Сфере.
— Мне нужен билет до Города Биологов.
— Когда вы хотите лететь?
— Сегодня.
Девушка замялась.
— Регулярные рейсы отменены. Мы не можем набрать столько пассажиров. Боюсь, что единственный выход — заказать специальную машину, но это будет стоить, — она раскрыла справочник, — пять тысяч Единиц в один конец.
— Меня это не смущает, — нетерпеливо ответил Прайс, — когда можно вылететь?
— К сожалению, не раньше вечера. Я должна запросить Управление. Думаю, что все будет в порядке, — опять улыбнулась она, — вам они, конечно, не откажут.
— Хорошо, я позвоню в пять часов.
Он как-то раньше не думал об этой проблеме. До окончания Решающего Эксперимента придется жить с Эдной врозь. Здесь, в Городе Энергетиков, ей нечего делать. А потом нужно решать. Собственно говоря, решать нечего. Просто придется перейти работать к биологам. От такого математика никто не откажется. Жаль, но ничего не поделаешь, необходимо менять специальность.
В лаборатории его ждали. Очевидно, церемония встречи была заранее прорепетирована, но Агата от волнения все перепутала.
— Поздравляем вас, Роб, и все такое… — пробормотала она и, окончательно смутившись, чмокнула его в щеку.
— Последнее целование смертного Прайса, — сказал Хенс. — Нужно надеяться, что на пороге бессмертия люди все же отдают должное и девичьим поцелуям и горячему чаю.
Прайс взглянул на свой стол. Так и есть, литровый термос с горячим чаем. Теперь эти ребята два дня будут питаться теплой кашей.
— Сегодня мы пируем, как троглодиты над тушей мамонта, — сказал он, подходя к автомату. — Прошу закрыть глаза. Раз… два… три!
В руках у Прайса было блюдо с горячими пирожками. Агата разливала чай в маленькие посеребренные чашки.
— Не меньше девяноста градусов, — сказал Хенс, пережевывая пирожок. — Великий Прайс в роли расточителя Энтропии — зрелище поистине достойное богов. Бессмертный показывает им пример высокотемпературных излишеств.
— Жаль, что не каждый день, — сказала Агата, убирая термос — Что дальше?
Прайс протянул ей листок бумаги.
— Составьте программу для большого анализатора.
Он сидел за столом, прислушиваясь к монотонному ритму работы машины. Внезапно раздался звонок, и анализатор смолк. Прайс взглянул на счетчик и тихо выругался. Кончился дневной лимит энергии. Как это некстати, именно сегодня, когда ему, наконец, удалось вывести уравнение. Придется идти просить дотацию у Причарда. Старика иногда удается разжалобить. Прайс вздохнул и отправился на второй этаж…
Пергаментное лицо директора с навсегда застывшей улыбкой казалось искусно сделанной маской.
— Мне очень не хочется, Прайс, огорчать вас в такой день, но Совет высказался против проведения эксперимента.
Прайс поморщился. Он не любил подобных шуток.
— Вы очень остроумны, — вяло ответил он, — в наши дни ученый, сохранивший чувство юмора, просто находка.
В пристальном взгляде шефа Прайс прочел сострадание. Ему стало страшно.
— Вы… это… серьезно?
— К сожалению, серьезно. Двадцать голосов против, два — за.
— Я обжалую решение!
— Боюсь, что это вам не удастся. Оно уже утверждено.
— Но почему?!
— Все складывается против вашего эксперимента. Нельзя рисковать последними ресурсами энергии. Подумайте сами, какова, по-вашему, вероятность успеха.
— Если я скажу, что вероятность равна 0,5, то это вам ничего не объяснит. Нужно просто верить в успех. Положение таково, что нам приходится играть ва-банк.
— Вот этого мы и не можем сейчас себе позволить Попытки искусственного создания сверхновых звезд делались еще сто лет назад.
— Но тогда никто не мог добиться такой концентрации энергии в пучке. Было бы преступлением не использовать это достижение!
— Совет и предлагает вам использовать его.
— Каким образом?
— Для частичного вскрытия Сферы.
— Что?!
— Успокойтесь, Прайс. Положение серьезнее, чем вы предполагаете. Биологи настаивают, чтобы по крайней мере десять процентов солнечного света полного спектра попадало на Землю. Дальнейшее световое голодание угрожает здоровью людей.
— Чепуха! В крайнем случае, речь идет о здоровье одного поколения. А вы подумали о грядущих поколениях? Что вы им оставите в наследство?
Улыбка на лице директора стала еще шире, признак, не предвещавший ничего хорошего.
— А вы забыли, Прайс, о том, что это поколение — дети?
— Так что ж, по-вашему, сдаться без боя?
— Почему? Ведь есть другие идеи.
— Например, проект Лунда?
— Хотя бы.
— Вы считаете его более перспективным?
— Может быть, менее блестящим, но более реальным. Прайс пошел к двери.
— Подождите, Прайс! — Причард положил на плечо Прайса желтую руку. — Решение Совета вовсе не означает прекращения теоретических работ. Может быть, со временем расчетные данные…
— Когда будет вскрыта Сфера, эксперимент потеряет всякий смысл, он станет просто опасным, — перебил его Прайс.
— Пожалуй… и все же нужно продолжать. Могут выясниться новые обстоятельства. Обещаю вам свою поддержку во всем. Кстати, вы ко мне шли, очевидно, с каким-то вопросом?
— Нет, просто зашел попрощаться. Вечером улетаю.
— Поздравляю вас от всей души. Вы получаете все, о чем может мечтать человек. Честное слово, если бы я не был уверен, что вы самый достойный, то завидовал бы вам, Прайс.
— Спасибо.
Прайс взглянул на часы. Оставалось два часа, которые нужно было чем-то занять. Он спустился в фильмотеку.
Пришлось перерыть половину архива, пока он разыскал эту пленку. Теперь квазиматериальными изображениями никто на пользовался. Они требовали слишком большой затраты энергии.
Кадры истории энергетики шли в обратном хронологическом порядке. Мало кто интересовался давно прошедшими событиями.
Прайс быстро пропустил эру синтеза легких элементов, эпоху расщепления ядра, столетия гидро- и ветроэнергетики. Теперь в ограниченном пространстве демонстрационного объема царила эра огня. Он рвался из сопел ракет, бушевал в цилиндрах двигателей, светился в топках паровозов, горел в допотопных металлургических печах. Дальше, дальше. Прайс нетерпеливо нажимал кнопку смены кадров. Наконец, то, что он искал — картина, поразившая его еще в раннем детстве: одетые в звериные шкуры люди у первобытного костра. Настраивая левой рукой фокусировку, он выпустил из пистолета максимальный заряд и зажмурился от удовольствия, почувствовав на лице отблеск огня.