Обман и обольщение

– Все чисто, – объявил он, опуская ружье и пряча нож. – Мы переночуем здесь.

Маргарет пошла за ним в пещеру. Внутрь проникал тусклый серый свет. Пещера оказалась небольшой, примерно десять футов в глубину и семь в ширину. Она не заметила туннелей и темных закоулков, где могло бы прятаться какое-нибудь опасное животное. Влажный пол и стены были покрыты мхом и лишайником.

– Дом, милый дом, – проговорил Тревор. – По крайней мере на эту ночь.

– Если не возражаешь, в следующем году я сама займусь организацией путешествия и постараюсь, чтобы у нас не было недостатка в горячей пище и чтобы ночевали мы в уютных отелях.

– Что ж, ладно. А сейчас нужно найти дров.

Им не пришлось долго идти. Недалеко от пещеры ущелье переходило в лес. Голые заледеневшие ветви берез и кленов появились перед ними в сером тумане, на земле лежал ковер из покрытых снегом листьев.

Вернувшись в пещеру, Тревор свалил дрова в кучу.

– Давай разожжем огонь, а потом я посмотрю, что можно приготовить на ужин.

Место для костра Тревор выбрал почти у самого входа в пещеру и начал выкладывать круг из камней, а Маргарет тем временем разбирала ветки.

– Зачем разводить костер так близко от входа? Чтобы дым выходил наружу? – спросила Маргарет.

– И для этого тоже. Но в основном для того, чтобы ночью сюда не забрались волки.

– Волки? – пришла в ужас Маргарет.

Тревор взял ружье, обошел костер и направился к выходу.

– Не бойся. На самом деле волки боятся людей, а огня и подавно. Просто считай все это приключением.

Маргарет вернулась в пещеру, подкинула дров в огонь. Сняла шляпу, перчатки и пальто, которые насквозь промокли, и положила рядом с костром. Затем расплела влажные волосы, чтобы их высушить, расстелила на полу одеяла и взяла сумки, надеясь найти что-нибудь съестное.

Выбор был небольшой. Несколько яблок, курага, немного сыра и вяленое мясо. Маргарет отложила все это в сторону и стала ждать Тревора.

Он вернулся с завязанным узлом полотенцем.

– Ты что-то нашел? – с надеждой в голосе спросила Маргарет.

Она принялась развязывать узел и нашла внутри четырех маленьких куропаток, уже ощипанных, выпотрошенных и готовых к жарке.

– Ты их убил не ружьем.

– Разумеется, иначе их вряд ли удалось бы пожарить. Кстати, пора заняться готовкой.

– Я займусь, – сказала Маргарет, вытащила из кучи древесины два тонких прутика и ножом принялась очищать их от коры. – Как же все-таки тебе удалось их поймать? – спросила девушка.

– С помощью моей сети. Я обнаружил целую стаю спящих в снегу птиц, накинул на них сеть и поймал сразу четырех.

Маргарет нанизала куропаток на импровизированные вертела, закрепила над углями, положив края веток на камни.

– Вот, – сказала она, – главное – не забыть их перевернуть.

Тревор не ответил, он смотрел на вход в пещеру.

– Что ты там увидел? – спросила Маргарет.

– Снег. Я давно его не видел. В Египте снега нет.

– Как мне хочется поехать в Египет! Эта страна кажется мне такой экзотичной и удивительной.

Тревор рассмеялся:

– Там жарко, как в аду. Мало воды, зато много кобр и скорпионов. И везде песок. В еде, в одежде, в глазах.

– И все же тебе там нравилось. Десять лет – это не малый срок.

– Мне нравился не Египет. Мне нравилась свобода. В детстве моя няня, миссис Мадлен, твердила мне: «Не копайся в грязи, Тревор, испачкаешься. Не подходи близко к воде, упадешь и испортишь новый костюм». Я ее возненавидел и был счастлив, когда меня определили в школу.

Маргарет улыбнулась ему и спросила:

– Значит, переезд в Африку и все эти раскопки дали тебе возможность покопаться в грязи и таким образом отомстить няне?

– Скорее всего. Ведь я и мои рабочие неделями не мылись и не брились. Если бы миссис Мадлен увидела меня, умерла бы от стыда – ведь ей так и не удалось сделать из меня человека.

– В детстве у меня тоже была няня, миссис Стаббинс. Она постоянно морщилась, как будто объелась кислых яблок. И заставляла меня вышивать. А вышивку я ненавидела.

– Какой кошмар!

– Лучше не вспоминать, – сказала Маргарет и попросила Тревора: – Расскажи мне подробнее о Египте.

– Хочешь знать, находил ли я мумии? Воровал ли золото и драгоценные камни из могил фараонов?

– Ну да, – смеясь, призналась Маргарет.

– Вообще-то золото и драгоценности попадаются крайне редко. Пока ты не найдешь нетронутую могилу, о сокровищах можно забыть. А когда найдешь золото, оно обходится тебе очень дорого. Рабочим, которые обнаружили его, нужно заплатить столько денег, сколько дадут за чистый вес этого золотого предмета.

– Но почему?

– Это вошло в традицию, и если не следовать ей, не найдешь рабочих, желающих поехать с тобой на раскопки. А вообще это уменьшает случаи воровства. Рабочие поступают с ворованными золотыми вещами очень просто – они расплавляют их и продают как обычное золото. Их интересует не археологическая ценность вещи, а только ее вес.

– А что насчет мумий?

– Мумий в Египте полно. Главное – найти забальзамированное тело какой-нибудь важной персоны. В настоящее время ни музеям, ни коллекционерам не нужны мумии какого-нибудь писца Рамзеса или рабыни Нефертити.

Маргарет рассмеялась и спросила:

– А вести раскопки разрешено законом?

– Нет. Но если подкупить нужных чиновников, можно заниматься чем угодно.

– Значит, если чиновники на твоей стороне, можно воровать?

– Если не я, то этим будет заниматься кто-нибудь другой. Твой отец понял бы меня. Но ты не поймешь.

– Почему?

– Ты когда-нибудь оставалась без денег? Перебивалась с хлеба на воду, не имея возможности заработать на пропитание? Я прошел через все это.

– Почему же сын графа оказался в таком положении?

– Может быть, потому, что после смерти отца поместье перешло в руки его старшего брата? Или потому, что старший брат ненавидел его и отказался купить ему место в армии, не пожелал использовать свое влияние, чтобы определить его в политики, отказался предоставить ему хоть какой-то капитал, чтобы он мог зарабатывать на жизнь самостоятельно? А потом старший брат вообще перестал платить ему законное месячное содержание и запретил появляться в их доме. А когда он уехал из Англии, то был слишком гордым, чтобы унижаться и просить у бывших школьных друзей приюта, еды и денег взаймы.

– Может быть, старший брат выгнал его, потому что он спал с его женой? – вырвалось у Маргарет.

– Значит, эта пикантная сплетня все еще ходит в свете? Приятно сознавать, что над некоторыми вещами время не властно.

– Сплетня? Хочешь сказать, что это неправда?

– А ты поверишь мне, если я так скажу?

– Пожалуй, нет.

– Тогда я не стану ничего объяснять.

– Значит, ты спал с ней.

– Скорее, это она спала со мной.

– Не понимаю, – заявила Маргарет.

– В ту ночь я вернулся домой после попойки с одним из моих друзей и сразу завалился спать. А когда я проснулся, обнаружил, что рядом со мной лежит голая женщина. Конечно, я отказал ей, но…

– Отказал?

– Мэгги, хочешь – верь, хочешь – нет, но мне не все равно, с кем переспать. Элизабет – красивая женщина, но она не в моем вкусе. Холодная, как мраморная статуя.

– Думаешь, я поверю, что леди Эштон забралась к тебе в постель, как уличная шлюха?

– Шлюхи водятся не только на улицах. Самые знаменитые королевы тоже были шлюхами.

– Но почему она так поступила?

Тревор расхохотался:

– Не знаю, что бы со мной было, если бы не ты! Наверное, лопнул бы от самомнения.

– Я не то имела в виду. Просто я… ну… – Маргарет запнулась и растерянно посмотрела на Тревора.

– Наконец-то я шокировал тебя, – сказал Тревор.

– Да. Элизабет, наверное, безумно любила тебя.

– Боже мой! Мэгги, мне жаль разрушать твои романтические иллюзии, но любовь не имела к этому никакого отношения. Элизабет нужен был наследник, а Джеффри не мог ей в этом помочь.

– Почему?

– Джеффри был импотентом. Он не мог… м-м-м… исполнять супружеские обязанности, если ты понимаешь, о чем я говорю.