Страница 10 из 149
Значение этого шага можно в полной мере оценить, если помнить, как живой Иисус презрительно относился к иноверцам: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф. 15:24). Этот сложный богословский вопрос Павел решил однозначно, и задолго до написания Евангелий. Если проанализировать суть доктринальных споров Павла с Апостолами, то можно сказать, что именно точка зрения Павла, смело эллинизирующего христианство, послужила основой последних глав всех Евангелий, где воскресший Иисус напутствует учеников нести свет Его учения всем народам. Да и самих споров между Павлом и Варнавой, с одной стороны, и Петром и Иаковом, с другой, не было бы, если бы в то время существовало прямое указание воскресшего Христа об отношении к язычникам. Какими бы прекрасными и святыми людьми ни были бы Апостолы, их кастовое мировоззрение не позволило бы христианству стать мировой религией.
Из Антиохии Варнава и Павел планируют и осуществляют миссионерские поездки по Малой Азии, Греции, Италии, островам и побережью Средиземноморья. Начинается эллинистический этап развития христианства, вовлекающий огромные разноплеменные массы людей низших сословий и рабов Римской Империи. Всего Павлом совершено три путешествия, которые длились около двадцати лет. Два из них закончились в Иерусалиме. Павел и его спутники — Варнава, Иоанн Марк, Сила, Тимофей посещают десятки городов и портов, подолгу живя в некоторых из них. Они проповедуют в синагогах, на улицах, в частных домах, в языческих храмах. Приход Павла в город обычно начинался с проповеди в синагоге, где по традиции мог выступать любой прихожанин. Многие слушатели, уверовав, присоединялись к Павлу. Иногда же проповеди принимали драматический оборот, и Павлу приходилось спасаться от разъяренных иудеев.
«Деяния» содержат описание 5–6 таких случаев, когда Павла побивают камнями, просто избивают, арестовывают, либо он спасается бегством. Если проанализировать тексты «Деяний», то можно понять, что конфликты начинались тогда, когда Павел затрагивал интересы местных авторитетов — законников, привыкших к послушной пастве. Пламенные речи Павла подобно метеоритам врывались в тихую, благостную атмосферу синагог, эмоционально взрывая традиционный порядок служб. У руководителей синагог всегда находились фанатичные сторонники, требовавшие, как минимум, изгнания из храма этого чужака-еретика.
Возможно, что причиной конфликтов была одержимость, присущая характеру Павла, то мощное эмоциональное поле, которое он привносил с собой в доселе тихие еврейские собрания. При этом взрывы ярости обрушивались почему-то только на его бедную голову, тогда как Варнава, Сила, Тимофей, также участвовавшие в этих диспутах, оставались неприкосновенными. Понятно, что после общения с иудеями-ортодоксами и пережитых, мягко говоря, неприятностей, Павлу особенно легко было проповедовать язычникам грекам. Незакомплексованные греки оказались более благодарной и, что особенно важно, намного более многочисленной аудиторией, чем иудеи. На основании «Деяний» трудно сказать, какой процент иудеев пошел за Павлом. Возможно, что половина членов общин, возможно, менее половины. Об этом в «Деяниях» говорится много раз, но всегда расплывчато: «Многие Иудеи и чтители Бога, обращенные из язычников, последовали за Павлом и Варнавою…» (Деян. 13:43); «…уверовало великое множество Иудеев и Эллинов…» (Деян. 14:1). Как бы то ни было, но центры иудаизма становились в то время и центрами христианства. Сбывалось пророчество Захарии — эллинский мир хватался за одежды евреев и просил: «…введите нас в Иерусалим…» (Зах. 8:23). Это была непризнанная христианским миром историческая заслуга еврейского народа. Самое интересное, что евреи никогда не гордились тем, что они создали христианство. Например, среди множества довольно регулярных публикаций в еврейских издательствах о знаменитых представителях этой нации можно встретить философов, ученых, писателей, Нобелевских лауреатов, но никогда в них не упоминаются имена Иисуса, Апостолов, Павла, Варнавы. А ведь именно эти личности запустили новые часы в истории человечества. Сам Павел на суде синедриона с гордостью подчеркивал свое иудейское происхождение. А почему бы евреям не погордиться своим великим соплеменником? Ведь гордятся же они пророками Исайей и Иеремией! Разве у такой личности, как Павел, калибр меньше?
Попытка Павла проповедовать слово Христа среди ученых греков в Ареопаге закончилась полной неудачей. «Услышав о воскресении мертвых, одни насмехались, а другие говорили: об этом послушаем тебя в другое время» (Деян. 17:32). Философия стоиков была резко враждебной христианству.
Иерусалимский собор, заслушавший в 51 г. н. э. отчет Павла и Варнавы об обращении язычников, устами Апостолов Петра и Иакова, Брата Господня, одобрил деятельность этих великих миссионеров, освободил язычников-прозелитов от иудейского обряда обрезания, обязав их лишь в самом необходимом: «Воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавлены и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите» (Деян. 15:29). Таким образом, обрядовая формула приема в христианство для греческого мира была предельно упрощена. Иерусалимский собор как бы официально признал Павла Апостолом и разделил сферы влияния Павла и Петра: «Мне вверено благочестие для язычников, как Петру для обрезанных» (Гал. 2:7).
Отношение Павла к богатству и богатым людям было сугубо прагматическим и отличным от известного изречения Иисуса: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф. 19:24). От богатых людей Павел требует, «чтобы они не высоко думали о себе и уповали не на богатство неверное, но на Бога живаго… чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры» (1 Тим. 6:17). Идея обобществления имущества представляется Павлу утопической помехой в развитии новой религии. Ее основатели не считали социальные проблемы актуальными ввиду ожидаемого Царствия Небесного.
Стремясь легализовать христианство в глазах римской администрации, Павел открыто поддерживает институт рабства: «Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти, со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу» (Еф. 6:5). Здесь Павел забывает, что человек сотворен по образу и подобию Божьему, и относится к рабству спокойно, как человек своего времени. Впоследствии Блаженный Августин и Иоанн Златоуст откорректируют учение Павла и объяснят рабство людей наказанием за их грехи.
Как у всех первопроходцев, путь Павла не был усыпан розами. В 58 г. н. э. после третьего миссионерского путешествия он возвратился в Иерусалим. В указанное время Иудеей правил римский прокуратор Феликс, синедрион возглавлял первосвященник Анания, христианскую общину — Иаков, Брат Господень. Тетрарх Ирод-Агриппа II властвовал в Кесарии Филипповой. Иудейский пророк Агав предупредил Павла о грозящей ему в Иерусалиме опасности, но Павел пренебрег этим. Тогда обстановка в Иудее была чрезвычайно напряженной из-за жестокого произвола и вымогательств римской администрации, ответного терроризма еврейских патриотов, то и дело возникающих и подавляемых восстаний. Волна национализма и религиозного фанатизма стремилась к своему апогею, так как на карту было поставлено само существование еврейского народа. Малейшее отклонение от ортодоксального иудаизма считалось преступлением в глазах патриотов-фанатиков.
Встречу Павла с Иаковом нельзя считать дружественной. Присутствовавшие при встрече пресвитеры «сказали ему: видишь, брат, сколько тысяч уверовавших Иудеев, и все они — ревнители Закона; а о тебе наслышались они, что ты всех Иудеев, живущих между язычниками, учишь отступлению от Моисея, говоря, чтоб они не обрезывали детей своих и не поступали по обычаям» (Деян. 21:20, 21). Иаков потребовал от Павла семидневного покаянного очищения в Храме. Для Павла, призванного к служению самим Иисусом, это было унижением, однако, он совершает очищение, как бы этим самым сближаясь с еврейским народом и назореями. Несмотря на это, иудеи-фанатики обвиняют Павла в том, что он, якобы, ввел в Храм язычника Трофима Ефесянина. В городе начинается смута. В дело вмешивается римский тысяченачальник, и Павел оказывается перед судом синедриона, где его предварительно по приказу Анании «бьют по устам». Однако синедрион не являлся монолитной организацией из-за религиозного раскола на саддукеев и фарисеев. Этим воспользовался обвиняемый. Павел «возгласил в синедрионе: мужи братья! я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения мертвых меня судят» (Деян. 23:6). «Сделался большой крик», и книжники-фарисеи оправдали Павла.