Хранители вечности

Кевин учел его рекомендации. Свою единственную пока попытку добраться до больших денег он сделал около полугода назад, позарившись на кассу одной торговой фирмы. Именно тогда он понял, что знать и уметь — это совершенно разные вещи. Фактически он допустил столько ошибок, что лишь чудом не оказался в руках полиции. Денег в тот раз ему добыть не удалось, однако даже эта неудачная попытка дала Кевину массу полезного опыта. Теперь, присматриваясь к туристическому агентству, он учитывал прежние ошибки.

Близился полдень, когда Кевин подошел к автобусной остановке. Он снова был в цивильной одежде, голова почти не болела. Похоже, целебный напиток Максима действительно обладал волшебными свойствами. Тем не менее в теле чувствовалась слабость, поэтому в автобусе Кевин предпочел ехать сидя, благо пассажиров было мало и уступать место не требовалось. Он спокойно смотрел в окно, думая о том, что однажды все же покинет не только Москву, но и эту планету.

Очередная остановка. Автобус опустился на посадочную платформу, забрал пассажиров и снова плавно взмыл в небо. По привычке Кевин окинул взглядом вошедших и вздрогнул — среди них был тот самый тип, который вчера схватил его за руку! Встретившись с Кевином взглядом, он подмигнул ему, потом подошел и сел рядом.

— Надеюсь, ты не будешь возражать? — спросил старик и взглянул на часы. — Ровно двенадцать, как я и обещал.

Это было необъяснимо, Кевин даже ощутил в душе холодок. Он вдруг вспомнил, что этот человек и в самом деле пообещал встретиться с ним в двенадцать часов дня. И пожалуйста, сейчас полдень, и этот самодовольно улыбающийся тип сидит рядом.

— Вы следили за мной? — догадался Кевин.

— Ты о себе слишком высокого мнения, — усмехнулся попутчик. — Хозяину не нужно следить за собакой. Достаточно просто ее позвать.

Это смахивало на оскорбление, но Кевин сдержался от того, чтобы нахамить в ответ. Было в незнакомце что-то такое, что удерживало от опрометчивых поступков.

— Тогда почему вы здесь? — спросил он.

— На удивление сложный вопрос- В глазах собеседника снова мелькнула усмешка. — Видишь ли, Кевин, иногда наши поступки диктуются тем, что превыше нас. Когда-нибудь ты это поймешь.

При звуках своего имени Кевин снова вздрогнул, ему стало совсем не по себе. Сдается, этот тип знает о нем больше, чем можно было подумать.

— Откуда вы знаете мое имя? — Он в упор взглянул на старика.

— Ты мне его сказал сам, — ответил тот. — Разве не помнишь?

Он лгал. Кевин не без оснований гордился своей памятью и знал: своего имени он этому человеку не называл. Не иначе, он все-таки из полиции.

— Не имею к ней ни малейшего отношения, — произнес собеседник.

Кевин вновь вздрогнул. Попутчик тихо засмеялся, потом слегка нагнулся к Кевину и доверительно прошептал:

— Ты действительно сам сказал мне, как тебя зовут. Этой ночью.

Что- то прояснялось. Не иначе, они встречались в баре у Максима. О том, что было вчера после девяти вечера, Кевин имел самые смутные представления. Ну да, это могло произойти только там. Больше просто негде.

— Чего вы хотите от меня? — спросил Кевин. — Зачем я вам?

— Ну мне ты вообще-то не нужен. Но тобой заинтересовался тот, кто гораздо могущественнее меня. Я же лишь исполняю его волю. Впрочем, — собеседник снова улыбнулся, — я делаю это с удовольствием.

— Кто он? Назовите мне его.

— Бог! — прошептал старик, нагнувшись к самому уху Кевина. Увидев растерянность на лице Кевина, усмехнулся, выпрямился в кресле и удовлетворенно вздохнул.

Какое- то время летели молча. Потом автобус снова стал снижаться, странный попутчик вновь взглянул на Кевина.

— Нам выходить.

— Я лечу дальше, — твердо ответил Кевин. — У меня свои планы.

— В самом деле? — Собеседник приподнял брови. — И что, тебе совсем не хочется узнать, что за всем этим стоит? — Он легко поднялся с кресла и пошел к дверям.

Проводив старика взглядом, Кевин подумал о том, что трость в его руках — просто часть имиджа.

Автобус опустился на перрон, двери открылись. Кевин смотрел за тем, как его странный попутчик, не оглядываясь, вышел из автобуса. В сознании Кевина царило смятение — несколько секунд он еще сопротивлялся охватившему его стремлению пойти за этим человеком, потом торопливо встал и вышел следом.

Повернувшись, старик с легкой усмешкой взглянул на Кевина.

— Я вижу, ты все же решил сойти?

Кевин молчал. Потом, чувствуя, что пауза затягивается, нехотя разжал губы.

— Кто вы? — тихо спросил он.

— Зови меня отцом Леонидом, — ответил тот. — Но можно и без «отца».

— Вы священник? — догадался Кевин.

— В некотором роде, — согласился старик. — Прогуляемся немного. Здесь хороший парк, я люблю это место.

Они медленно пошли по тротуару. Отец Леонид молчал, молчал и Кевин, размышляя о том, чего ему ждать от этого странного человека. Так они дошли до парка. Когда над головой появились кроны вековых сосен, а прохожих стало совсем мало, отец Леонид задумчиво взглянул на Кевина.

— В этом мире, Кевин, — сказал он, — очень много людей. Людей разных — богатых и бедных, хороших и плохих. Глупых и умных. Нас действительно много, миллиарды и миллиарды. И каждый из нас о чем-то мечтает. Вдумайся только, Кевин, — миллиарды людей, и каждый надеется на то, что окажется счастливее и удачливее остальных. Если человеку везет, он радуется и благодарит судьбу за удачу. Если на его долю выпадает несчастье, вопиет к Небесам — за что ему такое наказание? И мало кто понимает, что все мы — лишь крохотные винтики огромного механизма. Каждый из нас как капля в океане — а что может требовать для себя капля? Убудет ли океан, если в нем станет на каплю меньше? Изменится ли от этого что-нибудь? — Отец Леонид слегка шевельнул бровями, побуждая Кевина к ответу.

— Не изменится, — ответил тот, еще не понимая, к чему клонит старик. — Каплей больше, каплей меньше…

— Именно, Кевин. Для океана это ровным счетом ничего не значит. Одни капли испаряются и уходят, другие снова выпадают с дождем, чтобы стать частичкой бескрайнего океана. Судьба каждой конкретной капли никак не влияет на судьбу океана. И как бы капля ни взывала к справедливости или гуманности, к милосердию или закону, она все равно останется каплей. И права ее будут правами все той же капли. А какие у капли права? — Старик выжидающе взглянул на Кевина. Потом, не дожидаясь ответа, продолжил сам: — Да никаких. Вся разница в том, что одни капли по прихоти судьбы попадают в чистый журчащий ручей. А другие — в зловонное болото.

— Вы говорите о людях? — догадался Кевин.

— Да, Кевин. Каждый из нас — просто капля. Мы рождаемся чистыми и прозрачными, но с первых же минут жизни начинаем впитывать в себя всю грязь этого мира. И неважно, какая это грязь — как бы она ни блестела, она все равно остается грязью. Люди стремятся к богатству и власти, не понимая, что это всего лишь иллюзия. Мираж, скрывающий от их глаз подлинную картину мира. Подумай об этом, Кевин.

— Но какое отношение это имеет ко мне? — не понял Кевин. — Вы же знаете, кто я.

— Знаю. Но так ли уж это плохо?

— То есть?

— Просто я не люблю людей в белых одеждах, — пояснил отец Леонид. — Они мне скучны. Человек может подняться настолько высоко, насколько низко он может пасть. А что происходит у нас? Возьмем, для примера, наших церковников. Служение Господу уже давно стало престижной и уважаемой профессией. Молодые люди из вполне благополучных семей пачками отправляются в духовные семинарии, где в их мозги вкладываются чужие слова и мысли. Проходит какое-то время, и новоиспеченный попенок отправляется в какой-нибудь приход — нести людям Слово Господне. Но что собой представляет такой человек? Что он видел в жизни, чему он может научить? Истины, которые он проповедует, не прошли через его душу и сердце, они им не выстраданы. В них нет силы, он обо всем судит с чужих слов. Такой человек не видел и сотой доли окружающего его мира, в духовном плане он представляет собой пустышку. И таких пустышек семинарии плодят тысячами, рассылая их по всем обитаемым мирам. В итоге Церковь сама давно потеряла Бога, теперь это всего лишь преуспевающий социальный институт.