Страница 18 из 61
Когда Бруно, Лейн и де Витт снова поднялись в кабинет начальника станции, они застали там инспектора Тамма, сидящего на стуле в окружении подчиненных. Инспектор с раздражением поглядывал на останки Чарлза Вуда. При виде Бруно и остальных Тамм вскочил на ноги, бросил сердитый взгляд на де Витта, открыл рот, собираясь заговорить, но закрыл его снова и начал ходить взад-вперед, заложив руки за спину.
— Я бы хотел поговорить с вами наедине, Бруно, — сказал он.
Ноздри окружного прокурора дрогнули, он подошел к Тамму, и мужчины стали переговариваться шепотом. Время от времени Бруно оглядывался на де Витта. Потом он кивнул и отошел к столу.
Некрасивая физиономия Тамма приобрела свирепое выражение, когда он атаковал де Витта:
— Когда вы сели на борт «Мохока» этим вечером? Каким рейсом вы воспользовались?
Де Витт выпрямился во весь более чем скромный рост, его усы ощетинились.
— Прежде чем я отвечу, инспектор, не будете ли вы так любезны сообщить, какое имеете право спрашивать о моих передвижениях?
— Пожалуйста, не осложняйте ваше положение, мистер де Витт, — странным тоном произнес окружной прокурор.
Взгляд де Витта устремился на лицо Друри Лейна. Но актер не проявлял никаких признаков поощрения или неодобрения. Пожав плечами, де Витт снова повернулся к Тамму:
— Я сел на паром в половине двенадцатого.
— В половине двенадцатого? А почему вы возвращаетесь домой так поздно?
— Я провел весь вечер в Биржевом клубе. Я уже говорил вам это, когда мы встретились на пароме.
— Верно. — Тамм вставил в рот сигарету. — Во время десятиминутного переезда «Мохока» через реку вы поднимались на верхнюю палубу?
Де Витт закусил губу:
— Снова подозрения, инспектор? Нет.
— Вы видели во время переезда кондуктора Чарлза Вуда?
— Нет.
— А вы бы узнали его, если бы увидели?
— Думаю, да. Я много раз видел его в трамвае. Кроме того, он запечатлелся в моей памяти во время расследования убийства Лонгстрита. Но уверяю вас, что я не видел его сегодня вечером.
Тамм достал из кармана коробок спичек, достал одну и зажег сигарету:
— Вы когда-нибудь говорили с Вудом, когда видели его в трамвае?
— Мой дорогой инспектор! — Вопрос, казалось, позабавил де Витта.
— Да или нет?
— Конечно нет.
— Итак, вы знали его в лицо, никогда с ним не говорили и не видели его сегодня вечером… Когда я не так давно ступил на паром, вы собирались сойти на причал. Вы знали, что произошел несчастный случай. Неужели вам не хотелось задержаться и узнать, что случилось?
Улыбка исчезла с губ де Витта.
— Нет. Я устал и торопился домой.
— Устали и торопились домой… — повторил Тамм. — Веская причина. Вы курите?
— Курю? — сердито переспросил де Витт и повернулся к окружному прокурору. — Это ребячество, мистер Бруно! Неужели я обязан подвергаться этому нелепому допросу?
— Пожалуйста, отвечайте, — холодно сказал Бруно.
Де Витт снова посмотрел на Друри Лейна, впрочем с тем же результатом.
— Да, — нехотя сказал он. В его глазах под полуопущенными веками мелькнул испуг.
— Сигареты?
— Нет. Сигары.
— Они у вас при себе?
Де Витт молча полез в нагрудный карман пиджака, достал дорогой кожаный портсигар с золотыми инициалами и протянул его инспектору. Тамм вытянул одну из трех сигар и обследовал ее. На сигаре была золотая лента с надписью: «Дж. О. де В.».
— Индивидуальный заказ, де Витт?
— Да. Сигары изготавливает специально для меня Уэнгас в Гаване.
— И ленты тоже?
— Конечно!
— Уэнгас надевает ленты на сигары? — допытывался Тамм.
— Что за нелепые мысли таятся у вас в голове, инспектор? — огрызнулся де Витт. — Да, Уэнгас надевает ленты на сигары, упаковывает их, отправляет мне по морю и так далее. Ну и что из этого?
Не ответив, инспектор Тамм вернул сигару в портсигар и положил его в один из своих бездонных карманов. Лицо де Витта вытянулось при столь вольном обращении с его имуществом, но он ничего не сказал.
— Еще один вопрос, де Витт, — дружелюбно заговорил инспектор. — Вы когда-нибудь предлагали кондуктору Вуду одну из этих сигар — в трамвае или еще где-нибудь?
— Теперь я понимаю, — медленно произнес де Витт. Никто не отозвался. Тамм с погасшей сигаретой во рту наблюдал за брокером тигриным взглядом. — Вы ведете ловкую игру и наконец поставили мне мат, а, инспектор? Нет, я никогда не предлагал кондуктору Вуду одну из этих сигар ни в трамвае, ни еще где-нибудь.
— Превосходно, де Витт, — ухмыльнулся Тамм. — Потому что я нашел одну из ваших изготовленных по особому заказу сигар с инициалами на ленте в жилетном кармане мертвеца!
Де Витт с горечью кивнул, словно предвидел это заявление.
— Насколько я понимаю, — осведомился он, — меня арестуют по обвинению в убийстве этого человека? — Брокер засмеялся стариковским смехом, похожим на кашель. — Полагаю, мне это не снится? Одна из моих сигар в кармане убитого! — Он опустился на ближайший стул.
— Никто не говорит об аресте, мистер де Витт, — официальным тоном начал Бруно.
В этот момент у двери появилась группа людей, возглавляемая мужчиной в форме капитана полиции. Бруно умолк и вопросительно посмотрел на офицера. Тот кивнул и отошел.
— Входите, ребята, — дружелюбно пригласил Тамм.
Вновь прибывшие медленно вошли в комнату. Один из них был ирландец-вагоновожатый Патрик Гиннес, который вел трамвай, в котором убили Лонгстрита. За ним последовал худощавый, убого одетый старик в фуражке с козырьком, назвавшийся Питером Хиксом, паромщиком на нью-йоркской пристани. Третьим был загорелый трамвайный инспектор, чей пост, по его словам, находился в конце маршрута, снаружи паромного терминала, возле Сорок второй улицы.
После них вошли несколько детективов, в том числе лейтенант Пибоди, за которым маячили широкие плечи сержанта Даффи. Глаза всех устремились на мертвое тело, лежащее на брезенте.
Бросив взгляд на останки Вуда, Гиннес судорожно глотнул и отвернулся. Казалось, его вот-вот стошнит.
— Можете опознать этого человека, Гиннес? — спросил Бруно.
— Боже, посмотрите на его голову… — пробормотал вагоновожатый. — Да, это Чарли Вуд.
— Вы уверены?
Гиннес указал дрожащим пальцем на левую ногу трупа. Брюки были смяты и разорваны бортом парома и сваями. Левая нога, за исключением носка и ботинка, была обнажена полностью. На икре виднелся длинный шрам, исчезающий под носком и имеющий причудливую изогнутую форму.
— Я видел этот шрам много раз, — хрипло сказал Гиннес. — Чарли показал его мне, когда начал работать в трамвае, еще до того, как мы оба перешли на этот маршрут. Он говорил, что шрам остался после несчастного случая много лет назад.
Тамм опустил носок, обнажив шрам полностью. Он начинался чуть выше лодыжки и тянулся почти до колена, изгибаясь на икре.
— Вы уверены, что видели именно этот шрам? — спросил инспектор.
— Да.
— О'кей, Гиннес. — Тамм поднялся, стряхивая пыль с колен. — Теперь вы, Хикс. Вы можете что-нибудь сообщить о передвижениях Вуда сегодня вечером?
Жилистый старый паромщик кивнул:
— Да, капитан. Я хорошо знал Чарли — он пользовался паромом почти каждый вечер и всегда говорил со мной. Этим вечером, около половины одиннадцатого, Чарли пришел в терминал, и мы, как всегда, поболтали. Теперь мне кажется, что он немного нервничал.
— Вы уверены, что это было в половине одиннадцатого?
— Конечно, уверен. Я должен следить за временем, чтобы паромы ходили по расписанию.
— О чем вы говорили?
— Ну-у… — Хикс чмокнул губами, — при нем был саквояж, поэтому я спросил его, провел ли он прошлую ночь в городе, — понимаете, иногда Чарли остается в городе на ночь и берет с собой чистую одежду. Но он ответил, что нет, — просто купил сегодня в свободное время подержанный саквояж, так как у старого сломалась ручка.
— Что это был за саквояж? — осведомился Тамм.
— Что за саквояж? — Хикс поджал губы. — Самый обыкновенный, капитан. Дешевый черный саквояж, который где угодно можно купить за доллар.