Влюбиться легко

И, не выслушав ответа, она повесила трубку, и тайне жалея, что не может помчаться домой и броситься ему в объятия. Но ведь она обещала помочь с пирожками. Кроме того, при мысли о том, как Коннор нетерпеливо расхаживает по комнате, то и дело сверяясь с часами, по телу ее разливалось приятное тепло.

Фредерика вернулась к кухонному столу и уселась рядом с Бидди.

– Все в порядке? – озабоченно осведомилась толстушка. – Кон, похоже, всерьез разозлился.

– О, еще до конца ночи у него будет повод стать довольным и счастливым. Верь мне.

Женщины переглянулись, а затем все глаза обратились на Фредерику.

– Он просто немного раздосадован, что меня до сих пор нет дома, – добавила она. – На сегодняшний вечер у нас запланировано… э-э-э… нечто особенное.

Женщины дружно подняли брови.

– Мы просто хотели побыть вдвоем, – объяснила девушка, улыбаясь краем губ. – Сами понимаете.

– Вот именно! – Дейдре картинно развела руками. – Вы как хотите, а я все-таки спрошу. – Она повернулась к Фредерике и очень серьезно сказала: – Фредди, ты просто обязана нам все рассказать. Не пойми меня превратно, ты очень хорошенькая и милая, но я и предположить не могла, что Коннор О'Салливан вообще женится на ком-нибудь. Он не из той породы, сама понимаешь… И вдруг ни с того ни с сего он обзаводится женой и живет на ферме, как самый что ни на есть примерный семьянин. – Дейдре придвинулась и заговорщицки понизила голос: – Так открой свой секрет, ну пожалуйста!

Эрика и Бидди наклонились ближе, чтобы не упустить ни слова. В кухне воцарилась гробовая тишина. Фредерика ушам своим не верила. Эрика и Дейдре учились с ней в одной школе, только двумя классами старше. Обе пользовались бешеным успехом, у обеих от поклонников отбоя не было. Такие никогда не обратились бы за советом насчет мальчиков к ней, Фредерике Линдси. А сейчас просят – буквально умоляют – просветить их, как строить личную жизнь.

– Ну-у, – протянула Фредерика, балансируя на еле заметной грани между правдой и вымыслом. – Наверное, секрет состоит в том, чтобы дать мужчине именно то, что ему нужно.

А ведь она ни словом не солгала! Коннору требовалась жена на шесть месяцев, и Фредерика выполнила его пожелание.

– Так расскажи, расскажи! – не сдавалась любопытная Дейдре. – Что именно нужно такому мужчине, как Коннор О'Салливан?

– Дейдре! – предостерегающе воскликнула Бидди. – Твое ли это дело?

– Отстань, Бидди! Это же девичник! Я вот уже два года пытаюсь заставить Фреда сказать мне заветные слова. И безуспешно. А Фредди женила на себе Кона за два дня. Может, она мне что-нибудь присоветует.

– И все равно тебя это не касается, – упрекнула подругу Бидди. – Так что оставь свои расспросы при себе. – Толстушка выждала минуту-другую, а затем словно невзначай промолвила: – Разве что Фредди сама захочет рассказать.

По умоляющему взгляду Бидди девушка поняла, что ее скоропалительный брак даже миссис Киттеридж не дает покоя. Только та слишком хорошо воспитана, чтобы приставать к подруге с неделикатными расспросами.

– Кто знает, что сводит вместе двоих людей? – улыбнулась Фредерика. – Все вместе и ничего в отдельности… сама судьба, не иначе.

– У Кона оказалось достаточно здравого смысла, чтобы с первого взгляда распознать истинное сокровище, – подвела итог Бидди. – Тема закрыта. А теперь не вернуться ли нам к пирожкам? А то мы всю ночь здесь просидим.

Все принялись раскатывать тесто, лепить пирожки и выкладывать их на свободный противень. Огонек таймера подмигнул и погас, давая понять, что еще одна партия готова. Фредерика как раз перекладывала готовые пирожки на блюдо, когда в дверь постучали – громко, настойчиво, властно.

Женщины притихли и вопросительно переглянулись.

– И кого это черт принес? – удивилась Бидди, подходя к двери. Она посмотрела в глазок и, стремительно повернувшись, объявила трагическим шепотом: – Фредди, это Кон!

Сердце девушки неистово забилось в груди. А Коннор снова забарабанил в дверь, на сей раз еще громче, еще требовательнее.

– Да он просто вне себя, – зашептала Бидди. – Ты уверена, что его стоит впускать?

– Если не впустить, он разозлится еще больше, – вздохнула Фредерика.

Бидди открыла дверь и впустила нежданного гостя в дом.

– Где Фредди? – мрачно осведомился Коннор с порога.

Он окинул взглядом кухню, тут же нашел жену. И Фредерика поняла, что не удивится, если Кон стремительно бросится к ней, колотя себя в грудь, точно какой-нибудь неандерталец, перебросит через плечо и, невзирая на ее визг и крики, потащит к себе в пещеру.

Но Коннор неспешно пересек кухню и остановился перед Фредерикой.

Она невинно улыбнулась и прошептала:

– Пирожки предназначены для доброго дела.

– Я тебе это еще припомню, – шепнул Коннор в ответ.

– Обещаешь?

– Уж не сомневайся, детка.

О, как упивалась Фредерика звуками его голоса – грудного, дразнящего. А сколько в нем было нетерпения! Между тем Коннор сократил разделяющее их расстояние еще на шаг.

– Так ты хочешь сказать, что с места не стронешься, пока не испечешь эти ваши пирожки?

– Боюсь, что так.

– Ну что ж… – Коннор глубоко вздохнул. – Тогда мне остается только одно…

Он развернулся к активисткам клуба «Эрин» и оглядел их с ног до головы – так сержант морской пехоты производит смотр доверенных ему солдат, прежде чем крикнуть: «В атаку!»

– Ну ладно, дамы. Говорят, вам сорок дюжин пирожков требуется. Так приступим, чего время терять!

Женщины так и попадали бы в обморок, да только Коннор уже вовсю отдавал команды. Не прошло и нескольких минут, как Бидди уже вытащила все тазы и миски, что только нашлись в доме, а подруги ее выстроились у стола и послушно отмеривали каждая и свою посудину нужное количество ингредиентов. Затем, опять-таки по команде, все принялись взбивать и размешивать как одержимые. А Коннор все подгонял и подгонял и наконец сам принялся ловко мешать тесто здоровенной ложкой, подавая пример «подчиненным».

– Ну что, убедились, что так оно эффективнее? – осведомился он, улыбаясь и стряхивая с ладоней муку.

Женщины молча кивнули, слишком потрясенные, чтобы произнести что-то осмысленное.

– У вас же вторая плита есть, – обратился Коннор к хозяйке дома. – Почему бы вам и ее не включить?

– Она не работает. Да нам с Фергусом и одной за глаза хватает, так что руки все не доходят починить.

Коннор открыл дверцу духовки и заглянул внутрь.

– Да у вас же просто-напросто горелка засорилась, – объявил он минуту спустя. – Сейчас все заработает.

Он поковырялся в недрах духовки, одолжил у Бидди спички – и очень скоро пирожки пеклись уже на четырех противнях вместо двух.

– Да что на него нашло? – шепнула Бидди подруге. – Коннор О'Салливан явно не из тех, кто любит в кухне возиться!

– Он просто помочь хочет. Только и всего.

– Как же! Скажи еще, что Фергус обожает салфеточки вышивать и ногти мне красить. Что между вами происходит?

Фредерика загадочно улыбнулась в ответ.

– Я этого так не оставлю, – пригрозила Бидди. – Рано или поздно я все из тебя выпытаю, так и знай!

Как только Бидди отвернулась, девушка, поймав на себе взгляд мужа, обмакнула палец в тесто и медленно облизала со всех сторон. Однажды в фильме она видела нечто подобное, и тогда парень героини совсем потерял голову. Оказалось, что метод и впрямь действенный. Коннор неотрывно следил за каждым движением розового язычка, а затем, стремительно повернувшись, спросил Дейдре, отчего она кладет на противни по двенадцать пирожков, когда слепому видно, что на каждый с легкостью поместится по пятнадцать.

Позже, выходя из ванной, Фредерика почувствовала, как на плечо ее легла тяжелая рука. Коннор притиснул девушку к стенке полутемной прихожей, погладил по бедрам, обнял ладонями ее лицо. А затем поцеловал – впервые за прошедший месяц, и пирожки вдруг разом утратили всю свою значимость.

– А как же золотое правило «не-тронь-меня»? – лукаво осведомилась Фредерика, думая, как это чудесно – вновь оказаться в его объятиях.