Страница 89 из 89
Содержание письма было весьма определенным, и женщина не могла сделать вид, будто оно попало к ней по ошибке. Но при мысли, что Дайсё приедет сюда и найдет ее в столь неприглядном обличье… Никаких слов недостанет, чтобы описать ее отчаяние. Содрогаясь от рыданий, упала она на ложе, а монахини растерянно стояли поодаль: «Что за странные причуды!»
— Как прикажете ответить? — настаивали они.
— О, дайте мне хоть немного прийти в себя, — взмолилась молодая госпожа. — Может быть, позже… Мысли мои в страшном беспорядке, и я не могу ничего вспомнить, как ни стараюсь. Я не понимаю даже, о каком сне идет речь. Мне надо немного успокоиться, я уверена, что тогда содержание этого письма станет для меня более понятным. А пока отдайте его обратно. Не исключено, что оно вообще предназначено кому-то другому и это просто недоразумение…
И, не свернув письма, она сунула его монахине.
— Настолько не считаться с приличиями! — возмутились прислужницы. — Неужели вы не понимаете, что осуждать станут не только вас, но и тех, кто о вас заботится?
Не слушая их, молодая госпожа легла. За нее ответила монахиня.
— Создается впечатление, что госпожой овладел злой дух, — сказала она. — Ей постоянно нездоровится, и она редко приходит в себя. Думаю, именно поэтому она и решила принять обет. Разумеется, я понимала, в каком затруднительном положении мы окажемся, если ее начнут искать. И вот сбылись худшие мои предчувствия. Я знаю, что виновата перед вами, но как же мне тяжело… Госпожа никогда не отличалась крепким здоровьем, и сегодняшнего потрясения было довольно, чтобы она снова впала в беспамятство…
Мальчику подали изысканнейшие местные яства, но он был слишком взволнован, чтобы их оценить.
— Господин нарочно послал меня сюда, — говорил он. — А с чем я вернусь? Хотя бы одно слово…
— О, я понимаю… — вздохнула монахиня и передала его просьбу молодой госпоже, но та по-прежнему молчала. Зная, что уговаривать ее бесполезно, монахиня вернулась к гостю.
— Придется вам объяснить господину, что госпожа еще слишком слаба. Надеюсь, вы навестите нас снова. Ведь наше бедное жилище не отделено от столицы грядою гор, и как ни круты эти тропы…
Что толку было настаивать? Не желая задерживаться в этой монашеской келье до темноты, Когими поспешил в обратный путь. Немудрено вообразить, сколь велико было его разочарование. Ведь он так ждал этой встречи, а ему не удалось даже увидеть ее лица…
Тем временем Дайсё, сгорая от нетерпения, поджидал своего гонца, но, увы, надежды его оказались напрасными, ибо мальчик вернулся с вестями неопределенными и неутешительными. Право, уж лучше бы…
Мучительные сомнения терзали душу Дайсё, и, возможно, у него возникло даже подозрение: а не попала ли девушка в Оно потому, что кто-то нарочно спрятал ее там? Ведь он и сам когда-то не пожалел усилий, чтобы тайком увезти ее в Удзи…
10
…заморские курения, о которых рассказывали ей дамы… — Ср. со стихотворением Бо Цзюйи «Супруге Ли»: «Чудесное снадобье приготовить приказал заклинателю он (ханьский император Уди. — Т. С.-Д.). В горшке из нефрита варилось оно, сжигалось в золотой курильнице. /И когда за девятицветной шторой тихо-тихо спустилась ночь, /Чудесное снадобье привлекло душу супруги Ли. /Ну а где же, где пребывает она, душа супруги, теперь? /За благовонным дымком вослед государю явилась она…»
32
…невольно вспоминается поток, готовый его унести. — Во время обряда очищения принято было бросать в реку бумажных кукол, которых называли «подобием человека» (хитоката) или его «заменой» (катасиро). Считалось, что куклы эти принимают на себя все грозящие человеку болезни и беды. Нака-но кими намекает на то, что Каору очень скоро оставил бы Ооикими.
47
«Ведь не деревья, не камни — люди...» — цитата из стихотворения Бо Цзюйи «Супруга Ли»: «Красавица сердце волнует всегда, забыть невозможно ее. /Ведь не деревья, не камни — люди, чувства имеют они...»
32
…невольно вспоминается поток, готовый его унести. — Во время обряда очищения принято было бросать в реку бумажных кукол, которых называли «подобием человека» (хитоката) или его «заменой» (катасиро). Считалось, что куклы эти принимают на себя все грозящие человеку болезни и беды. Нака-но кими намекает на то, что Каору очень скоро оставил бы Ооикими.
75
Неужели вы хотите, чтобы у меня «захватило дух»... Но разве есть брат... — Ср. со следующим эпизодом из «Юсяньку» («Путешествие в грот небожителей», китайская повесть первой четверти VIII в.): «Парчовый рукав в постоянном движении, играет маленькой нитью. Услышал — и дух захватило. Увидел — и сердцем приник...» И далее: «Прекрасна, как дядя, а дядя ее был сам Пань Аньжэнь. Умна, как старший брат, а брат ее не кто иной, как Цуй Цзикуй».