Страница 50 из 64
– Иногда мне, – едва выговорила она, – быть рядом с тобой невыносимо тяжело.
Томас молча кивнул. Его четко очерченный рот чуть сжался.
– Мне тоже. Но я обнаружил, что разлука с тобой ранит еще сильнее.
Хлоя настороженно застыла.
– Спальня для гостей к твоим услугам, – вежливо предложил Томас. Но Хлоя поняла, что он хотел бы совсем другого. Он действительно решил ни к чему ее не принуждать, хотя решение это далось ему нелегко. Достаточно было взглянуть в его глаза, чтобы понять: она вольна поступать как вздумается. А Хлое так хотелось, чтобы Томас настаивал, требовал, просил! Но он слишком умен, поэтому не может себе такого позволить и ждет от нее первого шага.
Если бы только она осмелилась сделать этот первый шаг!
Оба молчали, но Хлоя просто физически ощущала на себе его жадный взгляд и сама не могла отвести глаз от разорванной на груди футболки. Соски предательски отвердели, словно Томас дотронулся до них. Как она жаждет его прикосновений, приносящих желанное забвение!
Он по-прежнему ласкал ее глазами, а Хлоя трепетала, колени ее подгибались, тело пылало, внизу живота копилась свинцовая тяжесть. Горячие от желания губы чуть приоткрылись.
Но Томас даже не протянул руки, чтобы дотронуться до нее.
– Мне так нужно понять тебя, – прошептала она и почувствовала, что жар схлынул и тут же сменился ознобом. Хлоя зябко повела плечами.
Слегка поморщившись, Томас поднялся.
– Все очень просто, – глухо пробормотал он. – Ты передумала. Могу я спросить почему?
Хлоя покачала головой, сама не понимая, что именно отрицает. Томас почти навис над ней, но не решался сделать последний шаг.
– Я вовсе не передумала.
– Нет? Ты уверена?
И как только Хлоя кивнула, медленно наклонился и обжег ее губы поцелуем. Невыразимая нежность его ласк кружила голову, заставляла забыть обо всем, что тревожило ее еще мгновение назад.
Когда он наконец поднял голову, Хлою трясло от неистового желания, не знавшего ни границ, ни пределов. Она хотела всего и немедленно. Сейчас же! Хотела очутиться в его объятиях и забыть обо всем на свете.
– Я правда не передумала, – прошептала она, изнывая от вожделения. – Пожалуйста, Томас, еще…
– Еще шаг, и я не сумею остановиться.
– Я тоже. – Хлоя подняла голову и ласково посмотрела на него. – Поцелуй меня.
Томас охотно повиновался и легонько провел губами по ее губам. Предвкушение чего-то необыкновенно эротического, сладостно-возбуждающего становилось все сильнее.
Его рука опустилась на ее плечо. В глазах горели нескрываемое желание и жгучая боль, которую она ощущала, как свою собственную. Хлоя тихо вскрикнула, и Томас поспешно отнял руку.
– Что с тобой? Я слишком сильно сдавил плечо?
– Нет, просто я чувствую твою боль. – Она прижала руки к сердцу. – Такого со мной никогда не бывало раньше.
– Господи, Хлоя, – простонал Томас, – этого я и опасался.
Слишком поздно бояться. Все уже свершилось…
Томас вдруг покачнулся и еще больше побледнел. Хлоя мгновенно приняла решение: если он отказывается ехать в больницу, она сама будет ухаживать за ним. И сделает это с радостью, а пока нужно заставить его отдохнуть.
Хлоя осторожно обняла Томаса за талию и вывела из кухни. Ей все равно, что подумают окружающие и каковы намерения Томаса относительно Хизер Глен. Пусть "Сьерра риверз" вытворяет что вздумается! Сейчас самое главное – Томас. Он ей нужен. Нужен, как никто другой. Она жаждет его, жаждет всего, что Томас волен ей дать.
День клонился к вечеру. Наступили ранние сумерки.
Они молча поднялись на второй этаж. Перед дверью спальни, где накануне ночевала Хлоя, Томас замедлил шаг. Хлоя, не отпуская его, продолжала идти и покачала головой в ответ на его вопросительный пламенный взгляд.
Они переступили порог, и Томас направился к кровати, увлекая за собой Хлою. Он шел неуверенно, тяжело дыша. В глазах его светилась решимость победить ненужные эмоции, боль, тоску и доказать, что он ни в чем и ни в ком не нуждается: ни в сексе, ни в любви, ни даже в Хлое. Она послушно следовала за ним и думала о том, что не сможет отдаться ему беззаветно и безрассудно, пока не узнает правду о нем, о его намерениях. Но куда девалась ее воля? Да, она всего лишь обыкновенная слабая женщина. И тут ничего не поделаешь.
– Будь со мной, – попросил он хрипло, обняв ее за талию.
Осторожно присев на кровать, он притянул ее к себе и стал целовать в шею, слегка прикусывая неясную кожу. Намеренная грубоватость Томаса возбуждала ее, неожиданная нежность побеждала. Хлоя поняла, что он полон решимости окончательно сделать ее своей. Требовательный, властный поцелуй лишил ее остатков разума, в груди так сильно заныло, что Хлоя едва не вскрикнула. Нужно попытаться доказать ему, решила Хлоя, что между ними может быть настоящее чувство…
Она попробовала было отстраниться, но Томас удержал ее. В глазах промелькнуло отчаяние.
– Не покидай меня, – шепнул он. – Останься.
Выхода нет. Уйти сейчас – значит убить его душу, остаться – погубить себя. Ведь потом он обязательно бросит ее и сделает несчастной навеки.
Даже в полумраке комнаты Хлоя видела его настойчивый ищущий взгляд.
– Никто до этой минуты не творил со мной такого. Мне никто не был нужен – и вдруг появилась ты. В жизни не встречал тебе подобных. Ты заставила меня все видеть по-иному, вернула способность чувствовать. Такой, как ты, можно и нужно гордиться. – Он осторожно провел большим пальцем по нижней губе Хлои. – Понимаешь, о чем я? Ты – само совершенство. Именно такая, как есть. Подобной тебе нет на белом свете. Я просто хочу, чтобы ты знала это.
Хлоя снова, в который уже раз, едва сдержала слезы. Томас коснулся самого больного. Того, что многие годы было скрыто глубоко в душе. Сколько лет она жила с мыслями о собственной никчемности? С того момента, как родственники, несомненно желавшие ей добра, начали осыпать Хлою упреками и наставлениями: нужно поступать так… ты обязана… так не должна… это неверно… что скажут люди…
Эти бесконечные "надо – не надо" и "следует – не следует" острыми шипами вонзились в сердце, и сознание собственной неполноценности росло день ото дня. А Томас утверждает, что она совершенна!..
Рука Томаса скользнула за вырез ее блузки и легла на теплый холмик. Голова Хлои бессильно откинулась. Он чуть сжал ее грудь и стал перекатывать сосок между большим и указательным пальцами. Хлоя вскрикнула…
И если до этого она считала, будто изведала настоящее желание, теперь осознала, что ошиблась. Такого ей еще никогда не приходилось испытывать.
– Я грязный, Худышка, и весь в крови.
Тут пальцы опять сжали сосок, и Хлоя едва услышала Томаса сквозь стук собственного сердца.
– Мне нет до этого дела.
Хлоя, забыв о стыдливости и скромности, прижала его руку к своей груди. Когда же он наполнит ее собой? Своим семенем…
– Зато мне есть дело.
Не отнимая руки, Томас встал и тут же застонал, едва Хлоя сбросила блузку.
– Худышка, позволь мне сначала принять душ, – умоляюще попросил он.
Представив себе его сильное тело под струями воды, Хлоя сглотнула слюну. О да, она позволит Томасу принять душ. И присоединится к нему…
Они взялись за руки и, не сводя глаз друг с друга, направились в ванную. Пока Томас осторожно освобождался от футболки и снимал шорты, Хлоя включала воду. Затем она повернулась и обомлела: Томас стоял перед ней во всем ослепительном великолепии наготы.
– Ты кажешься немного испуганной, – тихо заметил он.
– Испуганной? – выдохнула Хлоя. – Нет.
Она изо всех сил пыталась успокоиться, но непослушное сердце готово было вырваться из груди. Подойдя ближе, Томас положил руки ей на плечи.
– Если ты не боишься, что же тогда с тобой происходит?
– Ты изумителен, – невпопад выпалила Хлоя, многозначительно глядя на самую непокорную часть тела Томаса, красноречивее всяких слов говорившую о силе его желания.
Хлоя сдавленно застонала и мгновенно протянула к нему руку, с величайшей осторожностью гладя синяки, выступившие на ребрах.