«Вор!» – сказал кот

Кики подбежала к окну. От обочины отъезжал старый чёрный грузовик. Она в изнеможении опустилась на стул и перевела дух.

Елена стояла у своего стола, ещё не переодевшаяся после генеральной репетиции. Она была явно напугана.

– Чего они хотели? – запинаясь, спросила она.

– Меня – отрезала Кики. – Это были те самые воры, которые забрались к Кендрикам. Твой «ответственный» материал, судя по всему, стал известен за пределами школы.

– Но… – запротестовала Елена.

– Только безголовый дурак мог позволить себе такое! Ты сделала все, чтобы меня подставить! Надеюсь, теперь ты удовлетворена. Сама чуть не влипла из-за своей дурацкой заметки.

– Ты думаешь, они решили, что я – это ты? – спросила Елена. – Но я не похожа на тебя.

– Ты сейчас и на себя-то не похожа! – съязвила Кики, несмотря на то, что её трясло.

На Елене был голубой матросский костюм, длинные чёрные волосы запрятаны под мужской парик, а поверх него натянута бескозырка. Обыкновенно розовые щеки намазаны углем, чтобы казалось, будто у неё растет борода.

– Не похожа, – согласилась Елена, подойдя к зеркалу на двери и пытливо окинув себя взглядом. – Я выгляжу ужасно.

Нос у неё тоже был в угле, и на шее виднелись чёрные полосы.

В приоткрытую дверь просунулась лапа, и Елена вздрогнула при появлении Рыжика. Проходя мимо, он недовольно покосился на неё и сердито фыркнул, свалившись у ног Кики.

– Спасибо, дружище, – гладя, поблагодарила она кота. – Если бы не ты, все могло кончиться гораздо хуже.

От её ласки у Рыжика, казалось, мурлыкало все тело.

– Я всё-таки не понимаю, – произнесла Елена (она переборола свой страх и опять превращалась в дотошного репортера). – Я зашла сюда на минутку переодеться, и они решили, что я – это ты. Почему они так решили?

– Потому что той ночью они толком меня не разглядели. Было темно.

– Но зачем ты им вообще понадобилась? Я думала, они просто хотели обокрасть дом.

– Они боятся, что я их узнаю.

– А ты узнаешь?

– Теперь да.

– Что они собирались делать, как ты думаешь?

– Угрожать. Или, может быть, подкупить меня. Кто знает. Они что-нибудь говорили?

– Один назвал меня острой на язычок… а второй сказал: «Вот ты и попалась, няня из подвала!» – Елена вспыхнула под гримом и опустила глаза: – Я сама виновата. Прости меня, Кики, я не хотела… – Голос изменил ей. – Правда, не хотела.

Кики поколебалась. Первый приступ злости уже прошёл, и, хотя Елена никогда ни за что не извинялась, сейчас она казалась искренней.

– Ладно, – буркнула она. – Единственный, кого они точно могут узнать, – это Рыжик, но я не думаю, что они захотят ещё раз с ним встретиться. – Кот урчанием выразил свое согласие. – Переодевайся скорей, выйдем вместе.

– Спасибо. Ты думаешь, они вернутся?

– Сомневаюсь, разве что они ещё глупее, чем я думаю.

Когда Кики добралась до дома, было почти пять. Мама оставила на автоответчике сообщение, что вернется поздно, так что Кики сделала себе бутерброд и жевала его, пока делала уроки. По дороге домой она все оглядывалась в поисках детектива Пелли, однако безуспешно; хотела позвонить мистеру Кендрику, но вспомнила, что он уехал на выходные из города. Елена поклялась молчать, и на этот раз Кики была уверена, что слово она сдержит.

В десять, измученная, она повалилась в постель, Рыжик свернулся клубочком радом.

Глава восьмая

Эндрю, подкативший к дому ровно в десять, с такой силой нажал на тормоза, что Кики ещё до звонка услышала визг шин.

– Я ухожу, мам! – крикнула она, открывая дверь.

– Здравствуй, Эндрю, – поздоровалась доктор Коллир, выходя из кухни. – Как ты себя чувствуешь?

– Здоров, как бык! – отрапортовал Эндрю, по-военному отдав честь.

– Молодцом! – Доктор Коллир повернулась к Кики. – Ты надолго уходишь?

Кики вопросительно посмотрела на Эндрю. Она чувствовала себя неловко, обманывая мать, и была рада, что он ответил за неё:

– Мы сыграем пару партий в теннис, потом перекусим и, быть может, сходим в кино, если не будет большой очереди. Думаю, Кики вернется не позже четырех. Но перед кино мы обязательно закинем Рыжика.

– Программа почти на целый день, – заметила мама. – Хорошо, увидимся вечером. Я сегодня с полудня до девяти снова на вызовах. Пожалуйста, не забывай об осторожности, Кики.

– Клянусь. Но ты можешь не волноваться: пока Рыжик со мной, эти головорезы не приблизятся ни на шаг.

Рыжик высунул голову из рюкзака, куда он был упакован вместе с ракеткой.

– Ах, вот как нас здесь ценят! – буркнул Эндрю, изображая обиду.

– Видишь, мама! У меня целых два защитника, так что не волнуйся.

– Это у твоей мамы такая запоздалая реакция на события у Кендриков? – спросил Эндрю, пока они, крутя педалями, мчали мимо соседнего видеосалона по направлению к городскому парку, где находились корты.

Кики рассказала ему о том, что случилось в редакции «Курьера».

В голосе Эндрю сразу послышалась тревога.

– Кажется, эти парни полны решимости!

– Неудивительно, если учесть, что Лео может остаться без миллиона.

– Да, пожалуй, – согласился Эндрю, съезжая на дорожку, ведущую к кортам. – Надеюсь, нам не придётся долго ждать. Многие должны испугаться такой погоды.

– Давай вообще плюнем на теннис, – предложила Кики. – Лучше поскорее попасть в дом миссис Лейтем и попытаться что-нибудь узнать.

– И лишить меня возможности отыграться?! Ну уж нет! – В прошлую субботу Кики обыграла Эндрю со счетом 2:1. – Кроме того, ещё слишком рано для визитов. Ты же знаешь, старики долго спят.

– Моя бабушка в шесть уже на ногах, – возразила Кики.

– Вот как? – удивился Эндрю.

Но в одном он был прав: плохая погода охладила пыл большинства игроков, и два корта из трех пустовали. Они поставили велосипеды, и Кики завязала вокруг шеи Рыжика длинный нейлоновый шнурок, другой конец которого Эндрю закрепил на дереве.

– Вот так и живи, приятель! Тебе хватит веревки, чтобы как-то передвигаться, но не хватит на всякие безобразия. А то белки от тебя просто стонут.

В прошлый раз Рыжик загнал на самую макушку двух белок и как раз собирался присоединиться к ним, когда Кики удалось его схватить.

Они сыграли две партии вничью.

– Ну что, последнюю решающую? – предложил Эндрю, вытирая лоб.

– В следующий раз, – сказала Кики. – Голова совсем не тем занята.

– У меня тоже, – согласился Эндрю. – Но я такой потный, что должен принять душ, прежде чем идти к кому-то, особенно к незнакомому человеку.

– Да, и мне не помешает. Заезжай, когда помоешься, за мной, а я приготовлю бутерброды.

Когда Кики вернулась домой, мама уже ушла в больницу.

Она приняла душ, переоделась и к приходу Эндрю сделала целую тарелку сандвичей с тунцом.

– Рыжика с собой возьмем? – спросила она, скармливая коту последний бутерброд.

– Неплохая идея, – воодушевился Эндрю. – Пожилые люди обычно любят всяких зверюшек. С ним будет легче завести разговор. Знаешь, милый котик и все такое… – «Милый котик» тем временем слизывал с Кикиной руки последние крошки тунца, урчанием выражая свое полное одобрение. – Мы уже идём?

– Сейчас идём, – сказала Кики. – А где, собственно, этот дом?

– Недалеко, по другую сторону парка. Они проделали тот же путь, что и утром, свернув на улочку за входом на теннисные корты.

– Это что-то вроде дома для малоимущих?

– Наоборот, – принялся объяснять Эндрю. – Я посмотрел в справочнике, это дом для богатых пенсионеров. Все жилые блоки совершенно изолированы. – И он заговорил голосом радиодиктора, читающего рекламное объявление. – Квартиры разного размера. Чем выше этаж, тем богаче владелец. Прекрасный ресторан, комната для отдыха, гимнастический зал, бассейн…

– На каком этаже жила Абигейл Лейтем?

– На одном из лучших, на пятнадцатом! – Эндрю затормозил и жестом призвал Кики остановиться. – Приехали.

Через дорогу от них возвышался роскошный дом из стекла и чёрного мрамора. Швейцар помогал какой-то женщине сесть в такси.