Обман и обольщение

Тревор бросил его к краю повозки и крикнул Маргарет, чтобы она взяла вожжи. Девушка вскарабкалась на место возницы, схватила вожжи, и в этот момент Тревор столкнул мужчину на землю.

– Но! – крикнула Маргарет, и лошади пустились вскачь.

Она слышала за спиной яростные крики хозяина повозки. Девушка обернулась и увидела, что он бежал за ними. Тревор, все еще сжимая нож в трясущейся руке, стоял на коленях у края повозки на случай, если итальянцу все же удастся их догнать. Когда стало ясно, что этого не произойдет, Тревор рухнул на пол и снова впал в забытье.

– Они должны были приехать три дня назад. – Корнелия подняла чашку с чаем и посмотрела на мужа, чье лицо было скрыто лондонской газетой «Таймс» недельной давности. – Эдвард, ты слушаешь меня?

– Конечно, слушаю. – Он опустил газету и посмотрел на нее. – Тревор предупредил меня, что они могут немного опоздать, и просил нас не волноваться, если они задержатся на несколько дней.

Корнелия поставила чашку на стол и поднялась. Она подошла к окну, но не для того, чтобы полюбоваться чудесным видом на Везувий. Ее мысли были далеко отсюда.

– Я не могу не волноваться. – Корнелия отошла от окна и принялась мерить шагами комнату. – Мне не следовало соглашаться на это. Наверное, в тот момент я просто сошла с ума.

– Похоже, ты не успокоишься, пока еще раз не поговоришь на эту тему, – мрачно заявил Эдвард, откладывая газету. – Ты согласилась, потому что мы с Тревором не оставили тебе выбора.

– Да, и это все еще тревожит меня. Зачем ты решил помочь ему с этой возмутительной затеей? О чем ты думал?

Помолчав, Эдвард ответил:

– Когда мы с Тревором учились в Кембридже, я видел, как местные девочки чуть не на голове ходили, чтобы привлечь его внимание. Но Тревор не замечал их. Он всегда относился к женщинам с любезной снисходительностью, только и всего. Тревор никогда ни в кого не влюблялся.

– Что подтверждает мою точку зрения.

Эдвард покачал головой и продолжил:

– На следующий день после того, как Маргарет отказала ему, он пришел ко мне. Я предложил Тревору найти другую наследницу, но он не согласился. Сказал, что ему нужна Маргарет и он сделает все возможное, чтобы ее завоевать. По-моему, он влюблен в нее, хотя никогда не признается в этом даже себе самому.

Корнелия была настроена скептически:

– Возможно, Маргарет ему нравится, но ведет он себя с ней как-то странно. Во всяком случае, ухаживанием это не назовешь.

– Не могу с тобой не согласиться. Однако Маргарет вряд ли понравилось бы традиционное ухаживание. Всех потенциальных женихов она отвергла.

– Дело не в этом, – резко произнесла Корнелия. Она уже жалела, что согласилась участвовать в этом деле. Но в тот момент лорду Эштону удалось ее уговорить, что его план – единственно правильный в сложившейся ситуации.

Однако теперь его затея не казалась ей такой уж здравой. Вот уже две недели, как Корнелия не находила себе места от тревоги. Принятое решение жгло ее изнутри. Если кто-нибудь узнает правду, Маргарет будет опозорена. Даже если Эштон в итоге женится на ней, их нигде не будут принимать, несмотря на его титул и положение в обществе. А если об этом узнает Ван Альден, ее дядя… Об этом лучше не думать. Возможно, он желает этого союза, но вряд ли одобрит поведение Эштона.

– Эдвард, вы с лордом Эштоном старые друзья, но с тех пор, как он уехал в Египет, прошло десять лет. Он мог очень измениться за это время.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать, дорогой, что не у всех мужчин такое же доброе сердце, как у тебя, и не все ведут себя так же благородно. Есть мужчины, которые, если их поставить в ту же ситуацию, в какой сейчас находится твой друг, непременно воспользуются молодостью и неопытностью Маргарет и лишат ее самого ценного.

– Тревор не способен на подлость.

– Откуда ты знаешь?

– Он дал слово чести.

Преданность Эдварда другу вызывала у Корнелии восхищение.

– Ты полагаешь, что Эштон станет Маргарет хорошим мужем?

– Как можно с уверенностью ответить на твой вопрос? Тревору не присуща жестокость. Он не пьет, не играет в карты. Он очень здраво обо всем судит.

– Он будет изменять Маргарет.

Эдвард с улыбкой ответил:

– Мужья, которые не грешат этим, – никчемные. Мы с тобой это хорошо знаем. Возможно, Эштон один из тех, кто будет хранить верность жене.

– Вряд ли.

– Корнелия, когда мы с Тревором учились в школе, то постоянно хулиганили и попадали в переделки. Однажды нас поймали с поличным, и Тревор взял всю вину на себя, чтобы меня не отчислили из школы. Тревор никогда не нарушал обещаний, данных другу, а о том, чтобы жестоко обойтись с женщиной, не могло быть и речи.

Корнелия вздохнула и сказала:

– Даже если ты прав, нет никакой гарантии, что Маргарет согласится выйти за него замуж.

Дверь в гостиную открылась, Появилась горничная и с поклоном произнесла:

– К нам едет повозка на очень большой скорости.

– Спасибо, Мария.

Корнелия бросилась к окну и увидела, что по аллее, ведущей к дому, мчится повозка. В повозке сидела женщина.

– Боже правый! – воскликнула Корнелия, когда повозка подъехала ближе. Она бросилась к двери. – Мэгги! Наконец-то! – крикнула она на ходу.

Муж побежал следом за ней. Повозка резко затормозила у входа. Корнелия едва узнала кузину, такой у нее был вид. Вся в пыли, в грязи. Волосы спутаны.

– Святые небеса! – воскликнула Корнелия. – Мэгги, дорогая! Что случилось?

Маргарет обняла кузину и указала рукой на повозку:

– Надо немедленно послать за доктором.

Увидев лежащего без сознания Тревора, Эдвард воскликнул:

– О Боже! Что стряслось?

– Потом расскажу. Срочно пошли за доктором.

Эдвард помчался к конюшне.

– И скажи доктору, чтобы взял с собой хинин! – крикнула Маргарет ему вслед и повернулась к кузине: – Надо уложить Тревора в постель.

С помощью слуг Тревора перенесли в дом. Он очнулся лишь на мгновение, когда его переложили на кровать, и снова впал в забытье. Когда по требованию Маргарет принесли холодную воду, девушка принялась омывать грудь Тревора.

– Что с ним случилось? – спросила Корнелия.

– У него приступы малярии. Нужен хинин. Но три дня назад у нас сбежала лошадь с поклажей, в сумке была фляга с настойкой хинина.

В комнату вошел Эдвард.

– Я послал за доктором, – сказал он. – Как Тревор?

– Не знаю, – покачала головой Маргарет. – Он уже два дня в таком состоянии.

Маргарет коснулась щеки Тревора. Щека была горячая. Приехал доктор, осмотрел Тревора и поспешил успокоить Маргарет.

– Вы сделали все, что могли, – сказал он, достав из сумки большую коричневую бутыль. – Приступы малярии невозможно остановить без хинина.

– Он выздоровеет? – спросила Маргарет.

– В таких случаях трудно дать точный прогноз. Но он сильный мужчина. Мы дадим ему хорошую дозу хинина и посмотрим, как на это отреагирует его организм. Я завтра приеду, но если его состояние ухудшится ночью, сразу же пошлите за мной. А пока продолжайте обмывать его прохладной водой и попытайтесь дать ему немного чая или бульона.

Доктор отмерил дозу хинина в чашку, зажал Тревору нос, чтобы тот открыл рот, и влил в него лекарство. Тревор закашлялся, но проглотил жидкость.

– Через восемь часов дайте ему вторую дозу, – сказал доктор.

– Спасибо вам, – поблагодарил доктора Эдвард. – Я провожу вас.

Мужчины вышли из комнаты, а Маргарет осталась сидеть в кресле. К ней подошла Корнелия и положила руку ей на плечо.

– Пойдем, Мэгги, – попросила она. – Ты устала. Тебе нужно поесть, принять ванну и лечь спать. Ты сделала все, что могла.

– Нет. Я останусь здесь.

– Я принесу тебе поднос с ужином, – сказала Корнелия и вышла из комнаты, оставив дверь приоткрытой.

«Милая Корнелия, никогда не забывает о приличиях», – подумала Маргарет с едва заметной улыбкой. Как будто Тревор в его нынешнем состоянии способен посягнуть на ее честь!