Алый шелк соблазна

«Интересно, как бы это понравилось Ларе и королеве?»

Порция содрогнулась от этой мысли, к тому же она сразу представила, как на такое событие отзовутся газеты. Станут с гневом писать, что она предала память покойного мужа, что совсем не владеет собой… Публика непостоянна. Сейчас ее любят, но, сделай она хотя бы один неверный шаг, могут в одно мгновение сбросить с пьедестала.

Марк больше не должен искать встречи. Надо с ним как-то связаться… написать? Нет, письмо не поможет. Надо встретиться с ним лицом к лицу. У Порции вспотели ладони. В голове немного шумело. Она пойдет к нему и поговорит, чтобы все стало на свои места. Поблагодарит его за то, что он пришел ей на помощь, скажет, что прекрасно себя чувствует и что в его помощи нет нужды.

Поверит ли он?

Должен поверить. Она должна убедиться, что он принял ее решение и согласился с ним. Беда была в том – тут Порция тяжело вздохнула, – что она сама себе не верила. Жизнь без Марка показалась ей тоскливой и бесцветной.

Глава 17

Полицейский участок, в который доставили Марка, располагался в районе Пиккадилли. Его заперли в тесной комнатке дежурного офицера, который сейчас отсутствовал. У дверей остался стоять констебль на случай, если Марк задумает сбежать.

Похоже, его считали закоренелым преступником, да он и выглядел сейчас как преступник: на щеке ссадина, под глазом синяк, рукав сюртука разорван, пуговиц не хватает. Физических страданий он почти не испытывал, но вот гордость была сильно уязвлена.

Один шаг – и он превратился из повелителя своей возлюбленной в несчастного заключенного. Все сложилось совсем не так, как Марк планировал.

– Вот ты где, мой маленький братец, – раздался знакомый голос.

Марк с облегчением поднял голову.

– Себ! Как ты вовремя!

Констебль бесстрастно наблюдал за встречей родственников.

– Я спешил изо всех сил, – с усмешкой произнес Себастьян, входя в комнату. – Не каждый день моего брата забирают в полицейский участок за дебош в общественном месте. Да, ты отличился!

– Это дурацкая ошибка, – вспыхнул Марк. – Я никому не собирался причинять никакого вреда! Но когда я до нее дотронулся, толпа словно взбесилась. Они буквально жаждали моей крови. Думаю, полиция доставила меня сюда скорее ради моей собственной безопасности, чем по какой-нибудь иной причине.

– Ну разумеется, а как же иначе? – довольно сухо отозвался брат.

Оживление Марка прошло, он опять помрачнел. Он оглядел убогую обстановку своей «темницы» и спросил:

– Ты собираешься выручать меня отсюда?

– Я делаю все, что могу. Потерпи.

В дверях появился некий джентльмен и негромко сказал что-то констеблю, тот сразу ушел. Немолодой, в мешковатом сюртуке, но усталые глаза смотрят остро и проницательно.

– Это старший инспектор Джек Феллоуз из Скотленд-Ярда, – объяснил Себастьян. – Джек, это мой брат Марк.

Старший инспектор чуть заметно поклонился.

– Итак, мистер Уорторн, вы, безусловно, доставили нам немало хлопот. Толпа собиралась отправиться сюда и разнести участок, чтобы добраться до вас. Мы едва предотвратили беспорядки. Причем учтите, пришлось вызвать более сотни полицейских, чтобы удержать этих людей.

– Если бы мне сразу позволили объяснить…

– Они не стали бы вас слушать. Они еще не забыли, как на ее величество напал сумасшедший с тростью. Рядовые лондонцы начинают думать, что по улицам бродят дюжины этих монстров, чтобы нападать на приличных женщин. Газеты же только подливают масла в огонь. Люди готовы к взрыву, а вы сегодня, схватив леди Эллерсли, спустили курок. Скажите спасибо, что вас не разорвали на месте.

– Я не хватал ее. Мне жаль, что так получилось.

– Ваши действия нанесли полиции значительный финансовый ущерб, – продолжал инспектор. – А ведь мы спасли вашу шкуру.

– Марк, ты должен извиниться, – прорычал Себастьян.

Марк вздохнул. Что толку спорить? Надо выбираться отсюда.

– Инспектор Феллоуз, я прошу извинить меня за все причиненные неудобства. Я благодарен, что меня арестовали, чтобы спасти мою жизнь.

Старший инспектор улыбнулся.

– Рад это слышать, мистер Уорторн. Я отлично понимаю, что вы хотели помочь леди Эллерсли. Именно так все было изложено газетчикам. Будем надеяться, что это напечатают в вечерних выпусках и публика поверит. Я бы не хотел, чтобы вы стали жертвой бесчинства толпы. А сейчас вы свободны.

– Свободен?

– Вы ведь не арестованы. Мы говорили с леди Эллерсли, и она подтвердила то, что вы нам сообщили. Мы вас отпускаем, а ваш брат взялся доставить вас домой.

Марк встал.

– Надеюсь, это послужит вам уроком, – добавил инспектор.

– Уроком? – снова вспылил Марк. – Я не сделал ничего плохого!

– Марк! – резко одернул его Себастьян и с чарующей улыбкой обернулся к инспектору: – Джек, я очень вам благодарен за помощь.

– Рад был помочь, мистер Уорторн, – произнес Феллоуз, обращаясь к Себастьяну так, как обращались к нему до получения им титула. – А за этим присматривайте. Очень уж горяч. – Инспектор мотнул головой в сторону Марка. – Такому надо чем-нибудь заниматься.

Марк, стиснув зубы, вышел из участка, чтобы не совершить очередной глупости.

На улице уже темнело. Себастьян отослал экипаж, не желая привлекать к себе внимания. Братья зашагали к дому. Оба спешили, но по разным причинам: Марк считал, что Себастьян хочет скорее увидеть жену, а сам он торопился вымыться, переодеться и отправиться на Гросвенор-сквер. Даже если Порция прикажет его не пускать, он должен попытаться ее увидеть.

Марк сам точно не знал, что ей скажет. Он старался обдумать предстоящий разговор, но Себастьян постоянно прерывал его мысли.

– Думаю, ты понимаешь, на какие рычаги мне пришлось нажать, чтобы освободить тебя.

– Спасибо, брат.

– Почему это ты принялся бросаться на знатных дам в общественных местах? Это совсем не в твоем стиле.

Марк бросил на Себастьяна быстрый взгляд.

– Она чуть не упала в обморок. Я пришел ей на помощь. Мне и в голову не могло прийти обидеть ее.

– Да, она тоже так мне сказала.

– Ты ее видел? – Марк застыл на месте, удивленно глядя на брата.

– А как ты думаешь, чем я занимался все это время? Я отлично понимал, что мне потребуется помощь леди Эллерсли, если я хочу выручить своего маленького брата. Кстати, она уже собиралась послать к тебе своего поверенного, но я убедил ее, что так будет хуже. Бульварная пресса тотчас за это ухватится. Начнутся вопросы, которые лучше не задавать.

Марк рассеянно кивнул. Значит, она собиралась посылать поверенного ему на выручку. Его неприятности ей небезразличны. Эта мысль бальзамом пролилась на его измученную душу.

– Как она себя чувствует?

– Немного раскраснелась, но только после того, как я поцеловал…

– Что?!

– …поцеловал ее руку.

Увидев потрясенное лицо Марка, Себастьян хохотал до тех пор, пока слезы не выступили у него на глазах. Марк молчал, но в глазах его была обида.

– Прости, – отсмеявшись, сказал Себастьян.

– Очень забавно, – холодно отозвался Марк. Себастьян заговорил серьезно:

– Она – птица не твоего полета. На твоем месте я бы присмотрел кого-нибудь попроще.

Теперь, не без горечи, рассмеялся Марк.

– Значит, Себ, ты считаешь, что я недостаточно хорош для нее?

– Наоборот. Я полагаю, ты ничем не хуже ее, вы абсолютно равны, просто тебе ее не отдадут. Она – священная корова общественных верований, ангел во вдовьих одеждах. Думаю, публика предпочла бы, чтобы она умерла от горя, чем видеть ее счастливой и цветущей с твоим сыном на коленях. Им нужен символ, чтобы ему молиться, живая женщина из плоти и крови никого не интересует. Она для тебя недоступна, но не ты этому виной, а она.

– Спасибо тебе за совет, брат, но я предпочитаю делать собственные ошибки.

– Подыщи себе дочку баронета. Или наследницу трактирщика. Зачем убиваться из-за единственной женщины, которую не можешь получить? Это какое-то извращение.