Счастливые дни в аду

– Ваш брат был похож на Вас? – спросил Гарри с любопытством.

Снейп кивнул.

– Порядочно. Когда мы были детьми, мы выглядели, как двойняшки, хотя я был старше его. Он был на два года младше. Но, пока мы росли, различия становились все более и более заметными. В конце концов, когда он приехал в Хогвартс, сходство не было таким поразительным. Он, в отличие от меня, всегда носил короткие волосы и был ужасно худым. И… – он улыбнулся, так как вспомнил его лицо, – он всегда был таким… спокойным. Уравновешенным. Молчаливым и добрым. Эти черты можно было увидеть на его лице.

– А Вы всегда были насмешливы и хмуры… – в глазах Гарри блестели огоньки.

– Э… хм… ты снова прав, конечно, – Снейп казался весьма смущенным. – Я думал, что это было… подобающее мужчине поведение… я ненавидел казаться несерьезным… или так…

– Так что не было неожиданным то, что мама перепутала Вас с ним. И, возможно, она не знала, что Вы сменили сторону…

– Она не знала, что я был Пожирателем Смерти. Никто не знал. Кроме Энн, но я уверен, что она не рассказала ей.

– Я думаю, Вы правы… Она также не рассказала своему брату. Сириус не знал об этом до того, как Вы показали Вашу метку Фаджу в больничном крыле после Трехмагового Турнира…

– Он… он не знал? – лицо Снейпа побледнело, а его глаза уставились в пустоту. – Она не рассказала ему… а я… я никогда не доверял ей… – он казался потерявшимся в своих мыслях, как и много раз за этот день, но внезапный кашель Гарри вытащил его из транса. Гарри дернулся и снова закашлялся.

– Тебе холодно? – спросил он тревожно.

– Совсем немного… – его слова противоречили его поведению, так как он, дрожа, плотно прижался к Снейпу. Профессор ощутил, что тело мальчика было горячее нормального.

– Ты… у тебя жар, Гарри.

– О, – улыбнулся Гарри. – Так вот причина, по которой я так скверно себя чувствую…

– Как именно ты себя чувствуешь? – Снейп бросил пристальный взгляд на глаза мальчика.

– Я чувствую небольшое головокружение и слабость. И моя кожа горит, но она горит с… со дня Эйвери, так что это, возможно, другое, – он снова закашлялся.

Снейп сглотнул. Это выглядело слишком плохо. Но он не мог ничего предпринять против этого.

– Я не знаю, что делать, – шепнул он, стараясь скрыть расстройство в голосе.

– Тогда продолжайте рассказ, – ответил Гарри. – Дамблдор доверял Вам с того дня, когда Вы вернулись на светлую сторону?

– Я не вернулся, Гарри. Я только повернулся. И, чтобы ответить на твой вопрос, … нет. Я думаю, он не доверял мне до… – мог ли он рассказать это ребенку? Снова было так трудно признаться… – До января или февраля… Я не помню точно. У меня был небольшой инцидент с Моуди, и он обвинил меня в том, что я все еще Пожиратель Смерти…

Гарри увидел на лице профессора явную злобу и ненависть.

– Вам не нравится Моуди, – просто констатировал он.

– Вот это понимание, мистер Поттер, – сердито нахмурился Снейп. – Я ненавижу его. Я ненавижу его почти так же, как я ненавижу Волдеморта.

– Но… почему? – Гарри старался говорить спокойно, но он чувствовал крайнюю нервозность. По-видимому, размышлять о надежности Снейпа не было хорошей идеей.

– Моуди допрашивал меня в министерстве. Вместе с Фрэнком Лонгботтомом, – Гарри не решился даже шевельнуться. – Их сессия допроса была похожа на ту, что у Волдеморта, или хуже. Я едва смог выдержать…

– Так вот почему он знал о Вашем прошлом как Пожирателя Смерти!

Снейп свирепо посмотрел на него.

– Как ты узнал это? – спросил он угрожающе.

– Я… Вы помните ночь, когда Вы услышали шум и поняли, что Ваш кабинет был кем-то обыскан? И Вы встретили Моуди на лестнице?

Снейп внезапно скрестил руки перед грудью.

– Так ты был там, как я и предполагал.

Гарри покраснел.

– Да… я был. – Он превратился в маленький испуганный комочек, но спустя некоторое время Снейп улыбнулся.

– Я знал. А после этой встречи я пошел к Дамблдору и попросил его допросить меня под Веритасерумом. Я… я хотел, чтобы он узнал правду о своем старом друге. Ты знаешь, когда я узнал, что Моуди может стать новым учителем Защиты, я умолял Дамблдора не приглашать его.

– Он не знал о Вашей пытке в министерстве.

– О, он знал. Но он не верил мне. Я рассказал ему все после того, как я вышел из Азкабана.

– ВЫ БЫЛИ В АЗКАБАНЕ? – крикнул Гарри в шоке.

– Более шести месяцев, – спокойно ответил Снейп. – Но я рассказывал о Дамблдоре и Моуди. Как я говорил тебе, директор не верил мне. Я, наконец, заставил его дать мне это проклятое зелье и тщательно допросить меня. Обо всем: моей лояльности, моих преступлениях, а также о пытке Моуди. Он, в конце конов, сделал это. Но он все еще не доверял мне. Он отправил остаток зелья другому мастеру зельеварения, чтобы проверить его. Только после этой проверки он поверил моей истории о Моуди. О, способом… ТОЙ ночью был не Моуди, который знал о моем прошлом, а Крауч. Хотя я думаю, он узнал это от Моуди. Мы никогда раньше не встречались на вызовах. Я не знал, что он был Пожирателем Смерти. Как и Петтигрю. На службе у Волдеморта всегда было довольно много людей, чьи личности он не давал нам узнать.

– Я так не думаю, – утомленно пожал плечами Гарри.

– Что?.. – Снейп был ошеломлен. Замечание не укладывалось в линию их разговора.

– Я не думаю, что Дамблдор не верил в Вас до этого года.

– Но это правда.

– Нет, в этом Вы ошибаетесь, – заявил Гарри твердо. – Возможно, он не хотел верить Вашему рассказу о своем друге. Да, для него было чрезвычайно трудно поверить, что его друг был ублюдком. И, – вдруг продолжил он, не давая Снейпу времени перебить его, – Вы были деканом Слизерина много лет. Он дал Вам работу с детьми. Он поверил Вам. Он доверял Вам. Он только не хотел разочароваться в своем друге.

Снейп вздохнул и заключил Гарри в объятия.

– Вы такой…

Резкий кашель мальчика прервал его высказывание.

– … такой сонный, – после окончания кашля Гарри спокойно зевнул. – Я думаю, я вздремну… – он свернулся у бока профессора, который получше натянул на него плащ.

– Можешь сделать это, Гарри.

Он не осознал, когда тоже заснул.

**************************************************************************

Снейпа разбудил громкий кашель. Сначала он подумал, что несколько Пожирателей Смерти пришли забрать их в камеру пыток, затем он понял, что это Гарри кашлял рядом с ним в беспокойном сне. Сухой, сильный кашель сильно сотрясал тело мальчика. Снейп коснулся рукой лба Гарри и испугался. Гарри был обжигающе горячим, как печка, и, по-видимому, он был серьезно болен.

Несмотря на собственную слабость, он сел, его сердце внезапно забилось, когда он отчаянно осмотрел мальчика. Он не был готов к такой ситуации, хотя это не было по-настоящему неожиданным. У них больше недели не было еды, их пытали, почти лишили крови и заперли в мокрой и холодной камере без соответствующей одежды. Было чудом, что мальчик не заболел раньше. Но что сейчас он мог сделать? Без своих зелий, без палочки… он был совершенно беспомощен.

Затем ему в голову пришла идея. Он взял несколько полос от футболки Гарри, намочил их и обмотал вокруг его запястий и лодыжек, а еще одну положил на лоб. Определенно, мальчик был без сознания: он даже не шевельнулся. Снейп был вынужден бороться с отчаянным желанием схватить Гарри в объятия… Нет. Ребенку не нужно добавочное тепло, ему достаточно собственного. Время от времени он менял горячие тряпки на холодные, но жар не спадал.

После нескольких часов безуспешных усилий он снял свою футболку, намочил ее и обернул вокруг дрожащего тела. Последовали внезапная реакция: Гарри вскрикнул и сел, все еще полуосознанно.

Снейп повторял эту процедуру снова и снова, до тех пор, пока это, кажется, не понизило температуру. Жар спал не полностью, но мастер зельеварения думал, что теперь он был терпимым. Сон Гарри стал спокойнее и явно освободился от кошмара. Но то, что Гарри не начал потеть, серьезно его беспокоило. Он был уверен, что жар снова поднимется.