На острие

Что ж, некоторых сражений нельзя избегать, даже если рискуешь их проиграть.

Кальдер не любил проигрывать. Несмотря на насмешки Джен, он вовсе не собирался сдаваться или действовать как прагматик, меняя работу. Отец, узнав о сложившейся ситуации, наверняка сказал бы: «А что я тебе говорил? Сити прогнил насквозь, и чем скорее ты уйдешь оттуда, тем лучше». Возможно, он и прав, но советоваться с отцом не стоит. Так же как и с Ники, которая с ним обязательно бы согласилась.

Карр-Джонс не победит, и он об этом позаботится.

Алекс завернул кран душа. Зазвонил телефон. Выругавшись про себя, он схватил полотенце и пошлепал в спальню к аппарату. Автоответчик отключился как раз в тот момент, когда он стал снимать трубку.

Звонила Джен. Сообщение, которое она оставила, было каким-то невнятным – всего несколько бессвязных слов.

Кальдер решил сразу ответить на ее звонок, хотя она вовсе не просила его это делать. Когда он видел Джен в последний раз, та была в скверном состоянии. Да и сейчас сообщение прозвучало очень странно. Однако Кальдер не сомневался, что Джен хотела ему что-то сказать.

К дьяволу! У него сейчас такое настроение, что он просто не в силах слушать ее нытье и пытаться утешить. Лучше позвонить завтра.

– Вы Алекс Кальдер? Я детектив-констебль Невилл.

У стоящей в дверях и размахивающей удостоверением блондинки были розовые щеки и невинный взгляд. На ней были классная кожаная куртка и брюки. Говорила девица с едва заметным северным акцентом. Кальдеру она явно не казалась идеалом крутого копа.

Он только что вернулся с раннего утреннего сеанса в бассейне, где плавал от бортика к бортику в течение часа, и чувствовал приятную усталость в сочетании с приливом энергии – ощущения человека сидячей профессии после хорошей физической нагрузки.

– В чем дело? – сразу став серьезным, спросил Кальдер.

Первым делом он подумал, что это очередная пакость Карр-Джонса. Неужели Джастину каким-то образом удалось оболгать его в связи с фиктивным изнасилованием Тессы Трю?

Вид у дамы из полиции был очень мрачный.

– Вы позволите мне войти? – спросила она.

– Входите, – ответил Кальдер.

Сопровождая ее в гостиную, он принял решение на вопросы не отвечать и при первом ее намеке на подозрения пригласить адвоката.

Детектив-констебль села в кресло и сказала:

– Боюсь, что у меня плохая новость. Она имеет отношение к одной из ваших коллег. Я имею в виду Дженнифер Тан.

– Что случилось?

– Вчера вечером она погибла.

– Не может быть! Как?

– Тело мисс Тан было обнаружено во дворе ее дома. Похоже, что она выпрыгнула сама, но мы рассматриваем и другие версии. Она оставила сообщение.

– Сообщение?

– Да. Для матери. На мобильном телефоне.

– Боже мой! Бедная.

Кальдер пытался осмыслить услышанное. Джен покончила с собой. Подобное казалось невозможным. Слишком мелодраматично для реальной жизни или по крайней мере для их фирмы. В ВВС люди порой умирали, поскольку им приходилось рисковать жизнью даже в мирное время, но в инвестиционном банке, где все служащие целый день заняты только разговорами? «Теперь все изменилось, – подумал Кальдер. – Буквально все».

– Это произошло… мгновенно?

– Она упала с шестого этажа.

– О… – Он представил, во что мог превратить ее удар о землю, но тут же попытался отогнать эти мысли. – Я никогда там не был.

– Не возражаете, если я задам вам несколько вопросов?

– Нет. Вовсе нет.

– Вы работали вместе с мисс Тан?

Кальдер поморщился, услышав вопрос в прошедшем времени. После смерти Джен настоящее стало прошедшим, подумал он, и к нему вернулось состояние, которое он испытал, услышав новость. Мир изменился. По крайней мере, его мир.

– Да, – ответил Кальдер.

– Насколько я понимаю, на службе у нее в последнее время возникли сложности. Она вчинила иск «Блумфилд-Вайс» по причине сексуальных домогательств и подала в отставку.

– Да, так.

– Не могли бы вы рассказать мне об этом более подробно?

Кальдер рассказал о тех событиях нескольких последних недель, которые имели отношение к Джен. Он хотел, чтобы его комментарии звучали объективно, но не был уверен, что это ему удается. Детектив делала заметки.

– Что в связи с этим чувствовала Джен?

– Она, естественно, была расстроена.

– Насколько сильно?

– Чрезвычайно сильно. Она злилась. Пребывала буквально в ярости. Но когда я видел ее в последний раз, она находилась в подавленном состоянии. Была какой-то апатичной, настроенной крайне негативно. Говорила, как она одинока, родители больше с ней не общаются, утверждала, что ненавидит Лондон и насколько трудно ей будет найти новую работу. Мне показалось, что Джен просто одержима своим иском к «Блумфилд-Вайс».

– Она не упоминала о возможности покончить с собой?

– Нет, не упоминала. И я не могу представить, чтобы Джен себя убила. По крайней мере та Джен, с которой я работал. Но когда я видел ее в последний раз, она была в отвратительном настроении. Вчера вечером она мне оставила сообщение на автоответчике.

Детектив резко вскинула голову, оторвавшись от своих записей.

– Сообщение еще сохранилось?

– Да.

– Я могу его прослушать?

– Конечно.

Кальдер подошел к телефону и нажал кнопку «Воспроизведение». В комнате зазвучал голос теперь мертвой Джен.

– Вы ответили на ее звонок, мистер Кальдер?

– Нет. – Он глубоко вздохнул, осознав, что с этим ему теперь придется жить до конца его дней. – Нет, не ответил.

Пластиковый пропуск Кальдера все еще открывал входной турникет в вестибюле «Блумфилд-Вайс». Он нажал на кнопку вызова лифта и стал ждать прибытия кабины, нетерпеливо постукивая ногой. Уже с того момента, когда детектив покинула его квартиру, Кальдер знал, что ему делать. Он сбежал по склону холма к главной улице и остановил такси. Пока кеб пробивался сквозь поток уличного движения к Бродгейт, в голове Алекса пульсировала лишь одна мысль.

Лифт доставил его на третий этаж, и он прошел через вращающуюся дверь в торговый зал. В помещении царила атмосфера всеобщего шока, но Кальдер, обычно тонко чувствовавший окружение, ничего не заметил.

Не задержавшись ни на секунду, он прошагал через зал к месту, где располагалась группа деривативов. Карр-Джонс что-то энергично втолковывал Перумалю и приближения Кальдера не заметил. Но зато его увидел Перумаль. От изумления у бедняги отпала челюсть, и Карр-Джонс обернулся.

Кальдер выбрал момент очень точно. Он удлинил два последних шага, его левая нога расположилась так, чтобы удар достиг максимальной силы. Это был короткий мощный свинг справа точно в челюсть Карр-Джонсу. Тот даже не успел понять, что происходит. Очки Карр-Джонса отлетели далеко в сторону. Он сделал шаг назад, его колени подогнулись, он ткнулся спиной в стул и опустился на пол.

Кальдер пару секунд смотрел на лежащего в глубоком нокауте Карр-Джонса, а затем, резко развернувшись, быстро зашагал к выходу. Чьи-то руки делали неуверенные попытки его схватить, но он их без труда с себя стряхнул.

– Зеро! – раздался голос Тарека.

Он, задыхаясь, мчался к нему.

– Она мертва, Тарек.

– Знаю, – произнес тот, поднимая руки в успокоительном жесте. – Но тебе не следует так выходить из себя. Успокойся.

– Очень даже следует. И ты должен был это понять давным-давно. Это просто необходимо.

– Он идет!

Было всего шесть тридцать утра, но все сотрудники фонда «Тетон кэпитал менеджмент» толпились вокруг Викрама. Место возле телевизора в рабочем помещении было расчищено, а телевизор настроен на канал деловой информации. Шла прямая передача из министерства финансов Италии. Мартель занял место впереди толпы, и его гигантская фигура не позволяла оказавшимся за спиной босса зрителям увидеть, что происходит на экране. Но они не жаловались и лишь толкали друг друга.