Страница 3 из 8
Споровские историки, похоже, единственные историки Второй мировой войны, которые утверждают, что именно блицкриг, молниеносная операция по захвату западных регионов СССР, особенно Беларуси, содержал в себе зародыш гибели всей немецкой военной машины и стал причиной неизбежного поражения Гитлера на восточном фронте.
Всего за несколько недель лета 1941 года войска гитлеровской коалиции прошли сотни километров от границы почти до самой Москвы, оккупировали тысячи квадратных километров советской территории, заняли несколько крупных городов. При этом, как принято считать, практически все советские военные формирования были разгромлены, боевая техника захвачена или уничтожена, солдаты и офицеры Советской Армии убиты или взяты в плен. Действительно, самым обидным образом в плен попадали целые батальоны, полки и дивизии. Называют кошмарную цифру: около 2 миллионов советских военнослужащих сдались в плен только в Белостокском котле на территории Беларуси в самые первые дни войны! Такого разгрома и такого пленения не знала мировая история!
Но все же разгром и уничтожение советской военной силы в западных областях не были такими тотальными, как представляла в свое время геббельсовская пропаганда и как теперь вслед за Геббельсом утверждают новые модные историки. Далеко не все солдаты и командиры в страхе и отчаянии складывали оружие, даже и оказавшись без связи со штабами, без руководства, без плана действий и понимания общей обстановки.
Нет.
Многие группы советских военных, отделения и взводы, роты и батальоны, даже остатки полков и дивизий или сборные, смешанные соединения, будучи отрезаны от главных сил и лишившись центрального управления, продолжали вести войну. Свою войну.
Оттого и разница в цифрах. Современные историки, как указывалось выше, говорят о 2 миллионах пленных из Белостокского котла. Но само германское командование, вовсе не заинтересованное в занижении своих реальных успехов, объявляло, что в результате двух операций — Белостокской и Минской — было взято в плен 324 тысячи красных солдат и командиров. Это фантастически много, но все же меньше, чем 2 миллиона.
Видимо, историки исходят из численности окруженных частей РККА (Рабоче-Крестьянской Красной Армии). И считают, что, если они не прорвались на восток и не были убиты, значит, сдались в плен. Но многие тысячи бойцов “потерялись” от немцев и от исторической статистики, укрылись в лесах или просто в стороне от направлений основного удара фашистских войск. Но не сложили оружие.
Раненый командир, собрав в лесу у знамени остатки своей части, поняв, что помощи и указаний ждать неоткуда, сам назначал себе участок фронта, формировал штаб, разведку, организовывал снабжение и даже проводил призыв среди местных жителей, мобилизуя военнообязанных для пополнения своего отряда.
Все это позже и назовут “партизанским движением”. Споровские историки утверждают, что партизаны белорусских лесов не были абреками и робин-гудами, не были и толстовскими крестьянами с вилами и дубинами народной войны. Ядром партизанских армий становились боеспособные регулярные части РККА, оставшиеся в тылу увлекшихся “натиском на Восток” немцев.
В этом и состояла фатальная ошибка германского командования. Моторизованные части Вермахта быстро продвигались по шоссейным дорогам. Следующая за ними пехота захватывала крупные населенные пункты, узловые станции. Главное — обеспечить продвижение вперед. Гитлер полагал, что стоит взять Москву и коммунистический режим рухнет. Оккупация вначале проводилась весьма приблизительно. Не уделялось достаточно времени и внимания тщательной “зачистке” оккупированной территории. Не было поставлено цели, да не было и практической возможности отследить и добить все остатки разгромленных советских подразделений. Враг считал, что полностью деморализованные русские солдаты, даже пока не добитые, не способны будут организовать серьезное сопротивление оккупантам и сдадутся сами или будут легко уничтожены позже.
Когда блицкриг был провален и войска гитлеровской коалиции увязли в снегах под Москвой, захваченную территорию стали осваивать и “зачищать” гораздо более аккуратно. Но было уже поздно. Первый шок у советских воинов прошел. Оставшиеся в тылу врага боевые части смогли перегруппироваться, реорганизоваться, приспособиться к ведению партизанской войны, наладить связи с местным населением и подпольем. И стали пускать поезда под откос, препятствовать снабжению фронтовых частей Вермахта, так что псу под хвост пошла вся продуманная немецкая логистика. Нападали на полицейские управы, штабы, тыловые аэропорты. Оттягивали на себя значительные военные силы.
Задолго до высадки союзников в Европе, второй фронт был открыт. Он был открыт в тылу войск гитлеровской коалиции партизанскими армиями.
До 1944 года всего 6 % войск фашистской коалиции были заняты во всех остальных, кроме советского фронта, операциях против союзников. А партизаны отвлекали на себя около 20 %!
Самое удивительное в этой истории — это то, что в ставке Верховного Главнокомандующего Советской Армии и Генштабе довольно долго не понимали масштабов наладившейся совершенно без их помощи, участия и руководства партизанской войны. Да, уже 29 июня 1941 года была принята совместная Директива СНК СССР и ЦК ВКП(б), по которой при Ставке Верховного Главнокомандования был создан Центральный штаб партизанского движения во главе с 1-м секретарем ЦК КП Белоруссии товарищем Пономаренко. Но мало ли какие директивы принимались в первые дни войны: например, директива о срочном контрударе, уничтожении агрессора и захвате польских городов. Какой центральный штаб, когда вплоть до 1943 года менее трети партизанских отрядов имели регулярную радиосвязь с Большой Землей!
Говорят о снабжении партизан, но за все время войны за линию фронта было доставлено меньше 100 тысяч единиц стрелкового оружия! А численность партизан достигала 1 миллиона 150 тысяч, в 6 тысячах партизанских отрядов! Значит, как минимум девять из десяти партизан добывали оружие с бою либо имели свое — если это были бойцы РККА, списанные со счетов и врагом, и своими.
Командование пыталось организовать “правильное” партизанское движение: в тыл врага забрасывали один за другим отряды НКВД. Смертность этих групп составляла в 1941—42 годах больше 90 %. То есть немцы их практически сразу обнаруживали и уничтожали.
Еще одну попытку взять народную стихию под партийный и административный контроль предприняли в 1942 году. Сталин издал Приказ от 05.09.42 “О задачах партизанского движения”. Как будто без него никто в лесах не понимал этих задач. В Москве учредили должность Главнокомандующего партизанским движением и назначили на нее Ворошилова. Ворошилов сразу же выступил с бредовой идеей организовать из партизан регулярную армию и заставить их воевать по уставу. Затея благополучно провалилась, и уже в ноябре пост Главкома партизан упразднили.
В помощь партизанам забрасывали инструкторов, специалистов-диверсантов, связистов, но и “особистов”, чтобы и в лесах следили, стучали и блюли. Последним работать в лесах было не так уютно, как при штабах в тылу. Ведь если засланный блюститель чистоты идеологии и прямизны партийной линии оказывался чересчур надоедливым, то с ним могла произойти какая-нибудь неприятность, вроде случайной немецкой пули из засады.
Особисты отыгрались на партизанах после войны. Тысячи героев Сопротивления сразу после Победы пошли по этапу.
В партизанском движении было найдено удачное сочетание преимуществ регулярных воинских частей с духом народного ополчения. Партизанские отряды в основном вели разумную войну, стараясь сберечь свои силы и людей, не штурмуя и не обороняя безнадежные высоты, как это было принято на фронте. Больше было человеческого в отношениях внутри отрядов, меньше уставщины и страха перед начальством. Надо заметить, что не все партизанские отряды боролись за советскую власть. Были в лесах и противники коммунистического режима. Были анархисты и просто бандиты. Но даже криминальные банды сражались против захватчиков советской земли.