Алый шелк соблазна

– Ну пожалуйста, пожалуйста, – взмолилась Порция.

– Ты очень хочешь меня снова увидеть? – прошептал он.

Тело Порции сотрясалось от дрожи. Ее бедра подались вперед и выскользнули из железной хватки его ладоней. Марк хрипло вскрикнул, все сильнее возбуждаясь от ее беспомощных стонов и того наслаждения, которое он ей доставлял. Наконец по телу Порции прошла волна судорог, которая подхватила и Марка. Он понял, что не может больше сдерживаться. Они достигли кульминации одновременно, и он обмяк в ее объятиях.

Когда Марк пришел в себя, сердце глухо колотилось в его груди. Он прислонился лбом к стене и постарался вернуть дыханию привычный ритм. Порция лежала в его объятиях, бессильно уронив голову ему на плечо. Ее ноги по-прежнему обхватывали его бедра. Марк подхватил Порцию на руки, присел на деревянную кушетку, усадив Порцию себе на колени. Та потерлась об него носом и удовлетворенно вздохнула.

– Я хочу тебя снова увидеть, – произнес Марк уже привычные слова.

Порция стряхнула охватившую ее слабость и подняла на него взгляд.

– Это не значит, что ты должен меня увидеть.

– Прекрати, Порция. Ты больше не можешь притворяться. Я вижу тебя насквозь и теперь знаю, чего ты хочешь.

Она улыбнулась. Марк знал, что эта дразнящая нечестивая улыбка предназначалась ему и только ему. Порция подняла руку и провела пальцем сначала по одной брови, потом по другой, потом по носу и наконец прижала кончик пальца к его губам.

– Ты опасный человек, Марк, – прошептала она.

– Как мне нравится мое имя у тебя на губах! – с пылом воскликнул он, чувствуя, что в нем вновь пробуждается желание. Но Порция уже поднялась на ноги, покачала головой и с сосредоточенным видом занялась своими нижними юбками.

– Это сумасшествие, Марк. И ты знаешь это не хуже меня. Мы больше не можем видеться. Нужно расстаться.

– Не нужно, если нас не разоблачат. А нас не разоблачат.

Порция подняла на него взгляд и долго смотрела в его лицо, как будто хотела, чтобы Марк прочитал ее мысли. Да, она хочет его, но это опасно. У нее нет сил сопротивляться, однако она пытается.

– Марк, это не может продолжаться. Нас поймают.

Опасность разоблачения лишь увеличивала остроту их встреч, но Марк не стал этого ей говорить.

– Давай снова увидимся, Порция. Ну почему я должен тебя умолять?

Порция, согнувшись, расправляла юбки, но тут она обернулась и подняла на него взгляд. О, как она была хороша – побледневшее прекрасное лицо сияло внутренним светом, который зажгло в ней их слияние. Марк ощутил решимость непременно увидеть ее вновь, чего бы это ему ни стоило.

– Если хочешь, мы можем увидеться за городом, – проникновенным тоном продолжал он. – Там, где нас никто не знает.

Порция хмыкнула:

– Сомневаюсь, что такое место существует.

– Мы сможем гулять вдоль моря босиком, бегать по песку, плескаться в воде. Сделаем вид, что приехали отдохнуть. Я притворюсь… э-э-э… клерком…

– Никогда не видела клерков, похожих на тебя.

– …а ты будешь продавщицей из текстильной лавки. Нет, подожди, лучше швеей, которая шьет нижние юбки.

Порция рассмеялась и отрицательно покачала головой.

– Сделаем вид, что мы впервые отправились в поездку, а обычно живем в маленьком домике в Депфорде вместе с твоими родителями, но они ненавидят меня за то, что считают недостойным своей единственной дочери.

Воображение Марка разыгралось. Он уже перечислил всех кошек и собак в доме и, продолжая придумывать новые детали, заметил, какая тоска появилась в глазах Порции, но она не уступала.

– Марк, я не могу…

– Можешь, Порция, можешь. Мы оба можем. Давай доставим себе удовольствие. Почему бы и нет?

– Почему бы и нет? – с насмешкой повторила она и прошла мимо него к двери.

В мемориальной комнате она, стоя перед зеркалом, привела в порядок прическу и осмотрела себя со всех сторон. Марк наблюдал за ней молча. Он сказал уже все, что мог. Решение оставалось за ней.

– Ты можешь мне обещать, что никто не узнает меня в этом приморском раю? – Порция замерла, глядя на его отражение в зеркале. – Я не перенесу скандала.

– Обещаю.

Она вздохнула и коротко кивнула в знак согласия.

Марк не позволил ей увидеть, что он торжествует. Он победил ее сомнения, но самое сложное впереди. Однако соблазнить непорочную вдову национального героя – это уже немало.

– Я все устрою, – чуть лениво протянул он. – Не беспокойся.

Порция была уже у двери. Бросив на него взгляд через плечо, она просто сказала:

– Разумеется, я буду беспокоиться. Разве можно иначе? – И, помолчав, добавила: – Я верю тебе, Марк. Ты понимаешь, как я на тебя полагаюсь?

Марк сделал глубокий поклон, но испортил впечатление ухмылкой.

– До встречи, леди Эллерсли.

Порция быстро вышла и беззвучно прикрыла за собой дверь.

Все ее сомнения тут же выскочили у Марка из головы. Он уже думал о приготовлениях, которые должен провести к их следующей встрече. Надо, чтобы она состоялась скорее. Он слишком нетерпелив, чтобы ждать. Да и к чему ждать?

Решив, что прошло достаточно времени, он вышел из комнаты и затерялся среди гостей.

Арнольд видел, как Марк Уорторн пробирается сквозь толпу к выходу. Каков наглец! Арнольду повезло, что он подобрал в опере записку и прочел ее, а сегодня обратил внимание на странное поведение Порции, когда она здоровалась с неким Марком Уорторном. Хорошо, что ему удалось сложить в уме эти два факта, иначе он оставался бы в таком же неведении, как и все остальные на этом вечере, но Арнольд гордился остротой своего ума. Он уже давно научился внимательно наблюдать за теми, кто мог быть полезен в осуществлении его тайных амбиций.

Порция всегда казалась безупречной, и Лару это ужасно раздражало. Будь Порция распущенной женщиной, Ларе было бы легче это пережить. Ну как, спрашивается, бороться с совершенством? Сама-то Лара была далеко не безгрешна.

Арнольд умышленно привел Лару в мемориальную комнату. Он надеялся застать врасплох Порцию и ее кавалера, но те ускользнули в переднюю. Арнольд хотел было открыть и ту дверь, чтобы захватить любовников на месте преступления, но потом решил оставить их в покое. Лара устроила бы ужасный скандал; а репутация Порции погибла бы безвозвратно.

Такой козырь следовало приберечь на будущее, когда из него можно будет извлечь максимальную выгоду.

Арнольд стоял в стороне и наблюдал, как Порция изображает из себя аристократку, как будто родилась ею. Для женщины такого низкого происхождения – она ведь всего-навсего дочь викария – у нее получалось совсем неплохо. Одна улыбка – и старый закаленный солдат влюбился в нее без памяти и женился на ней. Арнольд ненавидел Порцию, но и восхищался ею.

Его собственная семья принадлежала к древнейшему английскому роду. В его жилах текла более голубая кровь, чем кровь династии мелких немецких аристократов, которые сейчас правили Британией. Род Гиллингемов старше норманнов. Они – истинные бритты. Это их страна. Британцам пора понять, что бесконечный приток иностранцев разрушает страну. Пройдитесь по Ист-Энду, и вы увидите пеструю массу людей, которые не имеют права здесь находиться, вообще не имеют никаких прав.

Дело не в том, что Арнольд не любит представителей других рас. Совсем нет! В них нет ничего дурного, пока они живут в собственных странах. Однако Англия для англичан. И это правило следует соблюдать.

Необходимо сохранить чистоту английской расы. Об этом часто говорил и писал отец Арнольда, а когда отец умер, Арнольд решил, что его долг – осуществить эту мечту.

Он чувствовал, что его время подходит. Он еще докажет монархии, парламенту и всему народу, что Англия идет неверным путем.